— Дурачок что ли?!... Ты посмотри какая тёлка! Такая тебе никогда и понюхать бы не дала! Иди и вдуй ей сейчас же!
— Нет. Я уже всё решил.: я нервно улыбался, конечно немного сожалея о своём выборе.
— Ну точно, дурачок. Ладно, пошли.: мы вернулись в палатку.
Девушка по-прежнему лежала на кровати игриво разводя и сводя свои ножки.
— Ну? И кому аванс?
— Пока интервью.: решительно ответила Рут. И девушка уже собиралась снова одеться, но она ей не позволила: - Нет. Голая сиди.
— Хорошо.: Света включила диктофон, и мы начали.: - Сколько тебе лет Егор?
Рут скинула свой комбинезон и села журналистке за спину, обнимая её бёдра ногами и лаская руками её грудь.
— 21
— Учишься, работаешь?
— Студент 5-го курса факультета Автоматизации.
— В академическом отпуске?
Наглые вездесущие руки Валькирии яростно накручивали Светины соски, от чего та морщилась и ёрзала. Меня эта картина так забавила, что я еле сдерживался что бы в голос не рассмеяться.
— Ну я надеюсь,. .. меня призвали с улицы, не дали даже собраться.
— У вас есть связь с этой бедной девочкой... Дашей?
Этот вопрос напрочь убрал дурацкую улыбочку с моего лица. Мне вдруг стало тревожно.
— Это моя невеста, она меня ждёт... Сейчас у нас, к сожалению, нет связи. С ней что-то случилось?
— Думаю ничего неожиданного. Она беременна.... Я тебе привезла от неё письмо.
— То есть как беременна?
— Я понимаю, что не только ты занимался с ней сексом..., и твоя девушка просила меня тебя спросить, оставлять ли ей этого ребёнка?
— Теперь понятно, какие истории интересуют твою жёлтую газетёнку. Другого ничего не хочешь спросить?... Например, как позывной Тур убил моего командира? Сколько раз он изнасиловал Дашу?
— Нет, Егор, это не интересует мою аудиторию, никакой политики и боевых действий. Наш журнал о сексе и любви. О твоей невесте мы поговорим в другой раз, а сегодня только о тебе.
— Ребёнка мы оставим, и я обязательно к ним вернусь. Отдай мне письмо. Я сегодня больше не хочу разговаривать.
— Но...
— Ну что ты не расслышала, "второй" пока больше не хочет с тобой общаться, так что давай сюда свои сахарные губки.: Рут ловко вынырнула из-за спины девушки, повалила её на кровать и садясь Свете на лицо добавила: - Полижи-ка моего ёжика сучка.
Пока я читал Дашино письмо, Валькирия, сосредоточенно и напряжённо постанывая, активно елозила на лице журналистки, выбирая полностью предложенный "приятный аванс".
"Вспышка", финиш и Рут громко стонет, обессиленно хватаясь за спинку кровати и заливая лицо партнёрши своей вязкой смазкой.
— Ах, Сучка... мм!: Валькирия слезла со Светиного раскрасневшегося от колючей киски лица и сползая ниже довольно умостилась лицом на классных сиськах любовницы, рука Рут снова проникла в хлюпающее от возбуждения лоно партнёрши.
— Оу..., опять пальцы?!... мм... не хочу пальцы, можно мне уже член?
— Но у меня его нет, милая.: Рут сжала приятную грудь девушки и с удовольствием облизала сосок.
— У него есть.: Света как капризный ребёнок в магазине игрушек тыкала пальчиком в понравившуюся и требовала её купить.
— Так попроси у него. Я тут причём?
— Егор, трахни меня пожалуйста... Света просила, но я не слышал, я читал письмо.
— Шамба!: громко скомандовала Рут, вырывая меня из мира грёз и фантазий.
— Я!: я встал и глупо улыбаясь уставился на голых девушек.
— Наша гостья просит её трахнуть. Без поцелуев и любви, чисто ради удовлетворения низменных потребностей. Сделай это, будь ласка. Как старший товарищ и женщина говорю точно — это не будет считаться изменой.
В моих штанах обнаружился крепкий стояк, и я не нашёл повода отказать девушке в такой малости. Скинув свои брюки с нескрываемым удовольствием, я устроился между её широко разведённых ляжек. Влажная и горячая вагина манила, приглашала войти. И я не стал медлить, погружаясь сразу и на весь имеющийся размер.
В Светином растянутом четырьмя пальцами любовницы влагалище, мне показалось настолько просторно, что я скользил, не чувствуя стенок. Девушка, стараясь сделать размер более комфортным расслабляла и сжимала мышцы вагины, но этого было для меня так недостаточно. Эта огромная пещера не шла ни в какое сравнение с уютной вульвочкой моей тяночки.
Самой же Свете, мой член нравился явно больше, чем пальцы Рут, и она задорно мне подмахивая довольно стонала, распаляясь. Решив хоть как-то, это ускорить, изменить угол и глубину, я закинул её красивые длинные ножки себе на плечи. Скажу вам стало куда лучше и приятнее, плюс ещё снующая в области соития рука Валькирии, драконящая её клитор, приятно касалась и моего члена то же, добавляя сцене пикантности.
Мы трое абсолютно голые, так беззаботно и бесстыдно трахались, что случись сейчас войти в палатку каким ни будь "голодным" гренадерам, мы бы вряд ли смогли отбиться и нас точно всех трахнули, уже по-взрослому.
Света со сладким протяжным стоном получала свой яркий долгожданный оргазм, сузившись наконец до приятного мне размера, следом подходил и я, собираясь вытащить и излиться Свете на живот. Но она обхватила меня ногами и разрешая:
— Не вынимай! Можно в меня! Давай-давай... заполни её.
И что же мне оставалось?... а это уже точно была измена...
Как бы это ни выглядело, но я, довольно мыча, наполнял вагину прекрасной модели своей спермой, Рут крепко прихватив меня рукой за ягодицу, воодушевлённо с ней сосалась, а Гром стоял на пороге нашей палатки и смотрел на это безобразие.
— Испанский стыд! Шамбала, ты и здесь нашёл себе невесту?... Пани Гросу, Вы уже перестанете развращать мой личный состав?!
— Пан Гром - я работаю, простите, но у всех свои методы.
Я было собирался вскочить на ноги, но Гром внезапно сменил тон:
— Ладно, занимайтесь.... Мне нужна только Рут. Отойдём пошепчемся красотка.
Валькирия, без всякого стеснения встала и надев на себя только лишь майку-рогатку, сверкая подтянутой голой задницей и поочерёдно выглядывавшими из вырезов дерзкими сосками отошла с командиром в сторону. А я даже не пытался вставать, полностью слившись в "волшебную" вагину Светланы Гросу, я расслабился, продолжая кайфовать лёжа на её прекрасных сиськах.
— Рут, на этот раз долго отдохнуть не получится. Утром вам выход, цель и локация в конверте.
— Так срочно?
— Срочно. Пан Грушевский, кажется, нашёл себе сильных друзей, нам крайне важно его убрать пока он им окончательно не продался. Зачистишь Грушевского и можешь ехать на неделю в Таллин.
— С Шамбой?
— Куда он тебе?
— У нас любовь.
— Детка, а я думал, что ты...
— А ты не думай.... Отпустишь?
— Вы главное сделайте.
— Не переживай. Не в первый и не в последний раз...
И откуда нам было знать, что Грушевский уже договорился. И пока Гром собирал силы, чтобы выдавить его из города, "синие каски" наносили на карты наши точно вычерченные позиции.
Рут вернулась к нам, довольная этими "быстрыми переговорами", она широко улыбалась.
— Хороша ведь девка, Шамба?... Продажная как настоящая блядь и всё сука при ней. Поднимайся, у нас ещё сегодня дело.... Светик, милая! Я согрела тебе воды.
— Оо... спасибо Рут, ты такая заботливая.
Пока Света подмывалась и пудрила свой бесстыжий носик. Мы с Валькирией распечатали конверт и обсуждали детали предстоящего задания.
— На всё у нас 3 дня. Работать будем со стройки напротив администрации. Идём налегке, может сойдём за беженцев.
— А как же винтовка, бинокль, рация.
— Друг из местных нам всё привезёт и оставит на точке.... Ты пересобрал наши рюкзаки?
— Да, конечно. Всё сухое и собрано.
— У нас ночёвка в пути. Вместо 2 спальников, возьми наш с Ингой двухместный, чтоб нам не замёрзнуть.: Рут чуть улыбаясь, смотрела на меня испытывающим взглядом: - Ты ведь не будешь против разделить со мной постель?
Я, потеряв дар речи, только и мог что кивать головой. Ни я, ни мой командир не придали никакого значения тому, что "журналистка из столицы" слышала весь наш разговор...
Разумеется, никаких документов у нас в наличии не было и до места мы добирались пешком. Избегая дорог, шли по компасу и карте вдоль реки, наслаждаясь прекрасными видами и ещё тёплой сентябрьской погодой. Покрыв до вечера добрую половину пути, мы остановились на ночь на диком пляже.
Надо отметить, что Рут - чистюля каких поискать, даже "в поле" она всегда найдёт возможность привести себя в порядок.
Не в силах оторвать взгляд я смотрел как безупречная, точёная фигурка Валькирии заходит в воду, плавает, ныряет, намыливает свои сладкие прелести гелем. С могучим стояком и большим полотенцем, я встречал своего командира у кромки воды.
Прекрасная, чистая и ароматная, ступая легко и грациозно Рут, лукаво глядя мне прямо в глаза, приблизилась в плотную. Я в ступоре замер, казалось, что "отстреляюсь" себе в трусы прямо так, без физического контакта.
— Ну что ты стоишь... мм... не же холодно.: чуть дрожащим полушёпотом сказала она.
— Оу... да, прости...: я заключил девушку в свои "объятья", заботливо и насухо вытирая её шикарное тело.
— Мм... так приятно... моя попа, ножки и киска ещё мокрые... не мог бы ты?
И меня не пришлось просить дважды. Я опустился на одно колено, бережно и нежно прошёлся полотенцем по лодыжкам, голеням, бёдрам, прекрасным упругим ягодицам и наконец нежно растирая внутреннюю поверхность бёдер, приблизился к её манящей, сладкой прелести. Сегодня она встречала меня приятной, нежной и абсолютно голенькой. Я ума не мог приложить, когда Рут успела всё так гладенько побрить. Рукой, завёрнутой в мягкое махровое полотенце, я, глядя девушке прямо в глаза, совсем не деликатно, обхватил ладонью её писечку, сквозь ткань прошёлся пальцами между губок, чуть лаская клитор. Это показалось мне так смело, просто и буднично - будто Валькирия моя женщина и я делал так уже тысячу раз. А Рут уже буквально дрожала всем телом, тяжело дыша приоткрытым ротиком, сверкала возбуждёнными глазками, её маленькие ручки до белых костяшек сжимали ткань полотенца.
