**
Везёт тем, кто видит свою удачу и не тупит, когда время для неё приходит. Может, он часто обманывался, принимал за удачу ложные обещания и коварство, но с каждым разом вместе с ожесточением и неверием к нему приходил опыт и холодное знание. Понимание, что все бабы - лживые суки, дряни, и пользуются своими дырками только для того, чтобы выгадать себе чего-нибудь в этой жизни от мужчины, внутренне презирая их всех.
Хорошо, что брать с него было нечего. Квартира от скончавшейся мамы, не пыльная работа охранника, стабильный, но скромный доход, невзрачная внешность и уже сильно средний возраст. Толстухи еще иногда клали на него взгляд выпученных глаз. К одной такой он заходил после получки, меняя пару бутылок водки на животный трах в прокуренной комнате со слабо соображающей после выпивки глыбой жира и мяса.
Лучше уж дома, перед компом. Тут девушки были на любой вкус, а ему всегда хотелось молоденькую и фигуристую. В кафе, где он работал, такие появлялись часто. Молодежь: бестолковые мелкие сучки с большими телефонами! Он сверлил их налитые грациозные тела пронзительным взглядом из своего темного угла, щупал мысленно их гладкие ноги, шарил между ними руками, представлял, как вталкивает возбужденный член в удивленный раскрытый рот и наслаждался в мечтах их испуганным и покорным взглядом. "Поймать бы такую, затащить домой, и ебать, ебать всю ночь, невзирая на ее крики, испражнения, мочу и кровь". - В фантазиях он был очень напорист и неумолим, и потому бежал в туалет и дрочил в туалетную бумажку. "Этим сучкам нужен хозяин, с крепким хуем, чтобы наказать их морально и анально, унизить, показать лживым бабам их место!". – Твердил он про себя стоя над унитазом со спущенными брюками, надрачивая возбужденный влажными мечтами член.
Но в реальности его устремления так и оставались в глубине коротко стриженной черепной коробки. Помимо хардкорного порно, там плескались только девять классов школы, шарага и срочная в ВС. Когда он не мечтал о молоденькой, он читал сплетни в сети и смотрел ролики. Дни тянулись медленно, ничем не отличаясь друг от друга. Иногда удавалось помахать кулаками, и тогда он уж отводил душу! В эти моменты он и чувствовал себя иначе, даже если огребал сам, а дома дроч был фантастический, много и часто. Просто праздник.
Молодые девочки не видели его. Для них он был как мусорка или рециркулятор воздуха на стене, бесшумный, невидимый до поры, но полезный.
Так бы все и продолжалось всю оставшуюся жизнь с небольшими вариантами, если бы не этот вечер. Он сразу обратил на неё внимание. Невысокая, но фигуристая девочка с короткой стрижкой. Черные, явно крашеные волосы, огромная куртка на плечах, под ней белый топик, под которым маняще пузырились непропорционально приличного размера буфера. Ножки гладенькие, ровные, под темными колготками и короткой юбкой. Ботинки на толстой колодке. Большой телефон постоянно перед глазами.
Вошла, потерянно огляделась. Заказала и присела за свободный столик у окна. Потом уткнулась в телефон. Лихорадочно писала, тапая маленькими тонкими пальчиками, отправляла, читала, снова отправляла. Потом ей надоело, она стала наговаривать сообщения голосом. Отправляя их, она подолгу ждала ответа. Народу в зале было мало, и, заприметив ее взвинченное, нестабильное поведение, он стал наблюдать за ней пристальнее.
Прошло полчаса, еда у девушки была давно прикончена, только обертки и бумага валялись на подносе. Редко кто остается в кафе, закончив трапезу, не такое уж тут и уютное место. Время было позднее, посетителей становилось все меньше. Но она все сидела, чего-то ожидая. Наконец, ей пришло ещё одно сообщение, она прочитала его, схватила трубку и набрала номер. На кукольном личике с темной помадой и яркой подводкой глаз стали появляться признаки паники.
- Алё, это я! Я! Что ты мне ерунду пишешь! Ты не понимаешь, я из дома ушла, мне ночевать негде! - Проорала она в трубку с нотками паники, и надолго замолчала, выслушивая ответ. Он ей видимо, не нравился, судя потому как она грустнела и начала кулаком втирать навернувшиеся слезы в кожу спелых щек. - А мне что делать, мать выгнала, ты не принимаешь! Куда я в таком состоянии? Ты же тоже виноват! Я же тебя предупреждала, что нельзя! – Она почти плакала, произнося это.
Но собеседник остался равнодушен к её мольбам. В ответ последовал короткий ответ, и собеседник прервал разговор. Девушка тупо уставилась на экран, будто ждала от него совета или помощи. Потом набрала другой номер и спросила громко, на весь полупустой зал.
- Але, можно у тебя перекантоваться? А не знаешь, у кого можно? К Олегу я не пойду, ты же сама знаешь, что у него. Меня там изнасилуют! А куда мне? Почему, на одну ночь, я на полу могу! – Умоляла она. - Спасибо, подруга, помогла, ничего не скажешь! - Горько заключила девушка и отрубила связь.
На вид он бы дал ей лет девятнадцать, но, зная сегодняшних девушек, разброс там мог быть очень большим. Зато причины ее расстройства были ему кристально ясны. И как охотник жертву, так он, наблюдая за беспомощной птичкой, с каждой минутой убеждался, что она - как раз тот его удачный шанс.
Прикинув расположение камер, он прошел в подсобку и выдернул кабели со всех камер зала, на которые попадал стол с девушкой. После их можно подключить обратно, и запись возобновится. А пока с этих камер на диск записывался белый шум. Потом одернул форму, оправился, пригладил ладонью волосы. Потом придал в зеркале приветливое выражение своему лицу и постарался удержать его, выходя обратно в зал. Отсутствовал он недолго, но все же беспокоился, что девушка сбежит. К счастью, она все еще была на своем месте. Несчастная и покинутая.
- Можно присесть, - подошёл он к столику.
Девушка кинула на него неприветливый взгляд.
- Столиков мало что ли? Другой найди, я не знакомлюсь!
- Я поговорить.
- О чем?!
- Я не подслушивал, но ты так орала, что я не специально услышал, что тебе негде переночевать. Хотел выручить, предложить вариантик. Можешь переночевать у меня!
- У тебя?! – Пораженный и пренебрежительный возглас и полные брезгливости глаза больно резанули по его самолюбию.
- Я тут охранником работаю! До закрытия сорок минут, если подождёшь, я тебя отведу, тут недалеко. Оставлю, закрою, чтобы ничего не своровала, а утром иди куда хочешь. Сам у подруги переночую, чтобы не смущать. Тут везде камеры, так что стал бы я к тебе подсаживаться и нехорошее предлагать. Меня, Игорь Михайлович Васильев зовут, если что.
- Уйдёшь, не будешь в квартире ночью? - Скептически переспросила девушка, нахмурив миленькое розовое, почти детское личико. Сейчас, близко, первоначальный предполагаемый им возраст показался ему сильно завышенным. Обычная, смазливая и рано созревшая школьница. И беременная.
- Как дойдём, адрес увидишь, сможешь подруге написать, где ты и с кем. Я и паспорт покажу, сфоткаешь. Мне-то просто помочь, ничего такого. Тебя что, мч бросил? - Он намерено использовал молодежный сленг.
- Козёл! - Вырвалось у девочки.
- Я?! Вот спасибо! - Отреагировал он.
- Ой, извините, - сконфузилась девочка. Я не про вас! - Она засмеялась, а груди ее, под упругой тканью, полукругом выдавленные тесным лифчиком в глубокий вырез блузки, заколыхались, притягивая взгляд. Но он сдержался, взглянув только мельком. Сейчас было не время пялиться, он всегда сможет отвести душу потом, если все сложится удачно.
- Ну что, согласна? Если скучно сидеть, могу купить что-нибудь, перекусить пока. А как все наладится, отдашь. - Он старался говорить ровно, безэмоционально, будто это для него пустяк, ничего не значит.
- Мне тогда можно бургер и напиток! - Почти сразу откликнулась она. - И картошку, - подумав, кинула она вдогонку. Она заметно повеселела. Кажется, не только последнее его предложение имело успех! Он повернулся к девушке спиной и улыбнулся. Оплатив заказ и отдав девушке чек с его номером, он удалился в свой угол. Камеру он вернул в рабочее состояние. И возобновившаяся трансляция снова показывала одинокий силуэт девочки за столом.
Как и условились, она ждала его после закрытия кафе на другой стороне улицы. Он хорошо различал со своего места около двери невысокую слоняющуюся фигурку между стволами деревьев. С трудом сдерживая себя, чтобы не бежать, он дождался, чтобы, как назло, медлительные сотрудники собрались домой, и с бешеной скоростью закрыл кафе, стараясь в такой спешке ничего не пропустить.
Переодевшись, он вышел из здания, отворачиваясь от камеры перед входом, и рукой махнул девушке идти за ним. Наискосок перебежав дорогу как можно дальше в сторону от освещенного главного входа их забегаловки, он встал под тенью деревьев и стал ждать медленно бредущую к нему фигуру.
- Не замёрзла? Все нормально? - Участливо поинтересовался он. Когда девушка приблизилась.
- Не, все норм. Далеко? – Она шмыгала носом, кутаясь в короткую курточку.
- Десять минут наискосок, по дворам. Под ноги только смотри!
Они пошли рядом, но мужчина старательно вырывался вперед, чтобы создавалось впечатление, что они не вместе. Девушка легко позволяла ему это, так как плелась медленно, будто шла на эшафот.
- Подозревает, чувствует что-то! - Взволновано думал он, но вслух журил и подгонял её.
- Шевели ногами, мне еще до подруги бежать, а она как раз неблизко! - Подгонял он ее, но и сам прибавлял шаг, когда она ускорялась.
- Смотри, указал он на торец дома, к которому они подходили, номер, улицу запомни! Сейчас дойдем до квартиры, зайдешь, чтобы все честно, и напишешь подруге, или родителям, что все в порядке, в охранника из какого-то кафе, Игоря Михайловича, заночевала, фоточку мою. Чтобы не волновались, и человек надежный, и никаких проблем!
Девушка кивнула, прошептав губами название улицы и адрес, чтобы запомнить. Он жил на третьем этаже. На его счастье, никто в этот час не гулял во дворе и не встретился в подъезде. Дом будто вымер, ожидая чего-то нехорошего. Ладони его повлажнели, и сердце лихорадочно забилось. Он открыл замок, указал на номер двери и пропустил девушку в темный коридор. Зашел за ней, замкнул засовы и успел обернуться - девочка послушно набивала кому-то сообщение.
