Я проснулся от звука воды в ванной. Лёгкий шум льющейся струи успокаивал, но одновременно будил что-то внутри — чувство тревоги, смешанное с остатками возбуждения от вчерашнего.
Сердце билось ровно, но глубоко в груди всё ещё дрожало напряжение, будто я до сих пор не мог полностью осознать, что случилось. Она была голой. Я прикасался к ней. Она позволила мне войти в неё. И это был не сон. Это было настоящее. Лежа в кровати, я смотрел в потолок, пытаясь отделить мысли друг от друга. Но они переплетались, скручивались в клубок, как спагетти на вилке. Мысли о её теле, о том, как она двигалась, как стонала моё имя... как будто я действительно был для неё мужчиной, а не просто сыном.
Мама вышла из ванной, завёрнутая в полотенце. Её волосы были мокрыми, прилипшими ко лбу. Капли воды скатывались по плечам, исчезая под тканью. Она даже не взглянула на меня, словно ничего особенного не произошло.
— Завтрак через десять минут, — сказала она спокойно.
Но я знал правду. Она знала. Мы оба помнили. Когда она прошла мимо, я почувствовал запах шампуня и чего-то ещё — сладковатого, женственного. Мне захотелось вдохнуть его глубже, удержать в лёгких как можно дольше. Меня затошнило от собственных желаний. Я встал, стараясь не смотреть ей вслед. Всё казалось слишком новым, слишком странным. Словно мы теперь говорили на одном языке, но никто больше не должен был знать о нём.
Завтракали молча. Папа уже ушёл на работу. За окном светило солнце, птицы щебетали, мир продолжал жить обычной жизнью. А у нас, за закрытыми дверями, всё стало совсем другим. Мама допила чай, поставила кружку на стол и впервые за утро посмотрела на меня прямо.
— Ты сегодня какой-то задумчивый, сынок, — сказала она, чуть улыбнувшись уголком губ.
Я не ответил. Только кивнул. Она протянула руку и коснулась моего запястья. Легко. Нежно. Как бы невзначай.
— Не переживай. Всё хорошо. Это будет наш маленький секрет. Ты такой хороший мальчик, — сказала она. — Такой послушный... и такой жадный. Мне это нравится.
Её голос был низким, мягким, словно шёлковое платье. Я чувствовал, как внутри меня снова просыпается желание. Настолько сильное, что даже стало больно.
— Знаешь... — продолжила она, — это ещё не конец. Мы можем сделать это снова. И не только так. Я хочу показать тебе больше. Хочу научить тебя всему.
— Всему? — прохрипел я.
— Да. Как правильно целовать женщину. Как ласкать языком. Как двигаться, чтобы ей было хорошо. Как взять её силой, если она сама этого хочет. Я хочу, чтобы ты знал всё. Чтобы ты стал настоящим мужчиной. Моим мужчиной.
Она потянулась ко мне и поцеловала в губы. Легко. Нежно. Но я почувствовал вкус. Её вкус. Мы были связаны теперь не только родством. Мы были связаны плотью.
— Завтра папы нет дома целый день, — прошептала она мне в ухо. — Может, попробуем что-нибудь новенькое?
Мне стало жарко. Голова закружилась.
— Что именно? — спросил я.
Она улыбнулась.
— Я покажу тебе анал. Хочу, чтобы ты почувствовал, каково это...
На следующий день вечером она вернулась из ванной. Чистая, свежая, но с тем особым блеском в глазах, который я уже научился распознавать. Она знала, что произошло. Знала, что теперь я не просто сын, наблюдающий за мамой. Я стал её любовником. Её сообщником. И это нас связало намертво.
— Ты всё ещё хочешь меня? — спросила она, подходя ближе, едва прикрытая полотенцем.
Я кивнул. Мама лежала передо мной на кровати, прикрытая лишь полупрозрачным шёлковым халатом, который не скрывал ее форм. Её ноги были согнуты в коленях, разведены чуть в стороны. Она выглядела как женщина, которая знает свою силу, и сейчас намеренно демонстрирует мне это.
— Ложись рядом, — прошептала она, похлопав ладонью по простыне рядом с собой. — Я хочу, чтобы ты всё сделал правильно.
Я лег, ощущая тепло её тела даже через расстояние в несколько сантиметров. В комнате пахло её духами — цветочными, немного пряными. Но под ними чувствовался другой запах — свежий, чуть кисловатый. Запах её кожи после душа. Или уже её возбуждения. Она повернулась ко мне, положила руку на мою грудь, провела ею ниже — до живота, затем остановилась на ремне брюк.
— Ты хочешь меня? — спросила она, глядя прямо в глаза.
— Хочу, — ответил я, стараясь говорить уверенно, но голос дрогнул.
— Не бойся. Я научу тебя всему.
Её пальцы расстегнули ремень, потом кнопку, потом потянули молнию вниз. Медленно, почти театрально. Она заглянула мне в лицо, пока стаскивала брюки вместе с трусами. Мои ноги дернулись от щекотки ткани, и член ударился о живот, торчащий, набухший, с головкой, покрытой влагой.
— Посмотри на себя... — прошептала она, обхватывая его рукой. — Такой красивый. Ты знаешь, что я давно ждала этого момента?
Я не ответил. Только смотрел на её пальцы, которые медленно двигались вверх-вниз по стволу, слегка надавливая, будто проверяя упругость плода.
— Покажи мне, как ты можешь целовать женщину, — попросила она, приподнявшись на локтях.
Я наклонился, наши губы встретились. Она открыла рот первой, впустила мой язык внутрь, и я почувствовал вкус — не только её, но и моего собственного возбуждения. Мы обменивались слюной, словно делились чем-то большим, чем просто желанием. Она отстранилась, перевела дыхание. Щёки горели румянцем, дыхание стало глубже, прерывистее.
— Теперь я покажу тебе, как готовиться к аналу.
Она встала с кровати, сбросила халат на пол. Её тело было таким же, каким я его помнил. Просто она. Настоящая. Голая. Её груди были крупными, с плотными, выпуклыми сосками, которые слегка подрагивали, когда она двигалась. Живот мягкий, но не дряблый, с еле заметной ямкой пупка. А самое главное — её ягодицы. Круглые, упругие, с четко очерченной щелью между ними, где скрывалось маленькое розовое кольцо.
— Подойди, — позвала она, опускаясь на четвереньки.
Я встал рядом, не зная, куда девать руки. Она взяла мою ладонь и положила себе на попу.
— Погладь меня здесь. Почувствуй кожу. Пощупай мышцу. Это важно.
Я начал осторожно гладить её ягодицы, ощупывать плотную кожу, переходящую в мягкую, чуть влажную щель. Она закрыла глаза и тихо выдохнула:
— Да... так хорошо...
Потом взяла мою руку и провела указательным пальцем по кольцу ануса.
— Вот он. Он должен быть расслаблен. Чтобы не было больно. Я помогу тебе подготовиться.
Она встала, открыла ящик комода и достала лубрикант.
— Это поможет, — сказала она, капнув немного себе на палец. — Сейчас я начну работать с собой. Посмотри внимательно.
Она ввела палец в задницу, медленно, с небольшим усилием. Её дыхание замедлилось, потом ускорилось. Она закрыла глаза, слегка выгнула спину, как кошка, которая получает удовольствие от почёсывания.
— Теперь ты, — сказала она, протягивая мне смазку. — Попробуй сам.
Я колебался всего секунду. Потом смазав палец, провёл по её заднему входу, ощутив сопротивление, которое вскоре сменилось на мягкую уступчивость. Она тихо застонала.
— Давай глубже, — прошептала она. — Не бойся.
Я вошёл двумя пальцами, чувствуя, как её мышца сжимается вокруг них. Она начала двигаться, насаживаясь на мои пальцы, прижимаясь к ним. Её дыхание стало прерывистым, сердце, казалось, билось быстрее, чем моё.
— Ты хороший ученик, — прошептала она, беря меня за руку. — Теперь давай. Я хочу, чтобы ты вошёл в меня. Только осторожно.
Она легла на бок, подогнув одну ногу под себя. Открыла мне доступ. Я стал подходить сзади, чувствуя, как моё тело дрожит от предвкушения.
— Сначала смажь себя, — сказала она. — Мне нужен твой член внутри. Медленно. Очень медленно.
Я нанёс смазку на головку и ствол, ощущая холодок на коже, который быстро исчез в тепле моей руки. Потом подошёл к ней, прижался членом к её анусу.
— Дыши со мной, — сказала она. — Расслабься. Я помогу тебе войти.
Я начал осторожно продвигаться внутрь. Первый сантиметр дался с трудом — мышца была плотной, сопротивляющейся. Но потом она расслабилась, и я почувствовал, как головка проскользнула внутрь.
— Ах... — выдохнула она, закрывая глаза. — О да... ты такой большой...
Я остановился, давая ей время привыкнуть. Она положила руку на мою, которую держала на своей талии.
— Продолжай... очень медленно...
И я вошёл глубже. Медленно, с нажимом, чувствуя, как её мышца обхватывает мой член, как будто сжимает его изнутри. Она стонала всё громче, иногда шепча моё имя.
— Да... сынок... вот так... я чувствую тебя... я чувствую, как ты внутри меня...
Когда я полностью вошёл, мы оба замерли. Я ощущал каждую вену внутри её тела, каждый миллиметр плотного контакта. Она прижала мою руку к своей груди.
— Двигайся... — прошептала она. — Медленно...
И я начал двигаться. Вперёд. Назад. Медленно, как просила. Её тело откликалось на каждый мой толчок — ягодицы сжимались, спина выгибалась, груди болтались. Она стонала, дышала часто, шептала моё имя, как мантру.
— Да... сынок... так хорошо... я чувствую тебя... я чувствую, как ты двигаешься внутри меня... ты мой... ты мой мальчик...
Я чувствовал, как мои яички начинают напрягаться, как оргазм поднимается из самого низа живота. Она тоже почувствовала это.
— Я скоро кончу, — прошептал я.
— Тогда сделай это во мне, — ответила она. — Я хочу почувствовать тебя внутри. До конца.
