«Молоток — инструмент правосудия или аукциона?»
Он подошёл к воротам и поставил чашку на асфальт — аккуратно, по центру, чтобы её сразу заметили. Затем отступил назад, в тень деревьев.
— Ты не пойдёшь внутрь, как обычно? — поинтересовался бог.
— Нет, — ответил Игорь, вытянув руку в сторону дома. — У меня уже достаточно материала для изучения.
В ладони вспыхнул огонь — не яростный, не хаотичный, почти церемониальный. Первый фаербол ушёл в крышу. Второй — в окно гостиной. Третий — в гараж.
Пламя вспыхнуло быстро, как будто дом ждал этого момента. Огонь побежал по шторам, схватил деревянную обшивку, взметнулся к небу. Игорь не стал дожидаться, пока начнётся паника. Он развернулся и пошёл прочь, не оглядываясь.
Только когда они скрылись за поворотом, Йельшас тихо произнёс:
— Ты стал спокойно относиться к разрушению.
Игорь чуть усмехнулся.
— Просто я заметил, что система к разрушению тоже относится спокойно. Её не трясёт, когда рушатся чужие жизни. Почему меня должно трясти?
Он поправил рюкзак на плечах и двинулся дальше. Внутри не было ни триумфа, ни раскаяния. Только усталая уверенность: «Это ещё не конец. Далеко не конец».
***
Вернувшись в хостел, Игорь чувствовал себя выжатым, но собранным. Сон и чай вернули ему ясность, а поджог — ощущение контроля. Тело, хоть и уставшее, более-менее слушалось. Он сел на кровати, достал телефон и запустил браузер.
«Нам нужно уезжать завтра утром, — обратился он к Йельшасу, который материализовался у окна. — Один удар — и сразу в путь. Никаких задержек. Никаких следов».
Он открыл сайт, быстро нашёл поезд на юго-запад и купил билет на завтрашнее утро. Затем переключился в Telegram и открыл ленту.
Экран мигнул, показал десятки уведомлений из новостных каналов. Игорь машинально открыл первый попавшийся.
«Чайный Мститель снова ударил!» — заголовок пульнул прямо в глаза.
Он пролистал вниз. Фото — кусок обугленной стены, рядом белая чашка с едва поместившимися словами:
«Каждая яма на дороге будет рада тебя приютить».
Под ней — тысячи комментариев:
«Братан, ты мой кумир!»
«жги их всех!»
«го создадим крипту, teacoin»
«герои не носят плащи»
«Какой чай посоветуешь?»
«Чайный Мститель — легенда!»
Игорь фыркнул.
«Чайный Мститель? Серьёзно? Какой идиот это придумал?»
Йельшас повернул голову.
— Они дали тебе прозвище?
«Ага. Я понимаю, зачем. Люди плохо переносят неизвестность. Им комфортнее жить в одном мире с Чайным Мстителем, чем с непонятным безликим призраком. Просто… звучит тупо и избито. Как будто я пришёл из детского комикса».
Он выдохнул, отогнал подальше шум в голове и продолжил:
«Если бы я сам выбирал себе прозвище, я бы назвался… блин, даже не знаю. Ни одна нормальная идея в голову не приходит».
Он прокрутил дальше. Официальные СМИ, как и ожидалось, всё отрицали:
«Предположительная причина возгорания — неисправность электропроводки. Следствие продолжается».
Игорь усмехнулся:
«Конечно. Они не признают, что их кто-то наказывает. Иначе придётся признать, что они виноваты».
Но следующий пост заставил его замереть.
Он наткнулся на цитату из аккаунта депутата региональной думы. Тот писал:
«Статистика неумолима: самые высокие показатели рождаемости — в беднейших странах. А самые низкие — в богатых. Вывод очевиден: комфорт и финансовая стабильность — враги семьи. Нам нужно отказаться от иллюзий материального благополучия и вернуться к простым ценностям: труду, скромности и многодетности».
Игорь перечитал дважды. Потом трижды.
— Ты чё, ебанулся? — вслух вырвалось у него.
Он перешёл в профиль депутата. На фото — уверенный взгляд, строгий костюм, булавка с флагом на лацкане. Стена заполнена постами о «духовных скрепах» и «традиционных ценностях». И да, тот самый пост о бедности и демографии — опубликован вчера.
Игорь задумался:
«Возможно, его взломали. Или это тролль. Но… вдруг это его настоящие мысли?»
Он пролистал обратно и взглянул на графу «Город». Там значилась столица региона между тем, где он находился, и тем, куда он уже купил билет.
— О, — сказал он, и в его голосе прозвучала ледяная ирония. — Нам по пути.
Он закрыл Telegram, откинулся на кровать и посмотрел в потолок.
«Знаешь, Йельшас… Давай-ка заедем к этому "адепту нищеты". Посмотрим, как он сам живёт без финансового комфорта».
Бог не ответил. Но в его молчании чувствовалось одобрение.
***
Поезд тронулся плавно, почти незаметно. За окном поплыли пригородные пейзажи — дачи, лесополосы, редкие электрички на параллельных путях. В вагоне пахло кофе и старой обивкой. Игорь сидел у окна, рюкзак у ног, наушники висели на шее, но музыку он не включал. Просто смотрел вдаль, где небо сливалось с землёй в одну серую полосу.
Йельшас сидел напротив — или, скорее, казался сидящим. Его фигура была полупрозрачной, будто сотканной из тумана и света. Он смотрел не на Игоря, а на отражение в окне — на мелькающие деревья, на провода, на облака.
Прошло минут десять молчания. Потом Игорь мысленно произнёс:
«Слушай…»
Бог поднял взгляд.
«Ты помнишь, как мы впервые говорили о силе? Ты сказал, что хочешь чувствовать. А я ответил, что хочу навести в мире порядок».
— Да. Я помню, — кивнул Йельшас.
«Так вот… — Игорь опустил глаза на свои руки. — Я хочу кое-что попросить».
— Что именно?
«Обещай… остановить меня. Когда я начну думать, что зло можно выжечь вплоть до мельчайшего. Когда решу, что нужно уничтожить не только воров, но и тех, кто их прикрывает, и тех, кто молчит, и даже тех, кто просто не понимает…»
Он сделал паузу, подбирая слова, которые не звучали бы как слабость.
«Я знаю, что мир не делится на чёрное и белое. Но когда вижу, как дети учатся в школах с протекающими крышами, а кто-то покупает себе яхту за счёт этих же денег… мне хочется сжечь всё. До основания».
Йельшас наклонил голову вбок:
— Ты просишь меня быть твоим тормозом, а не крыльями?
«Именно. Сейчас я понимаю, что рано или поздно должен остановиться. Но этот путь может свести меня с ума. Я боюсь стать тем, кого сам же ненавижу. Стать тем, кто решает за других, что им нужно. Стать тем, кто карает без суда».
В глазах бога мелькнуло что-то новое — не только сочувствие, но и ответственность.
— Хорошо, брат. Я буду смотреть не только на твоих врагов. Я буду смотреть на тебя. И если увижу, что ты теряешь себя… я остановлю тебя. Даже если ты закричишь.
Игорь усмехнулся — впервые за день искренне.
«Спасибо, брат».
И тут Йельшас резко бросил удивлённый взгляд на человека, который впервые за столь долгий совместный путь всё-таки назвал его братом.
***
Через три часа поезд остановился в городе — не в том, до которого был куплен билет, а на полпути.
— Вот и приехали, — пробормотал Игорь. Некоторые фразы он всё же разрешал себе произносить вслух, когда понимал, что окружающие не обратят на это внимания.
Он вышел на перрон и вдохнул воздух. Здесь пахло промзоной и шаурмой из привокзального киоска. Город был невзрачным: панельные пятиэтажки, магазины «всё по 50» и автобусы с потрескавшимися стёклами.
Отойдя подальше, Игорь достал телефон и открыл сохранённую фотографию депутата:
«Найди его, — он показал Йельшасу фото. — Узнай, где живёт. Есть ли охрана. Кто с ним. И главное — проверь, действительно ли он сам написал тот пост».
— А ты?
«Найду местечко, высплюсь и буду ждать твоего сигнала».
Он не хотел тратить силы на разведку. Не хотел рисковать, пока не знает, насколько этот депутат защищён. Пусть Йельшас делает то, что умеет лучше всего — слушает мысли, смотрит сквозь стены и летает там, где человеку не пройти.
Бог взглянул на экран, запомнил лицо — и растворился в воздухе, как дым на ветру. Игорь остался один, с рюкзаком за спиной и тяжестью в груди, которая уже не была страхом. Это было решение.
***
Он проснулся от того, что в комнате стало темнее. За окном уже сгущались сумерки, а на кровати рядом с ним стояла полупрозрачная фигура — Йельшас вернулся.
— Он найден, — отчитался бог.
Игорь сел, потёр лицо и спросил:
«Ты молодец. И где он живёт?»
— В загородном доме. Далеко. Один. Без семьи. Домработница уезжает вечером. В охране всего один человек.
«Без семьи, значит… А что насчёт поста?»
Йельшас помолчал, будто обдумывая, как точнее передать услышанное.
