Юго-Восточный микрорайон, окраина города, город в городе, шесть с половиной десятков тысяч человек из шестисот десяти тысяч, вечер. Район множества разнообразных девятиэтажек, которые составлены в квадраты, посередине которых стоят башни в двенадцать и четырнадцать этажей. Или стоят длинные дома под углом, образуя треугольные дворы. И наша панельная девятиэтажка в пять подъездов стоит на сваях с ростверком возле такого большого квадратного двора. Мы обитаем на девятом этаже в первом подъезде в двухкомнатной квартире. Которая находится почти в самом торце между лестницей и лифтом. Наш дом коридорного типа, то есть, все двери квартир выходят в общий тамбур, он идёт от лестницы к лифту. Наша квартира расположена по одну сторону такого коридора и выходит окнами во двор, а балкон немного на торец. Просто кухня и две комнаты, которые выходят дверьми в идущий вдоль дома коридор. В конце коридора находятся ванная и туалет, а возле них выход на балкон. Напротив входа в туалет находится выход на наш маленький балкон, а вход в квартиру с другой стороны возле лифта и возле кухни. Таким образом балкон проходит вдоль стены комнаты и занимает в длину чуть больше четырёх метров. Если выйти на него, то справа будет стена лестницы подъезда, а спереди вид на двор. Унылая конура, Солнце садится за торец девятиэтажки сбоку, отражаясь на стене балкона, так как он обшит полированными досками в лаке. Спереди видны три башни в четырнадцать этажей. У них оппозитные подъезды, углы скошенные, а половинки сдвинуты в стороны относительно друг друга. Там на торцах находятся балконы трёхкомнатных квартир. Когда я увидел этих панельных истуканов, то не мог понять как они устроены, но на самом деле всё просто. За ними виднеется панельная девятиэтажка с четырьмя квартирами на площадке, но одна из двухкомнатных на ней без балкона, зато площадью всё равно больше. Она делит квадрат двора пополам. У нас сбоку трёхкомнатная квартира, в которой балкона тоже нет. Та девятиэтажка напротив за башнями лёгкого голубого цвета, а наша просто серая. Ещё виднеется девятиэтажка справа, в которой всего четыре подъезда, но на площадке шесть квартир, она имеет форму лесенки и светло-серая, светлее нашей. За ней виднеется двенадцатиэтажная башня из бежевых панелей, видны три балкона её торца, однокомнатная квартира посередине, правее её балкона угловой балкон.
Ира, милая девушка двадцати лет, вышла на этот балкон и посмотрела на небо, которое правее от башен покрашено в розовый. Следом за ней вышла её сестра Илона. Они обе обёрнуты полотенцами, а через открытое окно прохладный ветер задувает на балкон. Я посмотрел на них, Ира достала пару сигарет из лежащей на подоконнике пачки, Илона щёлкнула зажигалкой. Сёстры начали рассматривать двор и посмотрели на небо. Сыро и прохладно, пахнет сырой землёй, прошлогодними листьями и хвойным лесом, рядом озеро, чувствую сырость. Во дворе качаются высокие и тонкие как палки тополя, а вокруг башен растут берёзы и рябины. Лают собаки во дворе, работает двигатель чьей-то машины, ругаются матом пьяные бомжи. В нашем подъезде гуляют сквозняки, проникая через мутные стёкла с трещинами и давно потрескавшиеся рамы окон подъездов. Аромат сырой штукатурки, затхлости, канализации и ссанины. В подъезде осыпается побелка с потолка в жёлтых разводах, где прилеплены горелые спички, со стен сыпется штукатурка, на ржавых батареях воняют принесённые бомжами с помоек гнилые тряпки, а в углах лежат бутылки. Организовать ремонт не получается из-за алкашей, так как все квартиры должны скидываться, но пьяницам нечем платить, за них никто платить не хочет, в итоге ремонта нет. Но лифт сменили, так как стал застревать, но после не убрали остатки старого и кусочки бетона, они теперь очередной мусор в подъезде. Лишь меняют лампочки, которые дают еле достаточный тусклый свет. Сёстры начали курить, смотря на запад, как садится Солнце. У них в задницах вставлены анальные пробки, такая же вставлена у меня и у Саши. Мы готовы к очередной ночи, но пока что я не стал выходить на балкон и взял Сашу за руку. Саша мой любимый, я не пидор, мне нравятся девушки, но я его люблю как девку, он рабыня как я. Высшая степень рабства и покорности - абсолютная пассивность, а для этого нельзя проникать, надо, чтобы проникали в тебя. Для этого нужно влагалище и чтобы не было члена, раб не может трахать, трахают только раба, вот что такое полное рабство - это когда тебя полностью приравняли к девке. Также одна из степеней рабства - это вафлизм, впрочем, лизать можно также пизду. У меня есть пизда, также у Саши, это нам надо, чтобы быть рабами, также у нас есть сиськи. А ещё нам нравится женская одежда, в том числе надевать её на себя, для этого полезны небольшие сиськи.
- Смотрите на нас? - я открыл дверь туалета и прошёл к унитазу, но включать свет перед этим не стал, Саша пошёл за мной, мы развернулись и стали смотреть.
- Да, смотрим, наши госпожи.
- А кто вы? - Илона засмеялась и повернулась к нам.
- Мы ваши рабыни, - сказал Саша, я же положил ладонь на его задницу.
- Вы нам будете сегодня хорошо лизать? - вопрос Иры немного хитрый.
- Хорошо, но мы всё равно хотим порку! - сказал я, - накажите нас, госпожи!
- А вы ревнуете друг друга к нам?
- Да, конечно, мы любим друг друга, - как шлюха засмеялся Саша.
- Мы очень жестокие стервы, - засмеялась Ира.
- Нам, шлюхам, надо изменять друг другу и изменами унижать, а мы вас любим.
- Саша, я тебя люблю, ты такая милая девушка.
Я с Сашей поцеловался, мы поцеловались взасос, касаясь друг друга языками. Нежность наполнила нас, по нашим прекрасным телам пробежала дрожь. Вечер, чувствуется провинциальность и романтика городских окраин, где накатывается милая депрессия от унылости и безысходности, где ничего со времён девяностых не поменялось. Я и Саша не стали надевать ничего, мы все ходим голые по дому, у нас такое правило. А так как мы не курим, то на балконе нам сейчас делать в общем-то нечего. Повернулись, держась за руки, я начал рассматривать Иру. Мой милый Саша тоже смотрит на Илону и Иру, Ира на полтора года старше Илоны. Мы не педики, нам нужны девушки, просто они нам нужны иначе, чем другим. Саша и я любим друг друга чистой любовью без извращений, а Ира и Илона - мы любим их как тех, кто над нами доминирует. Они нас ведут по женскому пути, постепенно мы уподобляемся женщинам. Если я с Сашей решил стать рабынями, то надо идти до конца как получается, чтобы быть униженными как девки. Вечер, мы расслабляемся и наполняемся романтическими чувствами. Нежность и томность охватывают наши тела, обдуваемые сырым и холодным ветром, несущим аромат озера и леса. Свежесть вечера лишь фон, всё моё внимание занимают обе сестры, Саша и я сам. Я смотрю как клубятся на балконе струйки дыма, постепенно выходя в окна, запах клубники вместе с табачным дымом лёгких сигарет. Смотря на них и держа Сашу за руку, я чувствую возбуждение, меня бросает в дрожь, я чувствую тепло и как замирает дыхание, словно я готов бежать куда-то далеко и напрягся, чтобы после старта обгонять всех. А между ног я чувствую желание и возбуждение, моё влагалище хочет принять в себя, оно напряглось, из меня выдавилась смазка. Это напряжение и набухание там внутри растягивает меня, от чего я чувствую натяжение, щекотку и ласку, кольцо на входе в моё влагалище начинает пульсировать и тёплое, упругое. В этот момент Илона срывает с Иры полотенце, а та срывает его с Илоны, мы издаём радостный визг, смотря на их обнажённые тела. Они с балкона входят к нам поближе в коридор, мы смотрим на их прелести и видим как сёстры возбуждены, как они хотят секса. Они из ящика с инструментом берут плётки, что вызывает наши визги, Саша звонко шлёпнул меня по заднице.
Каждый вечер у рабынь начинается одинаково. Сначала надо сделать клизму и подготовить зад к сексу, для чего надо походить с пробочкой. После чего следует порка. Далее мы должны принять душ, после чего идти в спальню ублажать сестёр. На балконе стоит старый столик, сейчас на нём лежит ящик, в котором хранится большинство наших самотыков. На нём была рассада, но с наступлением осени мы её съели и высыпали землю. Я и Саша привычно опускаемся на колени и становится раком. В туалете тесно, Саша сдвигается чуть в сторону, чтобы не бодать головой унитаз. Наконец ему удаётся пристроиться, он опёрся на унитаз плечом, он очень спортивный парень. Вот сильнее чувствуется табачный дым, что вызывает дрожь. Я чувствую руки Иры и Яны, как они трогают меня, особенно за ягодицы. Из меня вынимают пробку, моя задница ощутила свободу, я застонал от наслаждения чувством пустоты. Мой анус был расширен, это удовольствие, но когда пробку вынимают, то анус расширяется на несколько секунд ещё сильнее. Сначала, когда в меня вставляют пробку, то я чувствую, что очень хочу какать. Постепенно это проходит, появляется только удовольствие, ласка и растяжение, нежные чувства гладкости, порезывания и покалывания. Чувства давления, растяжения, ласки и нежности усилились, мой анус растянут, в нём скользит пробка, вынута, вот теперь появилась пустота, а меня охватило тепло и мурашки, вибрации расходятся от ануса, между ног и по ногам. Я застонал от удовольствия, плётка опустилась мне на спину. В этот момент завизжал Саша, так как Илона обожгла его ягодицу окурком. Слышу плётку, но сначала на Сашу опустилась, потом на меня, ещё раз на меня. И спины коснулась сигарета, Ира меня жжёт, прижимает сигарету, я стараюсь не дёргаться, но кричу, мой крик переходит в стон удовольствия. Снова плётка, теперь меня обожгли сразу две сигареты, больно, но я услышал также вопль Саши, которого ударили плёткой. Плёткой всё-таки не так больно, как когда получаешь сигаретой. Илона шлёпнула меня между ног как шлюху, довольно больно, я взвизгнул, обычно шлюх хлопают нежно.
У Иры длинные стройные ноги с острыми коленками, мускулистые, голени тонкие, но бёдра широкие, на них выступают мышцы спереди и сзади. Кожа на ногах нежная и покрыта пупырышками. На своих ногах она грациозно прошлась возле моего лица, виляя большой упругой попой. Она пошла на балкон, я понял, что сейчас в меня вставят как в шлюху. Вот Ира вернулась, держа в руках пузырёк со смазкой и двойные самотыки. Я восхищённо смотрю на неё, очарован такой прекрасной девушкой, такой прекрасной стервой. У неё широкий таз и узкая талия, немного втянутый животик с восьмью кубиками пресса, правда, они немного похожи на плоские пирамидки. Внизу над влагалищем складка на лобке. Фигура в форме песочных часов и довольно крепкое сложение, туловище также длинное, широкая и прямая спина. Груди упругие и небольшие, в форме конусов с большими сосками, которые в форме пальцев и направлены вверх и в стороны. Ягодицы упругие и большие, они округлой формы и раздвинуты в стороны, под ними есть складки, а между ними виднеется анус. Снизу очертания талии округлые и плавные, они также по бокам сзади гладкие и грациозные, сверху выступают рёбра, а потом спина расширяется, плечи острые и угловатые, тонкие ключицы выступают мало. Илона вновь ударила меня и Сашу плёткой, а потом зашла сбоку и хлестнула Иру, начался прекрасный визг! На спине у Иры выступает рельеф мышц, особенно снизу, но и сверху на лопатках плоские бугры, которые однако большие и крепкие. Вновь туда опустилась плётка, снова злобный визг, Ира хотела вцепиться в Илону, но руки заняты. Потом Ира просто ударила дилдо Илону по лбу, от чего та истошно завизжала. Руки у Иры длинные и тонкие, но с чётким рельефом выпуклых мышц, на тонких светлых пальцах красный маникюр, педикюр тоже красный. Смотрю на них и восхищаюсь их красотой. Кожа у Иры светлая и гладкая, она блондинка с яркими синими глазами. У неё тонкая шея, маленький округлый подбородок, сочные губы, свёрнутые в трубочку, рот большой. Лицо у неё узкое, немного выпуклые скулы, маленькие, но упругие и сочные щёки, которые немного красноватые. Маленький прямой нос, большие глаза с большими ресницами и тонкими бровями. Высокий прямой лоб, который сужается кверху, маленькие уши без мочек. Волосы собраны в длинную косу, но спереди небольшая чёлка.
