Ночь прошла ужасно. Кастрированный хХодок стонал на своём матрасе. Брыс тоже постанывал, ворочаясь с боку на бок. Ему досталась крепкая порка. Да ещё и на глазах и множества баб. Кажется мне прилетело меньше других. Хотя всё равно, такой позор! Я вспомнил, как на мне, голом, каталась победившая меня в драке девчонка. Как голым сидел в клетке, вокруг которой плясали эти ведьмы. От пройденного унижения я кусал губы. Говорить ни с кем не хотелось. Полагаю тоже чувствовали мои товарищи по несчастью. Все мы были публично опозорены и каждый переживал своё унижение сам. Сном я забылся только глубоко за полночь.
Утром нас разбудили грубо ввалившиеся в помещение охранницы ЧОП «Афина». Две бабы, не говоря ни слова, подхватили меня, заломили руки за спину и потащили в коридор. Меня втолкнули в маленькую камеру-пенал. Прикрученная к полу стальная кровать с матрасом, унитаз и раковина в углу, зарешеченное окошко под потолком, вот и всё убранство.
Меня толкнули на кровать и перевернули на спину. Женщины не говорили ни слова, никак не выражали своего отношения к происходящему и не выказывали никаких эмоций, словно делали будничную повседневную работу, а я был неодушевлённым предметом. Одна баба, та, что покрепче, навалилась на меня, а вторая что-то защёлкнула у меня на пенисе. Когда они отпустили меня и вышли, я обнаружил, что на моих половых органах снова закреплена уже знакомая мне решетчатая конструкция, скрывавшая мой пенис и яички. Стащить её, не причинив себе безумной боли и не повредив пенис и яйца не было никакой возможности. Материл был лёгким, но очень крепким, а замок не открывался никаким усилием. Помочиться в этой конструкции было можно, а вот трогать гениталии и маструбировать нет. Я закусил губу от очередного унижения.
Вскоре внизу металлической двери открылось окошечко, и женская рука просунула миску с едой и кружку с водой. Видимо это был мой завтрак. Всё, я пленник. И выбраться отсюда… Я прошёл вдоль голой кирпичной стены, простукивая её, подёргал железную дверь, попробовал допрыгнуть до окошка под потолком. Нет, всё тщетно. Бежать отсюда нереально. Может в будущем появится шанс для побега, но не сейчас. А отпускать меня никто не собирается. Я раб, игрушка, для удовольствия новых амазонок.
Я в отчаянии бросился ничком на кровать. От безысходности хотелось плакать и в отчаянии я несколько раз ударил кулаком о стену. Боль в руке вернула к реальности. Я перевернулся на спину и снова увидел конструкцию сковывающие мои гениталии. Стон отчаяния вырвался из моей груди.
Так я пролежал некоторое время, но потом голод взял своё, и я взял свой завтрак и поел.
Так прошло два дня. Ко мне никто не заходил. Трижды за день открывалось окошечко внизу двери, и женская рука вталкивала в мою камеру еду и питьё. Еда была весьма сытной и даже небезвкусной. Но я заметил, что мяса в ней не было ни разу. Овощи, бобы, грибы, но никогда мясо.
Впрочем, голода я не чувствовал. Я изнывал от безысходности и унижения. В начале я метался по камере как пленный зверь, потом часами валялся на кровати, тупо глядя в потолок. Составлял десятки планов побега, обдумывал что делать, когда у меня появится новая хозяйка. То, что меня собираются продать на каких-то торгах мужчин-рабов, я уже понял из разговора амазонок в лагере после нашей охоты. Одно мне было ясно достаточно чётко: не стоит изображать героя и непокорного партизана. Получу лишь новую боль и унижения. Здесь обламывать умеют. А вот если изображу покорность, контроль может ослабнуть и тогда появится шанс на побег. Но как же это противно, играть роль покорного раба у охреневших от вседозволенности баб!
Была ещё одна проблема. К вечеру, а особенно на второй день я стал испытывать сексуальное желание. Однако спрятанный в протектор член был недоступен, а сеточка не позволяла даже коснуться пениса. Я ворочался на кровати, не в силах разрядиться.
На третий день, вскоре послышался лязг засова и в камеру вошла здоровенная охранница ЧОП «Афина». Ни говоря ни слова, она заломила мне руки за спину, защёлкнула на запястьях наручники, поставила меня на ноги и толкнула к выходу, прорычав:
- Шагай!
Я послушно подчинился. Было стыдно идти голым, с убранными в протектор гениталиями перед одетой в форму здоровой охранницей.
Дом, где мы находились, больше всего напоминал тюрьму. В длинный коридор выходило множество железных дверей с запорами снаружи. Сколько здесь пленников? Что нас ждёт?
Охранница заставила меня подняться на второй этаж. Он был похож на первый, с такими же железными дверями. Только дверей здесь было не так много. Видимо помещения за ними были попросторнее.
Охранница подвела меня к одной из дверей, открыла её и толкнула внутрь. Я оказался в просторном помещении, более всего похожего на медицинский кабинет. Ко мне повернулись две молодые девушке, может мои ровесницы или только чуть постарше, одетые в облегающие латексные костюмы. Это что за маскарад? Я смутился, представ перед ними в таком виде.
- Ну вот вам следующий, - прогудела за моей спиной охранница. – Котик зовут.
Она сняла с моих рук наручники и вышла за дверь. Девчонки засмеялись.
- Котик? – переспросила одна. – Миленько. А что, и правда симпатичненький. Ну, иди сюда, Котик.
Сгорая от стыда и опустив голову, я подошёл к ним.
- Садись, руку на стол, - приказала первая девица.
Я подчинился и через несколько секунд вторая деваха воткнула мне шприц в вену и взяла анализ крови.
- Теперь лезь на стол, в коленно-локтевую, - с усмешкой приказала первая девица.
Я послушно залез на медицинский стол и принял позорную позу. «Только не показывай непокорности, - твердил я себе. – Изобрази что сломался. Иначе свободы тебе не видать!»
Первая, тем временем подошла ко мне сзади, расстегнула и сняла протектор с моих гениталий. При этом она как бы невзначай коснулась моих яичек. Мой член, давно хотевший разрядки ожил, не смотря на боль в руке.
- Ого! – хохотнула девица. – Соскучился. Ну сейчас мы тебя разрядим. Чашечку, Лера.
Она принялась дрочить мой член, который немедленно принял боевое положение. Вторая девушка пошла к ней и подала лабораторную чашку. Я скрежетал от стыда. Симпатичная девица в латексе на глазах другой такой же доила меня в позорной позе. Но природа брала своё. Минута, другая, и…
- А-а-а-а! – не выдержал я, разряжаясь.
- Вот и хорошо, - проговорила девушка, собирая всю мою сперму в чашечку. Её она протянула подруге: - Отнеси в лабораторию, Лер.
Вторая девушка взяла чашечку, подхватила пробирку с моей кровью и вышла.
- Так, а теперь помоем тебя и снаружи изнутри, - проговорила доившая меня девица.
Она отошла в угол и подтащила к столу конструкцию, на которой в больнице обычно вешаются капельницы. Однако сейчас на ней висел большой бурдюк с гибкой трубочкой, прикреплённой ко дну. Клизма! Какой ещё позор мне здесь предстоит пережить?
С ехидной улыбкой, явно наслаждаясь своей властью, девица взяла в руки трубочку и принялась заталкивать её в мой задний проход. Я заскрежетал зубами от неприятных ощущений, но больше от унижения. Но вскоре трубочка была вставлена. Девица открыла краник, и я почувствовал, как меня заполняет изнутри тепловатая жидкость.
В комнату вошла вторая девица.
- Всё норм, Оль? – спросила она.
- Да, этот не вякает, - отозвалась подруга.
Жидкость всё больше заполняла меня. Мне уже казалось, что она скоро разорвёт меня изнутри. И только тогда девица закрыла краник и вынула трубочку из моего зада.
- Зажимай анус и стой так, - приказала девица, включая таймер.
Жидкость рвалась наружу, и я изо всех сил сжимал анус и скрежетал зубами, чтобы не сдаться.
Тихо запищал таймер.
- Беги в уборную, вон та дверь, - показала мне девица. – Только не запачкай нам пол по дороге, иначе будешь наказан.
С перекошенным лицом, я соскользнул со стола и зажимая руками ягодицы, поскольку чувствовал, что могу не сдержаться, бросился к уборной. За моей спиной глянул звонкий девичий смех.
Я укрылся в уборной, сел на унитаз и из меня потоками начала извергаться противная жидкость вперемешку с фекалиями. Было противно и стыдно.
- Прыткий какой, - со смехом говорила одна из девушек. – Надо между ними соревнования устраивать после клизмы, кто быстрее добежит.
- Ага, - подтвердила другая. – А толчок один. Тот, кто не удержится, наказан. Прикольная развлекуха будет.
Они немного помолчали.
- Эй, Котик, что ты там завис? – крикнула моя мучительница. – Выходи. У нас ещё много дел.
Воспользовавшись туалетной бумагой, я кое как привял себя в порядок и, опустив глаза, вышел в комнату. Меня ещё дважды заставили становиться в коленно-локтевую позу на стол и вставляли клизму. Ещё дважды, зажимая руками ягодицы, под дружный смех девиц, мне пришлось бегать в уборную.
После третьего раза, девицы затолкали меня в душевую, находившуюся рядом с уборной. Там они помыли меня с ног до головы, даже не дав мне прикоснуться к собственному телу. При этом они совершенно откровенно ощупывали мои гениталии, ягодицы и другие части тела, явно наслаждаясь своей властью и моими реакциями. Я кусал губы, закатывал глаза, но никак не мог удержаться от стонов, когда они обрабатывали самые чувствительные места. Это им явно нравилось. В отличие от охранниц, делавших своё дело с безразличием биндюжников, занимавшихся грузами, эти явно ещё наслаждались происходящим.
Вымыв меня и вытерев полотенцем, они вытолкали меня, полностью голого, в коридор, где ждала охранница.
- На осмотр его, - скомандовала первая девица.
Охранница отточенным движением снова сковала мои руки за спиной и повела в конец коридора. Мы повернули за угол и остановились у новой двери, рядом с которой стояла ещё одна охранница.
