* * *
Позже, когда ужин был съеден, а Жанна погрузилась в рабочие документы в кабинете, Зайка осталась одна в гостиной. Она сидела на краю дивана, ее поза была непринужденной, но мысли крутились вокруг одного навязчивого ощущения: наготы.
Прошли месяцы. Месяцы жизни без ткани на коже. Сначала – жгучий стыд, желание провалиться сквозь землю под чужими взглядами. Потом – привыкание, притупление остроты. На курорте – всплеск смущения под оценивающими взглядами богатых бездельников, мужчин и женщин, чьи глаза скользили по ее телу как по товару в витрине. Их взгляды...
«Они видели. Они видел все» – пронеслось в голове Зайки – «Каждую линию, каждую изгиб. Не просто фигуру. Они видели... «там». И «здесь». «И представляли... что? Как трогают? Как берут? Как она... реагирует? А может им было все равно? Они просто равнодушно оценивали, как породистую лошадь или, как при покупке щенка смотрят на экстерьер»
Мысль не была новой, но сейчас она ударила с неожиданной силой. Не только унижением. В глубине живота шевельнулось что-то теплое, щекотливое. «Возбуждение?»
«Стыдно?» – спросила она себя строго, пытаясь вызвать знакомое жжение на щеках. Оно было призрачным, слабым. «Да... но...»
«Неловко?» – Плечи инстинктивно сжались, но тут же расслабились. «Всегда... но меньше.»
«А... нравится?» – Этот вопрос прозвучал внутри почти шокирующе. «Нравится ли быть... такой? Голой. Открытой. Видимой. Доступной взгляду... и чему-то еще?»
Она вспомнила взгляд одного мужчины на пляже – настойчивый, голодный, скользнувший от ее груди вниз и задержавшийся... там. Тогда она отвернулась, сгорая. Сейчас же, в тишине пентхауса, память о том взгляде вызвала не отвращение, а... странный, пульсирующий интерес. Волну тепла между ног.
«Готова?» – следующий вопрос прозвучал как эхо из глубин. «Готова ли она... ко всему?» Не в смысле выполнения приказов Жанны. А в смысле... принятия. Принятия себя как «обнаженной, желанной и готовой».
Ее рука, будто сама по себе, опустилась вниз. Пальцы коснулись гладкой кожи внутренней поверхности бедра, потом нежнее, осторожнее – теплых, скрытых складок. Кожа там была удивительно нежной, влажной от... не от пота. От мысли, от этих образов, от этого вопроса к себе. Она провела пальцем чуть глубже, почувствовала скользкую теплоту, и легкая дрожь пробежала по всему телу.
Она поднесла палец к глазам. На кончике блестела прозрачная, тягучая капля. А вот и ответ. Явный, физиологический, неоспоримый.
«Да» – прошептала она беззвучно, глядя на каплю, отражающую свет люстры. «Возбуждает. Быть видимой. Быть голой. Быть... готовой.»
В голове всплыла фраза: «Mi piace mostrare il mio corpo nudo. Forse sono una puttana?». Губы Лизы непроизвольно скривились. "Грубо" - мысленно отметила она. Звучало слишком резко, почти вульгарно. Это "puttana" резануло слух даже в ее собственных мыслях, как наждак по шелку. Не то чтобы слово было неправильным... но оно не ее. Слишком жестко, слишком... обобщающе. Как клеймо. Затем она мысленно произнесла фразу по-французски: «J'aime montrer mon corps nu». "Иначе" - подумала Зайка. Французский сгладил углы, придал признанию оттенок элегантной откровенности, почти изысканности. "J'aime"... "мне нравится". Звучало легче, как шампанское, игриво, но без той колючей грязи, что была в итальянском вопросе. Ближе к Жанне, ближе к этому пентхаусу, к этой новой жизни – где нагота была не позором, а частью... стиля? Владения? Она улыбнулась и попробовала фразу на еще одном языке: «Ich zeige gerne meinen nackten Körper». "Тверже" - оценила она немецкий вариант. Без французской игривости, но и без итальянской грубости. Констатация факта: "я охотно показываю". "Gerne" – "охотно", "с удовольствием". Точно. Без лишних эмоций, но и без стыда. Как техническое описание ее нового состояния. Сухо. Честно. Прямо. Почти... безопасно. Это было не стыдно, как бы это не говорить. Это было... естественно. Часть ее нового бытия. Часть того, кем она стала за эти месяцы под взглядами мира и любовью Жанны. Голой. Открытой. И – да – готовой. Итальянская грубость, французская легкость, немецкая точность – все это были лишь разные одежды для одной и той же нагой истины о ней самой. Готовой к чему? Пока это оставалось вопросом. Хотя почему вопросом? Очевидно же, что ко всему. Но страх уступал место странному, новому чувству – спокойной уверенности в своем теле и его реакциях. Она медленно слизнула каплю с пальца, вкус был знакомым и своим. И это оказалось тоже не стыдно. Зайка продолжила сидеть в тишине, обнаженная, размышляя о новой грани себя, открытой не на пляже под солнцем, а здесь, в прохладной роскоши пентхауса.
Глава 43
Календарь в планшете Жанны холодно напомнил о сроке: «Техосмотр Зайки». Три месяца пролетели незаметно в ритме работы, нежности и скрытых тревог. Теперь предстоял выбор: куда вести Зайку?
Жанна откинулась в кресле кабинета, ее взгляд скользил по панораме города за стеклом, но мысли были далеко. Два варианта:
1. Джек Петров и его «Мастерская». Гнездо того самого техника, что продал ей Зайку как "залежавшийся товар". Плюсы очевидны: он слаб. Незаметный владелец крошечной фирмы, болтающейся в нулях. Его можно прижать к стенке – финансовыми рычагами, угрозами проверок, прямым шантажом. Заставить выложить все, что он знает о предыдущей владелице – Светлане. О реальном происхождении Зайки. О всех скрытых "фичах", о которых он мог умолчать. "Он сломался бы за пять минут" – холодно констатировал внутренний голос Жанны. «Выдал бы все ради спасения своей жалкой конторы». Идеальный путь к информации о Светлане.
2. Ouroboros Foods. Их эксклюзивный сервис питания, куда Жанна вложила немалые деньги и надежды. Плюсы: близость к главной цели. Именно там могли скрываться ключи к секрету молодости Зайки – в подробнейших анализах, в мониторинге ее биосистемы, в архивах данных. Там же, как выяснилось, можно было пройти и полный техосмотр – их лаборатории были сертифицированы для этого. Минусы: Ouroboros – гигант. Теневая, могущественная корпорация с неясными границами влияния. Давить на них – все равно что тыкать палкой в спящего дракона. Любой неосторожный шаг, любое проявление излишнего интереса к "неположенным" темам могло вызвать непредсказуемую реакцию. Риск был колоссальным.
Жанна перевела взгляд на экран, где светилось лого Ouroboros – стилизованная змея, кусающая собственный хвост. Символ бесконечности. Или западни? "Джек – путь к прошлому, к Светлане" – размышляла она. «Ouroboros – путь к будущему, к разгадке главной тайны. К вечной молодости Зайки. И... возможно, моей». Мысль о возможности прикоснуться к этому секрету перевесила. Страх перед корпорацией был велик, но жажда обладания истиной, властью над временем – сильнее. К тому же, формальный техосмотр в Ouroboros выглядел естественным продолжением их контракта на питание. Меньше вопросов.
"Выбираем Ouroboros" – мысленно поставила точку Жанна, отправляя подтверждение записи в их сервис. "Там мы получим данные о биологии. А Джека... Джека мы достанем потом. Когда будем знать больше."
* * *
Довольно ощутимая прохлада лабораторий Ouroboros контрастировала с теплом пентхауса и воспоминаниями о море. Зайка шла рядом с техником по бесконечному белому коридору, ее шаги чуть замедлились. В коридоре ощущался неповторимый запах больницы - смесь каких-то лекарств и, вероятно, чего-то вроде карболки или хлорки, напоминая о другом холодном месте – о столе Джека. Не страх, но легкая настороженность сковала ее.
Сначала были анализы. Многочисленные, привычные уже заборы крови, сканирования, сенсорные замеры. Зайка покорно выполняла инструкции техников в белых халатах, ее тело – идеальный инструмент для сбора данных. Жанна наблюдала из клиентской зоны, стараясь выглядеть просто внимательной владелицей, но ее глаза фиксировали каждую деталь, каждый жест персонала.
Потом началось главное. Техосмотр электронных систем. Зайку проводили в другую комнату, больше похожую на операционную. В центре стоял знакомый холодный стол с ремнями. Сердце Зайки екнуло.
«Модуль Зайка, пожалуйста, займите положение лежа» – прозвучал безличный голос инженера – «Начинаем диагностику систем управления».
Зайке мягко зафиксировали запястья и лодыжки. На грудь, поясницу и лоб наложили беспроводные сенсоры. Инженер подключил через кабель планшет к электронному ошейнику. На экране засветились сложные схемы и графики.
«Начинаем цикл тестов. Контроль связи. Сигнал на чип №1 (Грудь/Кровоток)... Отклик положительный. Чип №2 (Грудь/Кровоток)... Отклик положительный. Чип №3 (Поясница/Нейро)... Отклик положительный. Чип №4 (Генитальный)... Отклик положительный. Связь стабильна.»
«Проверка отзыва биосистем» - продолжил комментировать техник.
«Боль 10%» - прозвучала команда. Резкий, жгучий укол в поясницу от которого Зайка вскрикнула, дернувшись в ремнях. Не изнуряюще, но достаточно, чтобы слезы выступили на глазах. График на экране дернулся - «Болевой отклик в пределах нормы для уровня 10%. Фиксирую».
«Наслаждение 10%» - Теплая волна разлилась из паховой области, сменив боль на внезапную, насильственную сладость. Зайка застонала, ее тело расслабилось вопреки воле - «Эндорфиновый/дофаминовый отклик адекватен. Фиксирую».
