Нам сообщили, что на замену ушедшей в декрет Ольги Алексеевны скоро придет новый преподаватель по философии. Вот уже как две недели третьекурсники забросили Сократа и Ницше, и ничто не нарушало умиротворенного и ленивого спокойствия, заполнившего окна в расписании. В понедельник после второй пары в кабинет вошел высокий и плотный, широкоплечий мужчина с каким-то суровым, но, впрочем, приятным лицом.
Подошло время сессии, и экзамен по философии я благополучно и с треском провалила. На пересдаче под ЕГО пристальным взглядом и двух слов связать не смогла.
- Мария, давайте на чистоту! – он заговорил решительно - вы не сдадите, вы не можете сдать... Но я могу поставить зачет... Понимаете?
В первое мгновение до меня не дошло. Но как только невероятная мысль кольнула её горячей иглой, она залилась краской.
- И что для этого требуется?
- Через три дня приехать в мою квартиру. – отчеканил препод.
Я только понуро кивнула – куда мне было деваться?
***
К назначенному времени я прибыла по указанному адресу. Мне велено было три дня не мыться, и… да-да, такая дикость, не брить волосы на лобке и в промежности!
Я чувствовала себя грязной, неухоженной, и была уверена, что происходящее мне точно не понравится.
Он открыл дверь, и с порога приказал раздеваться. Взгляд его был неподвижен, словно он уже знал, что произойдёт дальше, и в этом безмолвии витающего ожидания росла странная, почти невесёлая напряжённость.
- Снимайте всё, даже мысли, — многозначительно сказал препод по философии — я хочу увидеть, кто вы есть без масок, Антонова Мария.
Я подчинилась. На стол повешено было платья, колготки, трусы и лифчик. Пальцы дрожали, путаясь в застежках и пуговицах, словно нарочно медлили. Мне хотелось закричать, убежать, исчезнуть, но ноги словно приросли к полу. Он смотрел тяжелым взглядом, проникающим, казалось, под кожу. Таким взглядом ебут во все щели, не стесняясь, а потом воплощают свои желания в реальность с вот такими вот, как я, дурочками студенточками.
- Хорошая сучка, красивая! – проговорил препод, и подошел ко мне вплотную. – Ноги раздвинь пошире.
Я зажмурилась, но подчинилась. Он подошел совсем близко – так, что я дыхание его чувствовала, взял меня за волосатый лобок и собрав кудряшки волос в кулак потянул их, заставив меня пискнуть и встать на носочки.
Я попыталась высвободиться, но хватка была железной. В глазах потемнело от неожиданной и острой боли, а в горле застрял сдавленный стон.
– Смотреть на меня, – прорычал он, и я, повинуясь, подняла глаза. В них не было ни грамма жалости, лишь холодное торжество силы. Он наслаждался моей беспомощностью, властью, которую имел надо мной в этот момент.
Я открыла глаза, а он отпустил курчавые мягкие волоски, перевернул пальцы подушечками вверх, и стал проталкивать их в мою совершенно сухую еще пизденку. Это было очень дискомфортно поначалу, пальцы проталкивались через узкий вход, растягивали его, и это вызывало желание только сжаться и соскочить с его пальцев. Но я понимала, что должна выдержать это, ведь иначе просто отчислят… И просто так, и даже за деньги он не поставит своей отметки, преподаватель явно хотел выебать меня с первой минуты, как увидел. Я ловила на себе его взгляды, и в них видела фантазии как он ебет меня во все дыры, а я ору под ним и прошу еще.
Кожа на его пальцах была шершавой, и я почувствовала легкое покалывание, как будто меня щекотали изнутри. Хотела бы я, чтобы там была смазка, но, честно говоря, ощущение сухости лишь усиливало возбуждение. Это было грубо, первобытно, и каким-то образом идеально. Я прикусила губу, чтобы сдержать стон, и почувствовала, как мое тело начинает непроизвольно двигаться навстречу его пальцам.
Смущало, что я не мылась три дня – нарушить запрета не посмела, и действительно не принимала душа. Но ему явно нравилось то, что происходило сейчас между нами – моя грязная волосатая пизда, которая за эти дни пахла накопившимися на растительности запахами.
Он медленно двигал пальцами, растягивая и массируя чувствительные ткани моей пизды. Я чувствовала, как нарастает давление, как жар разливается по низу живота. Каждый толчок отдавался гулкой волной по всему телу. Он словно знал, как именно нужно двигаться, чтобы довести меня до предела. Я начала тяжело дышать, ловя ртом воздух, чувствуя запах собственного пота – тяжелый и мускусный, такой порочный, но в целом приятный.
Внезапно, словно по щелчку, все обострилось до предела. Я почувствовала мощную волну блаженства, прокатившуюся по всему телу. Мои мышцы сокращались, я не могла контролировать себя. Звуки, которые я издавала, были уже всхлипами и гортанными стонами.
Но кончить он мне не дал. Звонко шлепнул по мокрой грязной волосатой пизде, и толкнул меня к кровати.
- Ляг и ноги раздвинь! – велел он. — Какая ты развратная шлюшка, мне это нравится! - лишь сказал препод, и резко вогнал свои два пальца в мою пизду, предварительно облизнув их.
Я вскрикнула, округлив глаза, и от испуга насадилась на пальцы до второй фаланги. Он сразу же подвигал ими вперед-назад, вызывая саднящее распирающее чувство в моей пизденке. Никто меня так еще не ебал, я снова охнула, и инстинктивно сжалась. Но он не дал мне возможности привыкнуть, а трахал меня быстро и с большим наслаждением. Его пальцы проникали в меня глубоко, касаясь и играясь со стенками, я вскоре снова застонала, но все еще немного сжимаясь. Мое дыхание участилось, превращаясь в прерывистые вздохи, а тело стало податливым, словно воск в его руках. И не думала, что мне так понравитсяпальцами, да еще и почти насухую сразу в пизду! Препод чувствовал, как я расслабляюсь, отпуская напряжение, и позволяя ему исследовать меня глубже. Каждый его жест вызывал новую волну чувственности, и стоны становились все более громкими и требовательными, словно для самой меня чужими. Я смотрела на него снизу вверх, на его искаженное похотьюлицо, и понимала, что он наслаждается моей беспомощностью.
Он встал на колени, стянул с себя трусы, и огромный член с красной, распухшей от возбуждения головкой выскочил прямо перед моим лицом.
- Шире рот открой!
Сердце бешено колотилось, кровь прилила к щекам. Он схватил меня за волосы, оттягивая голову назад, и грубо приказал:
- Сочи, сучка! Ты же хочешь отметку в зачете, так?
Я зажмурилась, и медленно кивнула, открыла рот. Я готовилась к худшему, но грязной оказалась тут только я. Его хуй был отмыт до скрипа, приятно пах и имел чуть солоноватый мускусный запах. Он даже залупу под крайней плотью вымыл до идеальной чистоты.
Он с силой впихнул свой член мне в рот, заставляя давиться и задыхаться. Слёзы потекли из глаз. Я пыталась отстраниться, но он лишь сильнее вдавливал меня в себя, наслаждаясь моей беспомощностью.
Он подался бедрами вперед, вгоняя свой хуй мне прямо в горло. После отвращения, испытанного от вкуса собственных испражнений, слюны выделилось, к счастью столько, что хуй без труда скользил у меня во рту.
Но ебал меня в горло жестко, заставляя давиться, кашлять, пытаться оттолкнуть его. Чтобы не сопротивлялась, зафиксировал руки у меня над головой, и долбился-долбился-долбился. Кончил с рыком – обильно и бурно, заливая меня спермой, я едва не задохнулась, но проглотила все до последней капли.
После он спустился на уровень моего лица и впервые поцеловал. Если это можно было назвать поцелуем конечно – он больно покусывал и посасывал мой опухший раскрасневшийся рот, а после развернулся в позу 69 и обрушился губами прямо на мою немытую волосатую пизду.
Носом он буквально зарылся в мои волоски на лобке, толкнулся мне в губы обмякшим хуем, и я послушно снова взяла его в рот, обводя языком. Его руки, скользкие от моего пота и его собственного возбуждения, крепко держали меня за бедра, направляя мои движения. Я чувствовала, как наливается кровью головка, как пульсирует каждая жилка. Он стонал в мои волосы на половых губах пизденки, коротко и отрывисто, и я чувствовала, как его тело напрягается все сильнее. Да и сама была не на шутку возбуждена, и лобковые волосы блестели от смазки, внутри образовалась приятная пустота.
Девственницей я не была, конечно, но и с мужчиной настолько старше себя никогда не была тоже. Это было новым необычным опытом. Он всасывал мои волосатые губы, истово лизал мне их, сам стонал и двигал бедрами, вынуждая меня сосать ему хуй.
Его руки, шершавые и сильные, сжимали мои бедра, притягивая ближе. Я поддавалась его напору, ощущая себя глиной в руках гончара. Он медленно ласкал меня, зная, как доставить удовольствие. Я закрыла глаза, наслаждаясь каждым его прикосновением. Мир вокруг перестал существовать, остались только мы с ним - как он и хотел, без масок и запретов.
Он ввел в меня два пальца и начал ебать ими так, что задевал мне переднюю стенку моей пизды. Что-то там было безумно чувствительным, и я уже извивалась на его пальцах, захлебывалась его хуем и стонала в голос. Каждое его движение отдавалось волной возбуждения, прокатывающейся по всему телу. Я чувствовала, как каждая стенка моей мокрой пизденки жадно сжимается, требуя большего. Мои бедра непроизвольно подавались навстречу его руке, стремясь углубить это невыразимое ощущение, хотелось, чтобы он ебал меня быстрее и грубее.
Он словно знал, как довести меня до грани. То чуть ускоряясь, то замедляясь, он играл с моим возбуждением, заставляя меня то задыхаться от наслаждения, то жадно искать его прикосновений. Его член, плотно зажатый в моих влажных губах, пульсировал в унисон с его пальцами, и это было охуенно прекрасно!
Взорвался оргазм под веками сверхновой, и тут же, не дав мне отдышаться, как преподаватель пристроился между моих стройных бедер, одним толчком загнал свой елдак мне прямо с сочащуюся соками пизду. Зарычал от ощущения того, как горячо и туго во мне, и я сама вскрикнула вместе с ним, царапая ноготками его широкие плечи.
