Романтика: Порно рассказы

«Теперь я ухожу, ухожу навсегда к другому, обычному, он как все, для них любовь - только через нежность, страсть - через поцелуи и объятия, он тоже любит меня своей обычной, "скучной" любовью, и я отвечаю на неё дежурными ласками. Я - сильная, я выдержу это и буду претворяться, что я как все и что мне хорошо в этом уютно - сонном мирке, в этой банальной постельной мягкости, но я никогда не забуду блеск твоих глаз и металл в твоём голосе, когда ты приказывал мне повиноваться тебе, в такие минуты я не принадлежала сама себе, я хотела стать одно с тобой, раствориться в тебе, поглотить тебя.»

«Всю ночь ей снился он. Он был таким светлым, добрым и как никогда родным. Утром он подбежала к телефону, набрала его номер, но в ответ услышала голос незнакомой женцины: "Больше никогда не звоните сюда.НИКОГДА!".... в трубке послышались гудки.. "Ладно, уговорили, звонить не буду, пойду к нему прямо сейчас!"подмала она...... Она шла по знакомой дороге.....а в мыслях было только одно, кто же эта женщина?...и почему он так ответила мне?....Наконец она увидела перед собой заветную дверь его квартиры...было невероятно страшно..»

«В нашем внутреннем мире одна картина гармонично сменялась другой. Инициатива была за мною. После ужина я приготовил ванну. Помог ей раздеться. Она раздела меня. Мы оба были наполнены ЛЮБОВЬЮ. Устремив свои восхищенные взоры друг на друга, мы на какое-то мгновение замерли, а потом гармонично приблизились друг к другу и непроизвольно ощутили, как сквозь нас вновь прошел "Вальс ЛЮБВИ".»

Герой рассказа снова встретил любовь давно минувших лет. Искра страсти снова промелькнула между ними, и переросла в бурный фонтан похоти и секса.

«Она всегда любила качественные вещи, будь то одежда, мебель, автомобили, еда или табак. Она понимала, что труд сотен мастеров своего дела всегда будет отличаться от мутного потока ширпотреба. И теперь, сидя в отличном, красивом кресле, она с удовольствием пила хороший ликер и курила дорогие вкусные сигареты. Одну за одной. Одну за одной. Она всегда нервничала перед приходом своего Мальчика. Ей каждый раз казалось, что чуда не повторится, что пронзительная фальшивая нота зачеркнет все, что накопи»

«- Впервые колдунья была замечена за выполнением своих дьявольских обрядов в ночь на полнолуние после Рождества сего года. Я попрошу Джакомо, сына мельника, рассказать, что он видел...»

«Мне 33 года, разведен и сыну 11 лет. Есть девушка которую я вроде бы люблю и она любит меня, но я ненавижу себя за тот случай что произошел со мной 8 лет назад... Чтобы вам проще было понять что случилось необходимо небольшое вступление.»

«Огpомные часы на стене пpопели обычную вечеpнюю мелодию и в полной тишине пpинялись отсчитывать десять. К последнему коло- кольному пеpеливу пpисоединился мягкий голос компьютеpа, пpозву- чавший из кабинета: "динь-дон-дон, поступило сообщение". Мы с мужем пеpеглянулись.»

«Земля. Страна. Город. Улица. На ней стоит парень и ждет девушку своей мечты. Паренек имеет достаточно обычный, вроде бы ничем не привлекательный вид: обычные черные брюки, черная футболка, на кармане которой изображена эмблема в виде верблюда в кружочке (вообще-то причем тут верблюд неизвестно, но символ электронной почты она напоминает очень сильно), весенняя куртка бутылочного цвета, темные очки. Типичный программист. Однако темные очки он одевает не от солнца, а чтобы скрыть свои глаза. Больш»

«8.00 утра, платформа киевского метро, станция "Золотые ворота". В подъезжающем вагоне пустота, сидит один сонный грустный парень, явно о чем-то задуманный. Внезапно, на его лице появляется улыбка, а в это время в опустевший вагон заходит девушка, на первый взгляд ничем не выделяющаяся.»

«Лунный берег освещали мерцающие звезды. Легкими волнами туманного океана он омывался уже тысячи столетий. Но этот вечер был особенным. Сегодня, именно в этот час, когда Луна освещала дорогу влюбленным, Она пришла на это берег. Она не была влюблена ни в кого. Она любила только собственное тело, которое было совершеннее, чем что либо, созданное Богом на этой земле. Длинные прекрасные стройные ноги, там, где они смыкаются – манящий треугольник черных завитков волос, красивейший плоский живот. Выше»

Нью-Йорк - город мечты. Двое влюбленных тоже не смогли устоять пред его очарованием. После прогулки по Манхеттену они не смогли сдержать нахлынувших на них эмоций и занялись страстным горячим сексом в своем роскошном номере.

«"Милая! Ну что же мы делаем! Ты мне нужна! Только ты одна, и ночью и днем и во сне и наяву я думаю только о тебе! Останься. Скажи, что я тебе нужен, мне нужно услышать только эти слова, дай мне понять, что тоже не можешь без меня! Мы рушим все, все, что еще даже и не начиналось, рушим даже не попробовав. Скажи мне, что я тебе нужен, обними меня. Я так хочу почувствовать твое тепло, прижать тебя к себе и не отпускать долго-долго..."»

«Избалованное дитя. Эгоистичное и привыкшее делать удобно себе. Циничное? Нет, не задумывающее о последствиях: Любовь? Нет, для тебя это всего лишь игра. Позволять любить себя и быть окруженной вниманием. Наиграться и бросить. Найти объект достойнее. Не делать шаг назад. Только вперед. Это самолюбие. И гордость. Нет, скорее гордыня.»

«А Кирилл шел и думал, что все девчачьи хитрости крупными буквами написаны у них на лбу. Но он никогда не скажет Юльке, что прекрасно видел, как она тихонько пыхтела, пока он тащил ее, "утонувшую", к берегу, и как блестели у нее глаза при взгляде на него, в костюме Адама. И ей вовсе необязательно знать, что уже не один год он жутко хотел трахнуть свою длинноногую подругу.»

«Страх смешался с удивительно сильным желанием и любопытством. Всё внутри просто зажглось и забурлило. Но естественно я не закипела как чайник, а просто потекла ;) Не успели мы приехать и открыть все дома, как он посмотрел на меня своим эротично пугающим взглядом и повёл в дом. У вас когда нибудь было чувство, что жизнь прямо сейчас закончится ? Наверно нет. А вот у меня в тот момент оно появилось. Я настолько испугалась, что схватилась за перила перед домом и не хотела отпускать их . Но стоило ему как всегда сказать несколько успокаивающих слов, как страх боле менее прошёл. С огромным стеснением я далась себя раздеть. Потом он и сам разделся. Остался только в одних трусах. Он хитро улыбнулся и предложил мне хотя бы взять в руку член ( тк я даже раньше в близи то его не видела и считала, что это чтото мерзкое вонючее и скользкое как кожа жабы ). Он начал снимать трусы, а я закрыла глаза ладошками. Но в это время у меня была на лице улыбка детского любопытства. И я по привычке приоткрыла руки. Передо мной открылась просто замечательная картина. Его член уже стоял.»

«Девушка впилась ногтями в плечи Антона и притянула его к себе, их губы слились в страстном поцелуе. Тела сплелись в одно целое... Горячая влажная плоть плотно обхватила член Антона и он начал ритмичные движения. Тело Наташи выгибалось навстречу каждому его движению, дыхание сбивалось, ее руки крепко обхватили его спину. Возбуждение достигало точки невозвращения, толчки Антона становились все чаще. Волосы Наташи разметались по плечам, она чувствовала глубоко входящий член, желание скапливалось сладкой болью внизу живота и в какой-то момент разлилось волной наслаждения по всему телу, она прерывисто дышала, запрокинув голову. Ясное ночное небо со звездами расплылось в ее взгляде, и она провалилась в бескрайнее удовольствие. Антон ощутил, как сильно вдруг сжалась ее упругая плоть вокруг члена, теряя контроль, он успел сделать еще несколько движений, и оргазм заставил содрогнуться все его тело, в глазах потемнело, и поплыли разноцветные крапинки...»

«Когда он перестал практически себя контролировать, он решительно раздвинул ее ножки и поцеловал ее туда, точно также как и в губы, с такой же страстью, сильно, глубоко, нежно....... Она затряслась от желании... от сердца до низа живота пробежало возбуждение, а эрогенная точка внизу живота раздражалась все сильнее и сильнее.... Когда она издала тихий томный стон, полный страсти, он потихоньку начал вводить в нее ...Только приблизив ЕГО к НЕЙ, она затряслась в жутком возбуждении, выгнулась навстречу...и издала стон, в котором можно было разобрать что она о чем то просит...»

«Поднимаю голову и вновь невольно пробегаю взглядом по прекрасному обнажённому телу. Силой заставляю себя взглянуть на её лицо. Улыбается. Глаза лукавые, но щёки от стыда окрасились в пунцовый цвет.»

«Ника улыбнулась ему в ответ. Кирилл снова наклонился к ней, и они слились в поцелуе, который, как он потом думал, длился не меньше получаса. Когда он отпустил её плечи, он увидел, что белые трусики девушки намокли между её ног. Он улыбнулся и медленно провёл там тремя пальцами. Ника возбуждённо застонала и выгнулась навстречу ему. Но Кирилл не торопился. Он убрал руку и стал водить по её животу и вокруг грудей, описывая разные фигуры. Ника стонала и всё сильнее и чаще сжимала колени, блаженно улыбаясь. Когда Кирилл слегка сжал её соски, он увидел, что девушка со всей силы сжала ноги и вытянула носочки. Кирилл положил руку девушке на живот и стал опускаться ниже. Вот он чувствует резинку трусов, входит под них, чувствует волосы лобка у себя под рукой, затем он дотрагивается до чего-то горячего и влажного. Девушка выгибается дугой. Кирилл снимает с неё трусы. Оба на взводе. Она как можно шире раздвигает ноги, он скидывает с себя остатки одежды. Он входит в неё, одновременно водя губами по шее, поднимаясь выше, целуя её в ухо, висок. Она запрокидывает голову, кричит в беспамятстве, слёзы льются из её глаз:»

«Она была из тех ангелов, за которыми лучше наблюдать с земли. Что он и делал. Вооружившись дедовским биноклем, он подползал на расстояние запаха к сокровенному кусочку дикого пляжа, где она совершала ежедневное рождение из пены. Зачем бинокль, спросите вы. Да как же без него разглядеть пушинку на янтарной коже, пшеничный завиток волос, искру в глазах... Горсть песчинок, спрятавшихся от песочных часов там, куда до поры не заглядывает Время. Он любил чередовать алчность, вооруженную цейссовскими с»

«- Идеальных любовников не бывает, - сказал Он.»

«Нежность и только нежность. Она рвется наружу, не дает покоя. Я сама тебя раздену, осторожно, ласково, постепенно освобождая тебя от ненужной одежды. Нет, пуговицы рвать не будем. Медленно расстегиваю по одной и целую каждую освободившуюся клеточку.»

«Наконец-то наступило лето. После холодной зимы и безрадостной, чуть ли не настолько же снежной весны, пришло жаркое лето. Безлюдные пляжи оживились и люди подставили свои белые тела под иногда ласковые, иногда жалящие лучи солнца.»

«...какая-то непонятная боль в душе. Что бы это могло быть? Вроде ничего вчера особенного и не произошло. А вот сейчас проснулся, и ещё не открыв глаза, ощутил внутри: тяжесть, боль, чувство утраты чего-то мне очень ценного. В голове начинают роиться мысли в тщетной попытке обьяснить словами состояние души. А зачем обьяснять, кому, что в конце концов?»

«Я и не думала очутиться здесь, в Эйлате, одна. Это было как сумашествие - повторить тот путь.. пусть без тебя, только мечтая, что ты по-прежнему рядом... Это пришло так внезапно, я сидела вечером, расчесывая перед зеркалом волосы, и на глаза попалась картинка, в уголке зеркала - закат солнца над морем и мне до боли захотелось отправиться туда, где бы никто меня не знал. Но куда? Мне было так здорово там, в Эйлате... и я хотела вернуть этот момент. Смешаться с толпой и смотреть на заходящее солнц»

«И наконец, я без предупреждения прильнул сразу же к ее бутону меж бедер, меж ягодиц, страстно всасывая в себя каждую каплю смешивающегося сока, затем возвращая влагу на прежние места, целуя и покусывая обостренный участки, проникая языком как можно глубже, а руками двигая по животику и груди. Ее руки уже были на моей голове, призывно надавливая на нее, а стоны стали какими-то глубинными, словно это был не ее привычный голос, а какой-то пробуждающейся богини страсти в ее нутре.»

Главный герой искренне завидует себе в том, какая расчудесная девушка попалась ему на жизненном пути. Он поет дифирамбы ей и своей любви к ней, описывая сексуальные подробности происходящего между ними.

«И сегодня опять моросит мелкий осенний дождь. Я сижу в тёмной комнате и стараюсь ни о чём не думать. Вот уже третий день как её нет со мной...»

«Ты целуешь меня в губы... я шепчу тебе: "Милый, я больше не могу, иди ко мне!"»