Артур осматривает зал. В кафе несколько мужчин: двое за ноутбуками, молодой парень у барной стойки и мужчина лет сорока пяти, читающий газету. Таня поднимает глаза— их взгляды на миг встречаются, и Артур понимает: ей тоже страшно и волнительно, но в глубине глаз — азарт. Он пишет ей сообщение: «Тот, у стойки. Молодой.»
Таня поправила волосы и коснулась маленькой гарнитуры в ухе. Артур услышал лёгкий щелчок в своём наушнике — связь заработала. Он сидел за своим столиком, делая вид, что увлечён телефоном, а на самом деле прислушивался к каждому слову. —Привет, тут свободно? — спросила Таня с лёгкой улыбкой. Парень поднял глаза, окинул её оценивающим взглядом и ухмыльнулся: —Для такой — конечно, свободно. Садись. Таня присела, сердце билось чаще. В ухе послышалось ровное дыхание Артура. —Ты, наверное, студент? — осторожно начала она. Парень откинулся на спинку стула: —Ага. А ты точно не студентка, — он нарочито задержал взгляд на её груди. — Скорее, молодая жена. Я угадал? Таня растерянно улыбнулась. —Почему ты так решил? —Потому что такие, как ты, обычно приходят сюда, когда муж на работе. Скучно одной, да? Ищешь приключений. Артур в ухе едва слышно чертыхнулся,но смолчал. Он знал — всё идёт в запись. Таня попыталась перевести разговор: —Может, я просто люблю кофе и приятные разговоры? Парень нагло усмехнулся, наклонился ближе: —Разговоры? Ну давай, расскажи, зачем ты реально подошла. Не верю, что просто ради кофе. Он подмигнул и тихо добавил: —Ты меня уже завела одним своим видом. —Может, муж дома не справляется? Он нагло посмотрел на её колени, потом прямо в глаза: —Хочешь, я покажу тебе, как надо ухаживать? Таня почувствовала, как горят щёки. Артур в ухе дышал уже чаще. —Ты слишком самоуверенный, — ответила она, вставая. Парень ухватил её за запястье, но тут же отпустил, улыбнувшись: —Боишься? Или боишься, что тебе понравится? Она посмотрела на него серьёзно: —Бояться нечего. Просто я сама решаю, с кем мне интересно. И,не оборачиваясь, пошла к выходу.
Прошло пару дней. И вот — вечером, после ужина, они вдвоём сидели за ноутбуком. Новое уведомление.
VictorDom50:
— Прослушал ваш аудиофайл. Всё нормально, именно такого я и ожидал. Очень редко получается, чтобы вот так, спонтанно, сразу нашёлся подходящий партнёр для пары.
Но вы задание выполнили уже тем, что решились на него. Артур — ты наблюдал, Таня — ты вообще молодец. Для первого раза это важнее всего.
Теперь следующее задание, вам нужно купить маски чтобы скрыть лица. В эти выходные установите камеру в спальне. Вечером устроите мне и моим нескольким друзьям представление. Согласен Артур.
Да, - сказал написал муж.
На следующий день они поехали в торговый центр. Таня выбирала медленно, перебирая варианты: строгая чёрная маска «кошки», кружевная, почти прозрачная, с блеском страз, и красная, с завязками. Она примерила каждую, поворачиваясь к зеркалу, а Артур едва держал себя в руках — от вида собственной жены в этом «образе запретной тайны».
Наступила суббота. Воздух в спальне был густым, как желе, и сладким, как запретный плод. Артур установил камеру, поймав в объектив их постель — алтарь, на котором они принесут себя в жертву. Его руки дрожали. «Они увидят ее. Увидят, как она стонет подо мной. Увидят ее унижение... наше унижение». И от этой мысли его член снова болезненно напрягся.
Таня стояла перед ним в ослепительном черном белье, которое лишь подчеркивало ее нервозность. Ее руки слегка дрожали, когда она поправляла бретельку. В 21:55 они надели маски. Под тканью его лицо горело. Артур запустил трансляцию. В чате загорелись четыре никнейма.
VictorDom50: Мы здесь. Начинайте. Не томите.
Артур кивнул Танe, видя, как она замирает под взглядом невидимых глаз. Он повернул ее спиной к камере, его руки скользнули с ее плеч на грудь. Он прижался к ее шее и громко, для микрофона, прошептал, и в его голосе звучала смесь стыда и гордости: —Они видят, какая у меня шлюшка? Чувствуешь, какой у меня твердый член? Он хочет твоей киски.
В чате мгновенно взорвалось:
Зеро: О боже, посмотрите на ее грудь! Соски торчат от предвкушения! Я уже представил, как они будут у меня во рту. Мастер: Сними это дерьмо с нее! Хочу видеть ее киску! Хочу посчитать каждую складочку! Созерцатель: акая попка... Идеальна для шлепков и укусов. Я бы оставил на ней следы.
Артур медленно расстегнул застежку на ее лифчике. Ткань соскользнула. Он повернул ее к камере, его руки скользили по ее телу, лаская ее соски, заставляя ее вздрагивать и тихо постанывать — от нарастающего позорного возбуждения.
VictorDom50: Артур, заставь ее говорить.
— Скажи им, — приказал Артур.
Таня, вся пылающая от стыда, запрокинула голову. Ее глаза были влажными, в них читалась мольба и порочная готовность: —Я хочу... его член... — ее голос прерывался. — Хочу, чтобы он трахнул меня...
Артур сорвал с нее последнюю преграду. Он уложил ее на кровать, грубо раздвинул ее ноги перед камерой. —Вот она. Вся ваша. Смотрите, какая розовая, какая мокрая, сладкая киска. Он ввел в нее два пальца, и Таня застонала, впиваясь в простыни, ее тело выгнулось. Но вместо того, чтобы сразу войти в нее, он отступил на шаг. Его собственная дрожь предательски выдавала его волнение.
— На колени, жена, — его голос прозвучал властно, но с ноткой мольбы, как будто он сам умолял ее остановить это безумие. — Покажи им, как ты, умеешь сосать.
Таня, послушная и дрожащая, с лицом, пылающим от стыда, опустилась перед ним на колени. Ее покорность была оглушительной. Она потянулась к его члену, обнаженному и напряженному. Она обхватила его губами, нежно, только головку, посмотрев при этом прямо в объектив камеры с выражением такой смеси стыда и сладострастия, что у Артура перехватило дыхание. Потом ее губы сжались, и она принялась сосать его, глубоко и жадно, издавая мокрые, неприличные, чавкающие звуки. Ее язык обвивал его ствол, она брала его все глубже в горло, давясь, пока у нее не выступили слезы на глазах, стекающие по маске.
— Да, вот так, соси, — хрипел Артур, запрокинув голову и вжимая ее голову себе в пах, его пальцы вцепились в ее волосы. Его сердце разрывалось: он хотел защитить ее, прикрыть собой от этих взглядов, и в то же время дико хотел, чтобы они видели ВСЁ.
Зеро: Да! Глубже, сучка! Возьми его весь! Я хочу видеть, как ты давишься! Мастер: Посмотрите, как ее щеки втягиваются! Идеальный минет! Хочу ее слюни на своем члене! Созерцатель: Эти слезы... божественно. Артур, ты счастливчик. Она рождена для того чтобы ее трахали в рот.
Он трахал ее рот, медленно и глубоко, а она смотрела на камеру стеклянными, полными слез от наслаждения глазами, и с ее губ стекала слюна. Наконец, он оттолкнул ее. — Хватит. Теперь я хочу твою киску. Твою грязную, мокрую киску.
Он встал на колени между ее раздвинутых ног. Он взял свой мокрый от ее слюны член и провел головкой по ее дрожащим, влажным половым губам, смазывая ее собственным соком.
— Смотрите, как она ждет, — прохрипел он, и его голос сорвался. — Как ее вагина пульсирует, хочет его. Как она распахнута для меня... и для вас.
Он ввел в нее только самый кончик, заставив ее издать нетерпеливый, жалобный стон. Насладившись видом стонущей жены, Артур вошел в нее одним мощным, разрывающим движением, заполнив ее вагину до предела. Таня взвыла от наслаждения и боли, ее ноги обвились вокруг его поясницы, притягивая его глубже, как будто пытаясь спрятаться в нем от посторонних глаз.
Артур начал с медленных, глубоких фрикций, вынимая свой член почти полностью и снова погружаясь в ее горячую, бархатистую плоть до самого основания. Каждый его толчок был выверенным спектаклем, каждое содрогание ее тела — его личным триумфом и поражением.
— Вот так, — его голос был хриплым от страсти и сдавленных слез. — Вот так ее киска принимает мой член. Смотрите, какая она у меня ненасытная шлюха. Как она его засасывает.
VictorDom50: Великолепно. Она родилась для этого. Ты раскрыл в ней истинную суть, Артур.
Он менял ритм, то ускоряясь до бешеной, животной дробушки, от которой Таня теряла дар речи и только мычала, захлебываясь, то снова замедляясь, мучая ее и себя. Потом он перевернул ее на живот, резко приподнял ее бедра, подставив под удар камеры ее упругие, пылающие от шлепков ягодицы, и снова вошел в ее вагину сзади, еще глубже, еще беспощаднее. Звук его тела, бьющегося о ее плоть, был громким, влажным и постыдным.
Зеро: Да! Выеби ее как следует! Сделай ей приятно!
Мастер: акая картина... Ее спина выгнута, жопа в воздухе... Идеально для двойного проникновения.
Созерцатель: Я бы кончил ей на спину и размазал по всей этой шелковой коже.
Одной рукой он сжал ее запястья за спиной, пригнув ее к кровати, демонстрируя ее полную покорность. Его таз работал как поршень.
— Кончай для них, — рычал он ей в ухо, его дыхание было горячим и прерывистым. — Покажи им, как твоя киска кончает.
И она кончила, с надрывным, воющим криком, в котором было отчаяние, стыд и всепоглощающее наслаждение. Ее тело билось в судорогах, ее вагина сжимала его член так сильно, что он, с рыком, не в силах сдержаться, излился в нее горячими, пульсирующими толчками, падая всем телом на ее влажную, трепещущую спину.
Они лежали, не в силах пошевелиться, их сердца колотились в унисон. В ушах стоял звон и эхо их собственных стонов. Трансляция закончилась.
В полной тишине было слышно только их тяжелое, свистящее дыхание. Таня прильнула к его потной груди, ее тело все еще мелко дрожало.
