* * *
Обучение в комплексе "Стабильности" длилось весь день. Зайку погрузили в виртуальные симуляторы калибровки, научили читать пугающие графики нейроимпульсов и биохимических кривых на пульте управления. Она видела цифровые модели "пациентов", как их системы реагировали на боль, удовольствие, подавление воли. Каждый пик на экране отзывался холодком в ее собственном теле, где все еще прятались чипы. К концу дня голова гудела от терминов: "лимбическая прошивка", "пороговая коррекция", "верификация целей".
Именно тогда Жанне позвонил Виктор.
– Жанна, – его голос звучал неожиданно... почти человечно. – Мы наблюдаем за процессом обучения. И видим определенный... диссонанс. Ошейник Зайки. Он архаичен. Груб. Не соответствует ее новому статусу в системе. Если вы свободны – приезжайте. Снимем этот пережиток и уберем тату. Вам больше не нужен этот архаичный аксессуар. Все это хорошо бы заменить на что-то более... элегантное.
Сердце Жанны сжалось от странной смеси надежды и подозрения. Через сорок минут она уже стояла в той же белой переговорной. Виктор был там, а рядом – Зайка, все еще в купленной утром одежде, с лицом, уставшим от объема информации, но светящимся при виде Жанны.
– Покажите – Виктор кивнул технологу.
Мужчина в белом халате подошел к Зайке с маленьким устройством, похожим на сканер. Его взгляд скользнул по ее шее, остановившись на изумрудном чокере.
– Разрешите? – вежливо обратился он к Зайке, указывая на чокер – Украшение необходимо снять. Оно перекрывает доступ к замку интерфейса и может помешать в работе сканера.
Зайка кивнула, ее пальцы инстинктивно потянулись к застежке, но технолог был быстрее. Он ловко расстегнул застежку и снял чокер.
– Дай, я подержу, – тихо предложила Жанна, стоявшая рядом и внимательно следившая за процессом. Она протянула руку. Технолог молча передал ей холодные изумруды. Жанна сжала камни в кулаке. Украшение, выбранное с такой любовью, чтобы скрыть символ неволи, теперь лежало у нее в руке, временно ненужное.
– Не двигайтесь, пожалуйста, – мягко предупредил технолог Зайку, наводя сканер на замок ошейника. Щелчок – магнитный замок разомкнулся. Технолог аккуратно снял черный обруч, обнажив бледную полосу кожи на шее Зайки, чуть вдавленную, с легким раздражением от долгого ношения. Зайка невольно вздохнула глубже, как будто сбросив невидимые цепи. Ее пальцы потянулись к освобожденной, уязвимой коже.
– Теперь штрихкод – сказал технолог, наводя другой прибор на идентификатор робота подмышкой Зайки. Тонкий луч света пробежал по коже. Зайка вздрогнула от легкого жжения. Через мгновение на месте черных линий осталось лишь покраснение кожи, как от ожога крапивой. "Покраснение пройдет через неделю-полторы» – пояснил технолог, убирая прибор. – «Старайтесь пока не загорать, чтобы не осталось следов».
Виктор протянул Жанне маленькую коробочку из черного картона. Внутри, на бархатной подушке, лежал тонкий браслет. Он напоминал элитные спортивные часы: гладкий сапфировый экран, корпус из матового темно-серого титана. Ничего лишнего.
– "Хронос-Био" – пояснил Виктор. – Тот же функционал, что у ошейника: мониторинг жизненных показателей, связь с имплантами, экстренная связь с нами. Но без... визуального клейма.
Он взял браслет, защелкнул его на запястье Зайки. Он сидел идеально, почти невесомо.
– Но помните, – голос Виктора снова стал ледяным, – это не украшение. Это инструмент контроля и поддержания баланса. Снимите его – и системы внутри Зайки перестанут получать корректирующие сигналы. Гормональный фон, нейромедиаторы, метаболизм – все пойдет вразнос. Дни, может недели – и начнутся необратимые дегенеративные процессы. Распад и старение. – Он посмотрел прямо в глаза Жанне. – Выбор носить его – всегда за вами. Но это выбор между комфортом и медленной смертью.
Жанна смотрела на тонкий блестящий обруч на запястье Зайки. Он выглядел таким безобидным. Таким современным. Таким страшным. Это была не свобода. Это была новая, изящная клетка, которую она сама искала все последнее время. Она взяла руку Зайки, пальцы коснулись холодного титана.
– Мы поняли, – тихо сказала Жанна. Ее взгляд встретился с взглядом Зайки. В глазах девушки читалась не радость освобождения, а глубокая, усталая покорность судьбе и новая тень страха – страха перед невидимой мощью этого маленького "Хроноса". Они вышли в вечерний город, где неоновые огни отражались в сапфировом стекле браслета, как сигнальные огни нового, неведомого заточения.
Глава 52
Бледное утреннее солнце скользило по стенам знакомого пятиэтажного дома, когда черный лимузин Жанны притормозил у тротуара. Зайка прильнула к окну, ее пальцы нервно сжимали край новой футболки. Взгляд скользнул по балкону третьего этажа с увядшей геранью.
– Здесь... – ее голос был тихим, лишенным уверенности, – ...жила подруга. Та, что всегда была рядом. Но я... не помню ее лица. Только чувство. Тепло.
Жанна мягко коснулась ее руки:
– Светлана Петрова. Ты говорила. Проверим.
Звонок звучал резко, несколько раз повторяясь. Ни ответа, ни шагов.
– Тогда мастерская Джека – решила Жанна – Если они где и прячутся от прошлого, то там.
* * *
Район мастерской был пустынный в это воскресение. Через витрину мастерской Жанна и Зайка увидели картину упадка: Джек, некогда бородатый здоровяк, сидел согнувшись над столом, его фигура казалась меньше, изможденной. Рядом, съежившись на стуле, дремала блондинка. Ее лицо, когда-то живое, было усталым, под глазами – густые тени. Казалось, их выпили до дна.
Дверь, звякнув, открылась. Джек поднял голову. Его глаза, тусклые от бессонницы, уставились сначала на Жанну, потом скользнули к фигуре рядом. Он замер. Какой-то документ выпал из его руки, рассыпавшись листами по полу.
– Ты... – хрип вырвался из его пересохшего горла. Он встал, стул с грохотом опрокинулся – Не может... Это... она? Но как... одетая? На улице? – Его взгляд метнулся к Жанне, полный немого вопроса и ужаса.
Шум разбудил блондинку. Она медленно обернулась. Ее глаза, сначала мутные от сна, встретились с глазами Зайки. И вдруг... взорвались. Расширились до предела, наполнились невероятной смесью недоверия, дикого, нечеловеческого ужаса и... вспыхнувшей, как молния, надеждой.
– Лиз...? – имя сорвалось с ее губ хриплым шепотом. Она вскочила, пошатнувшись. – Лиза?! Это... ты? Правда ты? – Она сделала шаг, потом еще, не веря своим глазам, боясь, что видение рассыплется. – Но... как? Ты же... робот... у нее... – Она кивнула на Жанну, голос предательски дрожал.
* * *
Зайка стояла, слегка отступив за спину Жанны. Взгляд ее был растерянным, изучающим. В этом исхудавшем лице с лихорадочным блеском в глазах она не видела ничего знакомого. Только смутное, далекое эхо тепла где-то глубоко внутри, заваленное обломками калибровки.
– Я... знаю тебя? – тихо спросила Зайка, ее голос звучал чужим даже ей самой – Ты... Светлана? Тот друг... из прошлого?
Светка замерла, словно получила удар. Боль промелькнула в ее глазах, сменившись яростной решимостью. Она рванулась вперед, обойдя Жанну, и схватила Зайку за плечи. Ее пальцы впились в ткань футболки.
– Знаешь?! – ее голос сорвался на крик, полный отчаяния и силы. – Ты должна знать! Ты – Лиза! Лиза! Моя Лизка! Моя рыжая бестия!
- Я Зайка - растерянная от такого напора пробормотала она свое имя.
- Помнишь? Чемпионат по самокату?! Проваленный зачет по фонетике?! Собаку этого урода Анастаса?! – Светка трясла ее, из глаз градом лились слезы, смешиваясь со словами – Это ты! Лиза! Твое имя – Лиза! Забудь «Зайку»! Это кличка! Ты – Человек! Лиза!
Слово «Лиза» прозвучало как щелчок выключателя в темной комнате. Зайка – нет, Лиза – вскрикнула. Не от боли в плечах. От внезапной, острой боли внутри. В висках. В груди. Словно что-то огромное, запертое и забытое, рванулось наружу, ломая перегородки. Она зажмурилась, пошатнулась. Картины. Обрывки. Свист ветра в ушах на самокате... Истеричный лай маленькой собачонки... Перекошенное лицо тетки в леопарде... И – Светкино лицо, молодое, смеющееся, кричащее: "Лизка, жми на газ!"
– Свет... – выдохнула она, открывая глаза. В них стояли слезы, но уже не от страха. От потрясения. От прорыва. – Светик... Я... помню. Ту собаку... Страх... Мастерскую... – Она подняла дрожащую руку, коснулась мокрой щеки подруги. – Помню... тебя. Как мы... прятались. Ты... придумала план. – Голос ее крепчал с каждым словом, обретая интонации, оттенки, жизнь, которые были стерты калибровкой. – Ты... спасла меня тогда.
Светка рухнула перед ней на колени, обхватив ее за талию, ее тело сотрясали глухие, счастливые рыдания:
– Прости! Прости меня, Лизонька! Я втянула тебя в этот кошмар! Я думала... думала ты погибла там, у этой... – Она не договорила, зарываясь лицом в футболку Лизы.
Жанна наблюдала, сердце сжатое в кулак. Она видела, как имя "Лиза" разбило стеклянную стену в глазах девушки. Видела боль прорывающейся памяти. И видела облегчение Светки, смешанное с непроходящей виной. Джек стоял, опершись о стол, лицо его было пепельным. Его мир "биороботов" и "людей" рухнул окончательно.
Жанна подошла к нему, ее голос был низким, деловым, но без прежней холодности.
– Джек. Сделка закрыта. Деньги ваши. Но есть формальность – Она достала планшет – Лиза была оформлена как аренда. На год. Договор нужно расторгнуть официально. Акт о досрочном прекращении по соглашению сторон. Основание – «несоответствие заявленным характеристикам». Это защитит всех. Особенно Лизу. От лишних вопросов.
