И едва Халид стал трахать ее рот сильнее, замужняя темноволосая шавка забилась во втором оргазме.
– Yen? g?ldi! N? l?n?t? g?lmi? fahi??! (Она опять кончила! Вот ебанутая шалава!) – засмеялся Халид, постанывая от того, как содрогающееся тело брюнетки, чей рот был пронзен органом кавказца, вновь утопает в спазмах удовольствия. Катя начала яростно дрочить члены Магомеда и Аслана, кайфуя от того, как густая, хлюпающая жидкость стекает из ее ноздрей и с краев растянутых губ вниз, где перемешивается со сладкими выделениями женщины, вырывающимися из ее кончающей киски. Влаги становилось так много, что ножки русской бляди скользили в образовавшейся теплой луже, все увеличивающейся из-за того, что шалава продолжала болезненно отхаркиваться, задыхаясь от члена.
– Sadiq rus arvad?! (Верная русская жена!) – продолжал издеваться Магомед, чем вызвал очередной смех мужчин. И новый стон стоящей на коленях шалавы, с обожанием продолжающей насаживать свое горло на достоинство Халида.
Он сношал глотку Екатерины еще пару минут, не позволяя красавице вздохнуть и явно наслаждаясь тем, как задыхающаяся от удовольствия и боли потаскуха мучается, борясь с противоречивыми желаниями выровнять дыхание и заглотить остаток длинного сексуального орудия своего господина.
– Глубже, шавка! – прозвучал приказ Халида. Он не думал, что шлюха сможет еще хотя бы на сантиметр натянуть свое горло на его достоинство, но Екатерина, едва услышала указание своего господина, не посмела даже подумать о том, чтобы не выполнить его команду. Она подалась вперед, мучая свою глотку, и смогла еще немного протолкнуть член кавказца внутрь. Шлюха билась в экстазе от толщины, длины и формы этого прекрасного орудия секса, рядом с котором даже достоинства Магомеда и Аслана казались меньше.
"Мой великолепный господин..." – с обожанием думала Катя, давясь и задыхаясь. – "Лучший из мужчин... С самым прекрасным членом...".
Она боялась думать о том, что будет, когда Халид трахнет ее дырочки. Не потому, что ее пугало то, что случится, а наоборот – одна мысль о возможном диком соитии, о силе этого мускулистого сексуального мужчины, который уже сейчас не бережет свою рабыню, вызывала невозможное напряжение в дрожащей после двух оргазмов киске развратной суки. Катя могла лишь надеяться на то, что ее тело окажется способным удовлетворить этого зверя, источающего неимоверную энергию.
Вдруг Халид покинул ее глотку, позволив Кате дышать, но, едва та сделала пару отчаянных вздохов, ее рот тут же оказался занят Магомедом. Его тонкий член пронзил горло шалавы насквозь, заставив Катю своим прекрасным лицом вновь уткнуться в его пах. Самец трахал шлюху несколько секунд, а затем стянул ее со своего органа. И тут же рот Кати оказался в распоряжении Аслана.
Тот был, как и раньше, груб, но после того, как ее глотка оказалась изнасилована достоинством Халида, женщине оказалось куда проще терпеть мучения, которыми награждал ее член кавказца. Мужчина трахал рот шлюхи размашисто, явно наслаждаясь тем, как гортанные звуки становятся громче с очередным погружением огромного достоинства в покорно распахнутое тесное горлышко. Затем кавказец вытащил свой орган и принялся словно дубиной шлепать им по раскрасневшемуся лицу славянской рабыни. Ее щеки, лоб и губы оказались щедро вознаграждены ударами тяжелого мужского достоинства, и сука стонала, от удовольствия даже забыв использовать подаренное ей время, что восстановить дыхание.
Она шумно втягивала воздух носом и ртом, срываясь то на хрип, то на громкие стоны, и с каждым громким выдохом из ее носа и глотки вырывались новые потоки слюней предэякулята, скопившихся на стенках покрасневшего горла. Но красавица не отплевывалась, а, наоборот, с удовольствием проглатывала эту чудесную смесь, поражаясь тому, насколько приятный солоноватый вкус у этого сексуального коктейля.
Женщина высунула язычок, позволяя Аслану шлепать головкой своего члена по нему столько, сколько он захочет, и вдоволь насладиться подобострастным взглядом карих глаза, покрасневших и выражающих абсолютную покорность. Кто бы мог подумать, что сосед Екатерины по участку окажется лучшим мужчиной из всех, с которыми русской самке довелось быть за всю свою жизнь. С ним мог бы посоперничать только Магомед, член которого опять занял глотку Кати, стоило Аслану поменяться с ним местами.
Руки замужней брюнетки не бездействовали – ее маленькие ладошки пытались дрочить детородные органы мужчин, и если член Магомеда красавица могла обхватить без труда, то достоинства Аслана и уж тем более Халида оказались более толстыми, и мастурбировать их гигантские органы оказалось трудно. Но шлюха старалась, отчаянно пытаясь удовлетворить всех кавказских самцов и заслужить их благодарность в виде твердых, попеременно сношающих ее глотку членов.
Мужчины снова сменили друг друга, и потаскуха осознала, что ее впервые в жизни пускают по кругу. Прямо сейчас ее рот ублажал член Магомеда, но спустя несколько секунд в глотку русской шлюхи уже погружался Аслан. Затем свое место занял Халид, а потом – опять Аслан. И снова Магомед.
Красавица была бездушной куклой в их руках. Катю дергали за волосы, отвешивали звонкие пощечины, Магомед постоянно вытирал свой член от горловых выделений русской потаскухи об ее роскошные волосы, а Аслану нравилось играть с пухлыми губками, которые застыли в глупой, обезумевшей улыбке. Мужчина оттягивал их своим членом, погружал в рот шалавы пальцы, а иногда даже заводил головку своего достоинства то за правую, то за левую щеки послушной бляди, больно оттягивая их до того момента, пока рот потаскухи не издаст громкий "чпок".
Ее глотку трахали минут пять, и Катя уже не понимала, кому и сколько раз отсосала. Она понимала, что ее, роскошную богатую женщину, мать и верную жену, русскую красавицу, потратившую на свою внешность целое состояние, расписывают три кавказца как самую доступную, дешевую проститутку. Самцы отвешивали своей рабыне пошлые комплименты, переговаривались между собой на незнакомом Екатерине языке, от грубости которого шалава сходила с ума, и явно наслаждались тем, как эротично стонет стоящая на коленях шлюха.
А Катя не могла ничего с собой поделать. От ощущения собственной низости, осознания того, насколько она бесчестная и неверная блядь, которой нравится изменять собственному мужу, женщина ловила экстазы удовольствия. Она все быстрее дрочила члены мужчин, надеясь получить от них сладкую и густую награду, но при этом понимая, что способностей даже ее глубокой глотки явно недостаточно для того, чтобы такие мощные и прекрасные самцы, ее богоподобные трахари могли кончить.
Это были не русские парни, которым было достаточно пары минут для того, чтобы выстрелить жалкие полосочки спермы, а настоящие кавказские звери, готовые разорвать русскую самку на части огромными достоинствами. Замужней шлюхе придется как следует поработать, чтобы получить то, чего она так сильно желает. А награда ее не разочарует. Она не забыла количество горячей спермы, хранящейся в яйцах смуглокожих красавцев, и мысль о том, что ее трахари потом зальют сексуальное лицо белым вкусным нектаром, вызывала новые сокращения раскаленной пизденки.
Волосы Кати снова оттянули, вновь вынудив шлюху застонать. Что же с ней делают эти мерзавцы! Как же ей это нравится! От ее аккуратной причёски не осталось и следа, волосы оказались взъерошены и перемазаны в выделениях, с некоторых прядей свисали густые белые полосы, а пара какая-то часть волос прилипла к покрасневшему потному лбу. И при этом женщине нравилось, что ей пользуются как бездушной, предназначенной лишь для траха неразумной тварью. Шалава повернула голову, чтобы взглянуть раболепным взором в лицо своим трахарям, но вместо этого расплывчатым из-за скопившихся в глазах слез взором увидела лишь ткнувшиеся ей в лицо огромные волосатые яйца.
И красавица даже не подумала о том, насколько это мерзко. Наоборот, она с остервенением набросилась на сладкие мясистые шары, погрузила лицо в мошонку кавказца и принялась губами и языком обрабатывать его яйца. Колючие волосы щекотали язык и неприятно скреблись о щеки, но шлюха не обращала внимание. Она покорно исполняла свое предназначение – ублажала своего господина. Ей не нужно было знать ни его имя, ни даже понимать, как он выглядел. Она могла видеть лишь смуглые яйца и огромный, возвышающийся над ними член. Прекуум стекал по гигантскому стволу прямо на лицо русской шлюхе, заставляя ту ловить густые вкусные капли развратным языком.
Потом ее рот оказался снова насажен на член. В какой-то момент шалава поняла, что уже не пытается угадать, чей именно член сосет. Она сосредоточилась на процессе, стараясь заглатывать достоинства кавказцев как можно глубже, и мужчинам почти не приходилось ничего делать. Самоотверженная потаскуха натягивала собственную глотку на каждый член, который вторгался в ее рот, и, судя по тому, что разговоры между кавказцами уменьшились, уступив место пошлому возбужденному дыханию, мужчинам пришлись по нраву действия их русской наложницы. Ее хозяева были довольны, и Катя не могла сдержать громкого стона, почувствовав, что очередной ее оргазм близок. Оргазм, вызванный не лаской ее разгоряченной истекающей пещерки и дрожащего клитора, а ее развратными действиями, не достойными уровня такой гордой женщины.
Вдруг до ее ушей донесся звук, который Катя не ожидала услышать. Он ворвался в ее развратный, наполненный удовольствием и похотью мир из какой-то другой жизни, о существовании которого красавица сейчас не хотела думать. Ее глотка в очередной раз оказалась нанизана на чей-то огромный орган, и шлюха не собиралась даже думать о том, что где-то существует мир, в котором она, не является рабыней кавказского члена. Однако звук был слишком узнаваемым, чтобы Катя могла так просто выкинуть его из головы. И она быстро поняла, что именно являлось источником шума, отвлекающего темноволосую блядь от ее удовольствия.
