— Да, сучка, так!... Как же ты сегодня хороша.
Партнёрша энергично подмахивает, сопит, стонет и с нервной усмешкой, чуть ёрничая ему отвечает:
— Жена то нас не спалит Марек?... Смотри нажалуется батюшке, ох и огребёшь кадилом по башке.
Я, конечно, сразу узнал этот голос, и улыбка тут же сошла с моего лица.
(смеётся) – Нет, Свет, она с детьми в Кижах, вот только отправил.... так что можешь остаться на ночь.
— Но я-то тут не одна ковбой... Так что давай, заканчивай уже.: Света начинает стонать чуть громче и яростней насаживаться на член партнёра.
Тут бы мне и уйти, но я стою как статуя, не в силах отвести взгляд.
Мне хорошо известно, что у моего молдавского товарища весьма достойный хуй, ничуть не меньше моего. И когда он, расставив ноги по шире и прихватив руками сочную жопу партнёрши, начинает жёстко разъёбывать мою бывшую серией сильных и глубоких толчков, мне остаётся только удивляться.
«... а эта ли девочка так боялась большого хуя?»
Через пару-тройку минут становится очевидно, что эта ебливая феерия близится к своему завершению. Света отклячив жопу, стонет и подмахивает, а Марек задорно её ебёт и хлещет ладонью по краснющим ягодицам.
Кульминация, пик и финальный салют в лоно любовницы. Мой дружбан точно кончил, а вот моя бывшая как я понимал – нет. Для него это норма, дорабатывать партнёршу он и не планировал. Парочка, отлипнув наконец оторвалась друг от друга и оправляясь повернулась в мою сторону.
Света подбирая свои трусы с пола:
— Так, ну ка посмотри, как я выгляжу?
— Свет, всё норм, красивая, румяная молодая мамочка.
— Тогда иди, а я чуть позже.
И вот, любовнички видят меня. Неловкая пятисекундная пауза и «винный король» здоровается первым:
— Легионер! Здравствуй брат! А мы тебя ждали к обеду,.. . хорошо, что приехал.
Марек, видя моё состояние, проходя мимо похлопал меня по плечу.
— Ничего личного... просто секс по дружбе...
Марек вернулся к гостям, а Света, смущённо и нелепо улыбаясь проскользнула мимо меня в уборную.
Я ещё минуту стою по среди гостиной и туплю, а сразу после, беспардонно захожу в эту совмещённую ванную комнату.
Обнажённая распутница сидит на унитазе и прямо при мне заканчивая «журчать», изумлённо смотрит в мои глаза, вытирая свою мокрую киску бумажным полотенцем.
«... ссать хотела сучка, вот и не кончила... »
— Гром, ты охренел?
Продолжать возмущаться я ей не позволил, подошёл вплотную, молча расстегнул свои брюки, достал уверенно стоящий хуй и затолкнул ей в рот.
Сопротивление минимальное и чисто номинальное, Света поначалу мычит, пытаясь отворачиваться, но очень скоро сдаётся и со всей душой принимает уже позабытый ей член, обнимая его пухлыми губками. Её ловкие руки расстёгивают мой ремень, роняя брюки на пол, стягивают до колен трусы и жадно обнимают мои ягодицы.
Страстное сопение, стоны, прикрытые от удовольствия глазки и громкое утробно-горловое чавканье. Должен признать, что за прошедшие десять лет, техника её минета стала куда лучше. Никаких больше зубов, тут тебе и плотный обхват и неутомимая экспрессия и подготовленная гортань. Ну точь-в-точь прожжённая Джибутийская членососка.
Я чувствовал, что вот-вот кончу и прямо в этом моменте решал, в рот или на лицо? Когда Света вдруг остановилась, вынула мой хуй изо рта и глядя мне в глаза спросила:
— Возьмёшь меня Громушка?
«... вот же наглая, бесстыжая блядь!... да, конечно, нет!... »
Я снова насаживаю её голову на член и принимаюсь пользовать её глотку, глубоко проникая. Света задыхается, давится, обливается слезами и слюной, но терпит и продолжает сосать.
Этот дерзкий оральный акт для меня как отрыв башки. Я остро чувствую ревность и желание покрыть эту самку, совсем не понимая кем она мне приходится.
У «вулкана» моего семяизвержения тем временем, уже неудержимо срывает стопор. Я строго и чётко командую Свете:
«Сиськи покажи!»
И почти тут же сливаюсь на мгновенно собранные руками, услужливо подставленные сисечки и высунутый изо рта, блядский язык.
Ещё минуту стою, подняв голову вверх, выдрачивая остатки. Затем, так же молча, надеваю свои трусы и брюки и выхожу из ванной вон, оставляя свою удивлённую бывшую Свету дальше сидеть на беде с обконченой моськой и грудью.
«Фух!... а вот теперь можно и прибухнуть... »
Спускаюсь в зал, наливаю себе в бокал сухого красного, ловлю вайб и на настроении пританцовываю, когда мои взрослые однокласснички наконец начинают меня узнавать.
— Юрка! Гром! Ты что ли?
— О, здорова!
— Вернулся?!
— А мы слышали, что съели тебя в Африке...
— Да нет, мясо белого человека для местных слишком солёное... Белый Мзунгу ест много специй, потому не вкусный, так что там предпочитают соплеменников...
Наша староста, симпатичная, пышногрудая шатенка Таня, чуть не села мимо стула.
— Ой!... что, прям людей едят?
Ну тут уж я узнал своих пацанов - хлебом не корми, дай по троллить.
— Ну, конечно, Агапова - едят.
— Ты бы Танюха, им понравилась.
— Да хорош уже!... Не слушай их Татьяна, не едят в Джибути людей,.. . это шутка.
Я положил свои руки девушке на плечи, без каких-либо грязных намерений, просто чуть придерживая её пьяненькое тело на стуле, от чего Таня вздрогнула и смущённо заулыбалась.
Вино, танцы, общение с друзьями по которым, как выяснилось, я так сильно соскучился. Впервые за долгое время мне было очень весело, и первая бутылка вина сменилась следующей. Не передать как это было душевно, пока в нашу обособившуюся компанию не влезла нормально уже так прибухнувшая Света.
До этого она битый час вертела передо мной своей жопой.
Не стану кривить душой, двигалась она красиво, но так пошло и вызывающе провокационно, что пиздец. Уверен, что у половины присутствующих мужчин писюны точно повскакивали и челюсти отвисли, но, почему то, не у меня.
Короче Света в моменте задолбалась ждать моей ответной реакции и разогнав на фиг моих собеседников, уселась своей мокрой голой киской мне на коленку, положила мои ладони на свою голую задницу и засунула свои скомканные трусики мне в рот:
— Гром! Я тебя хочу... доделай, сука, то, что начал!
Не скрою, хорошо знакомый, приятно пряный запах её тела будоражил эмоции, а трусики, пропитанные флюидами и сладким вкусом некогда моей женщины, так и вообще просто срывали крышу.
Но я таки собрался, выплюнул трусы, совладал с эмоциями и убрал свои руки от её аппетитной, голой задницы, твёрдо решив трахать сегодня кого-то ещё...
— Свет, давай уже с кем ни будь другим.
— Гром, ты прикалываешься? Раздраконил меня, кончил в рот и сливаешься?
— Да. Сливаюсь.
В глазах моей бывшей жены бушевал ураган эмоций. Гнев, смешанный с похотью, щедро разбавленный алкоголем.
Света, не желая слезать, ударила кулачками мне в грудь:
— Скотина! Пойди и трахни меня, сейчас же!
— Нет.... я уже договорился, с Танечкой сегодня зажечь.
Татьяна, сидевшая рядом, и так-то охеревавшая от увиденного, было попыталась свалить, но не успела и в момент, когда я снял с себя прилипчивую сучку, была мной поймана, нежно обнята и поцелована.
Светины красивые губки перекосила ехидная, кривая улыбка
— Ты ни за что не станешь её ебать Юра. Я слишком хорошо знаю твой вкус в женщинах.
— Наверное знала... когда-то давно.
Я подмигнул Свете и обняв пьяненькую толстушку-веселушку, классную старосту Татьяну, повёл её на второй этаж.
Танечка, поначалу, конечно, пыталась протестовать и лепетала что-то типа:
«Ну что ты что ты, Юра... как можно?... Блин-блин, все смотрят.... Куда?... ну куда мы идём?»
Но всё это нытьё сразу стихло, когда я, прямо на глазах у своей бывшей, возле лестницы ведущей на верх, прижал Таню к стене и сладко поцеловал в губы.
Этот милый «пончик», почти сразу потёк и растаял в моих горячих объятиях как мороженка. Девушка уже не только позволяла себя целовать и трогать, но и начала робко мне отвечать.
— Юра, Юрочка... что ты со мной делаешь?... Может мы не будем?
— Не бойся, я сделаю всё классно... : сказал я и уже добровольно повёл Татьяну наверх.
Света, провожая нас взглядом, налила в свой пустой бокал виски и подняла его в верх.
Конечно, я не раз ебал и толстых женщин, вообще, на службе мне часто было плевать на фактуру. Как говорили в Легионе «дырка, это всегда мать её дырка».
Собственно, больше меня волновала Татьяна, не оказалась бы она в свои 30 лет ещё девочкой. Такую проблему пришлось бы решать, разве что, хирургическим способом.
Но нет на моё счастье и удивление кто-то до меня в её уютной лохматой киске уже побывал.
Ввалившись в первую попавшуюся спальню второго этажа, я уложил Таню на кровать, где, тиская её большие мягкие сиськи, уже шарил наглой рукой между ног.
Татьяна дышала тяжело и прерывисто, судорожно обнимая руками мою шею и была уже вся мокрая, возбуждённая.
— Божечки, Юра, я и не думала, что ты когда-то на меня посмотришь.
— Тань, это секс по дружбе, ты ведь не против?
— Да, я понимаю... конечно, ну конечно не против!... тем более уже все всё видели.
Я уже не стал заныривать в Танины кудри и не долго поласкав её томную киску рукой за «ушком», от души вставил ей в классике.
Не передать в каком восторге я был от этой женщины. От её милых оханий, больших сладких сисек, округлых форм и уютной, такой горячей и очень влажной пиздёнки.
