Но я не мог просто так предложить его. Слишком подозрительно. План родился мгновенно: скрыть, что это мама ищет. Повесить объявление в универе, анонимно. “Ищу охранника для магазина, подработка, оплата договорная. Пишите в телеграм”. И ссылка на ее аккаунт. Так Сеткил откликнется сам, и все будет “случайно”. Мои фантазии разгорелись: он увидит ее, эту властную блондинку с большой грудью и широкими бедрами, и не устоит. А она… она, строгая и разговорчивая, сломается под его напором, почувствует, как его большой азиатский член растягивает ее киску, мокрую и горячую, пока ее соски трутся о его грудь.
— Мам, а давай не напрямую? — сказал я, стараясь звучать обыденно, хотя голос дрогнул от возбуждения. — Повесь объявление в универе. Типа, анонимно. Чтобы не знали, что это ты. Я могу помочь развесить. Так больше откликов будет, и выберешь лучшего.
Она задумалась, ее голубые глаза прищурились, и она кивнула, улыбнувшись.
— Хм, умно, сынок. Ладно, давай. Я распечатаю. Вот, текст: “Требуется охранник в бутик женского белья. Подработка, гибкий график. Оплата по договоренности. Пишите в Telegram: @YuliaBoutique”. И фото магазина, чтобы выглядело солидно.
Она встала, подойдя к принтеру в гостиной, и ее бедра качнулись под юбкой. Я смотрел, как она наклоняется, и представил Сеткила позади нее — его руки на ее талии, член трется о ее задницу, а потом входит, грубо, глубоко, заставляя ее хрупкие плечи дрожать. Мой член стоял колом, и я едва сдержался, чтобы не потрогать себя под столом.
Пока принтер жужжал, распечатывая объявления, мама повернулась ко мне, ее грудь колыхнулась.
— Спасибо, Антон. Ты всегда такой умный. Может, из этого что-то выйдет.
Я улыбнулся, но внутри бушевал огонь. Это был мой план. Мой шаг к тому, чтобы воплотить фантазию. Сеткил в ее бутике, его смуглый хуй в ее розовой киске… Я не мог дождаться.
Глава 3: Шепот на задней парте и вспыхнувшее желание
Лекция по физике тянулась бесконечно, как растянутая пружина в одном из тех примеров, что чертил препод на доске. Мы с Сеткилом сидели на задней парте, в углу аудитории, где никто не обращал на нас внимания. Я — в своих очках, с тетрадью, где вместо конспектов были наброски каких-то бессмысленных схем, — пытался сосредоточиться, но мысли снова уносились к маме и тому объявлению, которое я помог развесить в универе вчера вечером. Сеткил, этот жилистый тувинец с короткой стрижкой и узкими глазами, развалившись на стуле, ковырял в телефоне, его смуглая рука сжимала гаджет, как будто он уже хватал кого-то за бедра. Он был грубым, как всегда, — вчера заставил меня принести ему кофе из автомата, назвав “очкастым лузером”, — но именно эта наглость будила во мне те самые фантазии. Я представлял его с мамой: его смуглый, толстый азиатский член — венозный, с набухшей головкой — входит в ее узкую розовую киску, растягивая стенки, заставляя ее стонать, пока ее большая грудь колышется от толчков, а шрам на животе дрожит в ритме.
Вдруг Сеткил толкнул меня локтем, его узкие глаза блеснули с той вульгарной ухмылкой, которую я знал слишком хорошо.
— Эй, Антон, слушай, — прошептал он, не отрываясь от экрана. — Я работу ищу, подработку какую-нибудь. А тут объявление висит в коридоре — охранник в бутик женского белья. Звучит как мечта, а? Бабы в трусах будут ходить, а я смотреть. Ха, может, и пощупаю кого.
Я замер, сердце заколотилось так, что эхо отдавалось в ушах. Объявление. Мое объявление. То, что я повесил, чтобы заманить именно такого, как он. Мой член шевельнулся в штанах, набухая от смеси страха и возбуждения. “Он клюнул, — подумал я. — Теперь он увидит маму, ее фото, и… боже, что если он действительно трахнет ее?” Я представил: Сеткил в бутике, прижимает маму к полке с кружевными чулками, его руки сжимают ее пухлые губы, а потом его хуй — большой, как он хвастался, — врывается в нее, мокрую и горячую, заставляя ее властное тело изгибаться в экстазе.
— А… ну да, видел, — пробормотал я, стараясь звучать равнодушно, но голос дрогнул. — Подходит тебе?
Сеткил ухмыльнулся шире, доставая телефон и тыкая в экран.
— Ща напишу. Там телеграм-канал или чат указан. @YuliaBoutique. О, зашел. Профиль… вау, нихуя себе! Русская милфа! Смотри, какая телка!
Он повернул телефон ко мне, и я увидел. Фото мамы в профиле — первое: она на пляже, в бикини, которое еле сдерживает ее большую грудь. Сисечки выпирают, розовые ореолы почти просвечивают через тонкую ткань, соски торчат от ветра или возбуждения. Ее шикарная фигура — узкая талия, широкие бедра, крепкие ноги — вся на виду, попка круглая, упругая, как будто приглашает шлепнуть. Волосы развеваются, голубые глаза смотрят в камеру с той строгой, но соблазнительной улыбкой. Второе фото: она за столом в ресторане, в платье с глубоким декольте, где ложбинка между грудями манит взглядом. Выразительные глаза, милое личико с пухлыми губами, слегка приоткрытыми, как будто она шепчет что-то грязное. Мой член встал колом, болезненно упираясь в джинсы. Это была моя мама, но в его руках — объект похоти.
— Красивая женщина, — выдавил я, краснея, но не в силах отвести глаз. Внутри все кипело: ревность мешалась с возбуждением, фантазия оживала.
Сеткил засмеялся грубо, его узкие глаза сощурились, и он хлопнул меня по плечу.
— Красивая? Ха, такую трахать надо, Антон! Смотри на эти сиськи — огромные, сочные, я бы их помял, как тесто. А попка? Я бы ее раком поставил и вдул по самые яйца. Милфа, бля, русская, с такой фигурой — узкая талия, бедра широкие, ноги стройные. Представь, как она стонет, когда мой хуй в нее входит. У меня-то инструмент что надо, не то что у тебя, очкарик. Я бы ее киску растянул, заставил визжать. А глаза эти — голубые, выразительные, — она бы на меня смотрела, пока я ее долблю.
Я сглотнул, моя эрекция пульсировала, и я сжал бедра, чтобы не кончить прямо там. “Да, трахай ее, — подумал я в фантазии. — Вбивай свой смуглый хуй в ее розовую дырочку, заполняй ее спермой, пока она кричит от удовольствия.” Но вслух сказал только:
— Ну… не знаю, Сеткил. Она, наверное, строгая. Владелица бутика.
Он фыркнул, уже набирая сообщение в телеграм.
— Строгая? Тем лучше. Я таких люблю ломать. Ща напишу: “Привет, красотка. Увидел объявление про охранника. Я — крепкий парень, могу охранять не только магазин, но и твою шикарную фигурку. Когда встреча? Может, в примерочной проверим, как я подхожу? ;)”
Он показал мне текст перед отправкой, и я кивнул, чувствуя, как жар разливается по телу. Пошлые намеки — прямые, вульгарные, как он сам. Мама увидит это, ее голубые глаза расширятся, и… что если она ответит? Что если это начало? Сеткил нажал “отправить”, и его ухмылка стала еще шире.
— Готово, братан. Если она ответит, я ее отымею так, что она забудет, как дышать. А ты… ну, можешь подглядывать, если хочешь. Ха-ха!
Я улыбнулся слабо, но внутри бушевал ураган. Лекция продолжалась, а я сидел, представляя, как его большой азиатский член входит в маму — глубоко, грубо, — ее пухлые губы раскрываются в стоне, грудь трясется, а я… я в тени, возбужденный до предела. Это был мой план, и он работал.
Глава 4: Звонок, румянец и пробуждающаяся похоть
Я вернулся домой после универа, чувствуя, как усталость смешивается с нервным возбуждением, которое не отпускало меня весь день. Квартира встретила меня привычным уютом: запах маминого парфюма — сладкого, мускусного — витал в воздухе, а на кухне горел свет. Мама сидела за столом, уставившись в телефон, ее блондинистые волосы спадали на плечи, а голубые глаза казались задумчивыми, почти мечтательными. Она была в домашнем халатике, который слегка распахнулся, обнажив ложбинку между ее сисечками — розовые ореолы проступали сквозь тонкую ткань, соски чуть торчали, как будто от прохладного воздуха или от каких-то мыслей. Ее узкая талия переходила в широкие бедра, а крепкие ноги были скрещены, щиколотки тонкие и изящные. Шрам на животе, наверное, скрывался под халатом, но в моих фантазиях он всегда был там — местом, где чужие руки могли бы скользить, нажимая, пока она извивается от удовольствия.
— Привет, мам, — сказал я, скидывая рюкзак и садясь напротив. Она подняла глаза, улыбнулась, но в ее взгляде была какая-то рассеянность, как будто она витала в облаках. Мое сердце екнуло: неужели из-за объявления? Неужели Сеткил уже…?
— Привет, сынок. День как? — ответила она, но голос был чуть тише обычного, властный тон смягчился.
Я не выдержал, возбуждение подгоняло меня спросить напрямую. Представь: если кто-то откликнулся, если это он, то скоро он будет рядом с ней в бутике, среди кружевных трусиков и бюстгальтеров, его узкие глаза будут пожирать ее тело, а потом… потом его толстый хуй войдет в нее, грубо, глубоко, заставляя ее кричать, ее пухлые губы раскроются в экстазе, грудь колышется, соски трутся о его кожу.
— Мам, а по объявлению… звонил кто-нибудь? — спросил я, стараясь звучать спокойно, но внутри все кипело.
Она вздохнула, отложив телефон, и ее грудь слегка колыхнулась под халатом. Личико ее было таким красивым — аккуратное, с большими голубыми глазами и пухлыми губами, которые она облизнула.
— Было пара-тройка звонков, Антон. Но по зарплате не договорились — все хотят больше, чем я могу предложить. Остался один кандидат. Кажется, перспективный. Вот, сейчас ему перезвоню, чтобы уточнить детали.
