— Мы можем просто пообщаться, если хотите, — сказала Катя, уставившись в пол и закрывая декольте руками, обняв себя за плечи.
Сергей засмеялся у нее над ухом, и его дыхание обожгло кожу.
— Так мы и общаемся, Катюш. Самый честный вид общения. Без лишних слов.
Паника, острая и тошнотворная, подкатила к горлу. Катя снова попыталась оттолкнуть Сергея, но он был как скала.
— Отпустите меня, пожалуйста. Я хочу уйти, — сказала она уже громче, вкладывая в слова всю оставшуюся силу воли.
Наступила короткая пауза. Парни переглянулись. Макс склонил голову набок, изображая задумчивость.
— Уйти? — переспоросил он. — Хм. Понимаешь, Катюх, тут есть один ноанс. Машка нам пообещала, что будет весело.
— Что к нам приедет очень милая и отзывчивая девочка, — добавил Сергей.
— Мы, можно сказать, настроились, — сказал Димка, обычный парень в клетчатой рубашке. Катя его помнила еще смешным первокурсником, который так и не вытянулся в рост, и которого она когда-то утешала после того как он не сдал первую сессию. Теперь же он глумливо изучал Катю с головы до ног.
Макс сделал шаг вперед. Теперь девушка оказалась зажата с двух сторон, между запахом мужского тела и алкоголя, холодного шампуня и древесного парфюма. Голова у нее закружилась.
— Катюшка, если ты сейчас уйдешь, то получится, что ты нас всех обманула. Мы ведь тебя уже два часа ждем. А ты хочешь просто уйти? — укоризненно сказал Сергей и провел рукой по ее спине, касаясь обнаженных лопаток.
Макс, не стеясняясь, положил руку на ее попу.
— Но я ничего не обещала, — срывающимся голосом сказала Катя.
— То есть Машка нам наврала? — Макс сузил глаза. — Мне ей морду набить надо, получается?
— Что?! Нет…
— То есть вы с Машкой сговорились и решили оставить нас с носом? — подсказал незнакомый парень.
— Нет! — воскликнула Катя, пытаясь не извиваться от прикосновений двух парней. — Я бы никогда не…
Она даже не знала как закончить, но парни переглянулись.
— Ты права, Катюш, — ласково сказал Сергей. — Ты же хорошая девчока. Ты бы никогда нас не обманула и не подвела. Так?
Катя испуганно кивнула.
— Но если ты сейчас уйдешь, то получится, что подвела, — цыкнул Макс. — Нехорошо.
Эта извращенная логика, как удавка, сжимала ее в своих тисках. Они играли на ее глубинном страхе — на желании быть хорошей, не подвести, не показаться глупой или стервой. И Катя с ужасом поняла, что страх перед конфликтом, перед неприятной сценой снова оказывается сильнее ее… как и всегда.
Она смотрела на их лица — на уверенную ухмылку Сергея, на холодные, оценивающие глаза Макса, на ожидание в глазах остальных. Они были единым фронтом. А она — брешью.
Силы покинули ее. Внутри что-то сломалось. Горячие слезы беззвучно потекли по ее щекам.
Ее подбородок дрогнул. Она больше не могла смотреть им в глаза. Взгляд упал на узор ковра под ногами.
И тогда, почти беззвучно, едва кивнув, она издала короткий, сдавленный звук, что-то среднее между стоном и согласием.
Ухмылка на лице Макса растянулась. Он удовлетворенно выдохнул.
— Вот и умничка, — мягко прошептал Сергей у нее за спиной, и его рука наконец разжалась, но лишь для того, чтобы мягко, но неотвратимо подтолкнуть ее вперед, к центру комнаты, к мягкому ковру перед диваном.
***
Сдвиг в ее сознании был почти физическим. Где-то внутри щелкнуло, и мир перевернулся. Теперь она была не Катей, а просто телом, которое должно выполнять то, что от него ждут. Сопротивление испарилось, оставив после себя ледяную, звенящую пустоту.
Сергей мягко, но настойчиво надавил на ее плечи, заставляя опуститься на колени перед Максом. Ворс ковра был мягким и колючим одновременно. Она не видела лиц, только ремни, ширинки, чужие руки.
— Вот и договорились, — удовлетворенно произнес Макс, и его голос буквально гремел у нее над головой.
Его пальцы вцепились в ее волосы, не больно, но без возможности вырваться. Другой рукой он расстегнул свои джинсы. Грубая молния звякнула, и вот он, член, уже у нее перед лицом. Он был большим, напряженным, с каплей влаги на головке. Пахло мужчиной, кожей и чем-то чужим, животным.
— Ласкай его, шлюха, — прорычал Макс, направляя его к ее губам. — Хочу посмотреть, как ты умеешь.
Катя зажмурилась. Ее сознание поплыло, отделилось от тела. Она наблюдала за собой со стороны: вот скромная девушка в сиреневом платье стоит на коленях, вот ее губы, которые час назад улыбались перед зеркалом, теперь прикасаются к чужой плоти.
Она инстинктивно открыла рот, позволив ему войти. Он был горячим, пульсирующим, он заполнял ее, давил на небо, вызывая рвотный рефлекс. Слезы текли по ее лицу, смешиваясь со слюной. Она слышала одобрительные возгласы, смех, чье-то тяжелое дыхание.
— Да, вот так, глотай глубже, — стонал Макс, двигая бедрами, заставляя ее принимать его все глубже.
Ее язык скользил по напряженному стволу, ее губы сжимались. Она делала это автоматически, ее разум был пуст. Руки беспомощно лежали на коленях.
Вдруг он резко вынул член, шлепнув им ей по щеке.
— Хватит на первое, — сказал он, тяжело дыша. — Теперь очередь Сереги.
Сергей уже ждал, стоя перед ней. Его член был чуть тоньше, но длиннее. Он тоже был возбужден до предела.
— Открой ротик, Катюш, — твердо сказал он.
Она повиновалась. Он вошел резко, без прелюдий, и сразу начал жестко трахать ее в рот, держа за затылок. Она давилась, пытаясь отодвинуться, но его хватка была железной.
— О, да, вот это ротик! — рычал он. — Глотай, сучка, глотай все до капли!
Слюна стекала у нее по подбородку. Она чувствовала, как ее челюсти немеют от напряжения. Вокруг них стояли другие парни, некоторые уже успели достать свои члены и начинали дрочить, глядя на унижение Кати.
— Эй, Димка, твоя очередь, пока Серега не кончил, — крикнул кто-то.
Димка, тот самый когда-то скромный паренек, подошел сбоку. Он был робок, но азарт в его глазах был не скрыть.
— Можно я... сзади ее? — неуверенно спросил он.
— Давай, давай, разрабатывай ей дырочку, — одобрил Макс, снова подходя и направляя свой член к ее лицу.
Пока Сергей продолжал грубо трахать ее в рот, Димка зашел сзади. Катя чувствовала, как его руки дрожали, когда он задрал ее платье и стянул с нее трусики. Прохладный воздух коснулся Катиной кожи, и она вздрогнула. Пальцы Димки нащупали ее киску.
— Она мокрая! — с удивлением и восторгом воскликнул он.
Это было предательство собственного тела. От страха, от унижения, ее тело ответило той самой физиологической реакцией, которую они истолковали как согласие и возбуждение.
— Видишь, а говорила, что не хочет, — хрипло рассмеялся Сергей, не прекращая движений.
«Это ложь», — хотела бы крикнуть Катя. Но ей не хватало сил и воздуха.
Пальцы Димки грубо раздвинули ее половые губы, и она почувствовала, как он пристраивается. Он был неопытен, тыкался несколько раз, прежде чем войти. Боли почти не было — Катя не была девственницей, и смазка, какая-никакая, уже была. Но резкое движение все равно причинило ей дискомфорт.
Она вскрикнула, но ее крик захлебнулся членом Сергея во рту.
Димка начал двигаться, сначала неуверенно, потом все быстрее. Его тонкие бедра шлепались о ее ягодицы. Катя слышала, как он стонал, впиваясь пальцами в ее бока, и не могла сделать ничего, кроме как сильнее прогнуться под весом чужих рук.
В это время Макс снова вставил ей в рот свой член, и теперь они двигались в такт — один в ее рту, другой в ее киске. Она была просто дыркой, которую они использовали. Ее тело раскачивалось, подчиняясь их ритму, и однообразный ритм вводил ее сознание в транс. Из влагалища текла смазка.
— Да, вот так, выеби эту стерву! — подбадривал Димку кто-то из парней.
Сергей внезапно глухо застонал и, протолкнув свой член до самого горла, начал кончать. Густая, горьковатая сперма заполнила ей рот. Он не позволил ей выплюнуть.
— Глотай, — покачал он головой. — Никакой спермы на моем ковре.
Она, давясь и кашляя, проглотила. Двойное унижение — ее рот ценился меньше, чем ковер, на котором стояли ногами. И ее собственное горло предало ее, совершив глотательное движение.
Сергей отошел, и его место сразу занял следующий парень. Теперь она должна была сосать ему, пока Димка по-прежнему трахал ее сзади. Потом Димка кончил, с судорожным стоном вытащив и запачкав ей спину. Его сразу сменил другой.
Ее переворачивали, ставили в разные позы. Кто-то трахал ее между грудей, кто-то пытался в анал, но не смог, кто-то просто кончал ей на лицо и на платье. Она потеряла счет времени и лицам. Это был непрерывный конвейер похоти, где она была всего лишь теплой, живой вещью.
Она лежала на диване, раскинувшись, пока очередной парень, чьего имени она не знала, насаживал ее на себя, грубо работая бедрами. Его потное тело прилипало к ее спине. Она смотрела в потолок, и в ее глазах была пустота. Предательство подруг, ее собственная слабость, грубые руки и члены — все это слилось в одно пятно грязи и боли.
Она перестала чувствовать и просто ждала, когда это закончится.
Воздух в комнате стал густым и тяжелым, пахший сексом, потом и чем-то металлическим — страхом. Катя уже потеряла счет времени и мужчинам, ее тело онемело, превратившись в послушный инструмент.
