Анна проснулась от того, что в замке двери ее дачи кто-то активно копошился. Пока она успела подойти, дверь открылась, и в темную прихожую проскользнули три силуэта. Включив свет, Анна увидела пятерых мужчин.
Анна опешила. Пятеро незнакомцев, в надвинутых на глаза кепках и мятых куртках, молча изучали ее. Воздух наэлектризовался от невысказанной угрозы. Она машинально сжала кулаки, готовясь защищаться, но оставалась на месте, пытаясь понять, кто эти люди и чего они хотят.
- Вы кто такие? Что вам здесь нужно? - голос немного дрожал, но в нем звучала твердость.
Один из мужчин, самый высокий, выступил вперед. Его лицо скрывала тень от кепки, но Анна чувствовала на себе его пристальный взгляд.
- Мы ищем кое-что! - прохрипел один из мужиков, и его голос был резким и неприятным. - Нам сказали, что это здесь!
- Ну что, хозяйка, принимай гостей. Мы у тебя перекантуемся немного. Да будь с нами поласковей! - нагло просипел другой грабитель.
Анна похолодела. Дача принадлежала ее семье много лет, и она понятия не имела, что здесь может быть такого, что привлекло внимание этих людей.
- Здесь ничего нет. Вы ошиблись адресом… - попыталась она, надеясь, что они просто уйдут. Но по лицам мужчин она поняла, что они не собираются отступать. За ее спиной захлопнулась дверь. Пути к отступлению нет.
- Кто вы и по какому праву... - начала было перепугавшаяся, побледневшая до синевы Анна.
Однако резкая пощечина от девушки прервала ее возмущенную речь. Второй удар гостьи отправил ее на пол. Лежа на полу, она попыталась сфокусировать зрение на двух расплывчатых фигурах, возвышающихся над ней. Боль пульсировала в щеке, отдаваясь тупой болью в затылке. Голос худощавого звучал как сквозь вату, но смысл его слов медленно проникал в сознание, вызывая новый прилив ярости.
- Погодь, бро! Не порти бабенке губы, ей еще ими работать! - нехорошо осклабился худощавый.
Анна испуганно шагнула в угол комнаты. Двое других, здоровенные детины, заржали в унисон, одобрительно хлопая худощавого по плечу. Тот, казалось, наслаждался властью над ситуацией, медленно приближаясь к Анне, словно кот к загнанной мыши. В его глазах плясало нездоровое возбуждение, смешанное с циничной жестокостью.
- Ну что, куколка, поиграем? - промурлыкал он, протягивая к ней руку. Анна отшатнулась, упершись спиной в холодную стену.
Страх парализовал ее, лишая возможности кричать или сопротивляться. Она понимала, что находится в ловушке, и выход из нее кажется невозможным.
- Значит так! Сейчас ты сделаешь все, что будет сказано. Не будешь выебываться - жива останешься. А будешь умничкой - так и сама кайф поймаешь. Нет? Тогда мы тебя все равно поебем во все дырки. Только потом никто никого сдерживать не станет... Не греет перспективка? Тогда будь хорошей и послушной девочкой. Не ссы, не целка же, ни хрена тебе от пятерых мужиков не сделается. Будешь стараться – и мы расстараемся тебе кайф доставить. Ты нам не на один день нужна... Все поняла? Заголяйся! - прояснил ситуацию бандит.
Она вздрогнула. Холодный пот проступил на висках. В голове пронеслась мысль о побеге, но ноги словно приросли к полу. Пятеро мужчин, как стая волков, надвигались на нее. Каждый взгляд — как удар хлыста.
Один из бандитов, с кривой ухмылкой, шагнул вперед и грубо схватил ее за подбородок.
- Ну что, куколка, начинаем веселье? — прохрипел он, обдавая ее запахом дешевого табака и перегара.
Она закрыла глаза, пытаясь унять тошноту.
Парализованная ужасом, Анна не знала, что ей делать. Впрочем, роль режиссера предстоящего жуткого спектакля взял на себя главарь – седоволосый, хоть и молодой на лицо мужик.
- Не жмись, бабенка! Скидывай тряпки. Дай народу на тебя посмотреть!
«Мне 35 лет. Я начальник кредитного отдела в банке. С чего я должна выполнять распоряжения этих скотов?!», - проносилось в голове у напуганной Анны.
Нерешительно взялась рукой за верхнюю пуговку домашнего платья-рубашки. И быстро, стараясь скорее прекратить позор, сбросила ее, оставшись в бюстгальтере и трусиках.
"Надо же, до чего я докатилась," - подумала Анна, чувствуя, как предательская дрожь пробирает ее тело. Слезы застилали глаза, но она старалась держаться, не позволяя себе окончательно сломаться. В голове пульсировала лишь одна мысль: "Как я здесь оказалась?"
Вспомнились годы учебы, амбициозныепланы, стремление к карьерному росту. Тогда казалось, что все возможно, что успех придет сам собой, если упорно трудиться. А теперь она стоит полуголая в своей собственной квартире, униженная и подавленная. "Неужели это и есть моя жизнь? Неужели это все, чего я добилась?"
- Подходящие дойки. Хули тормозишь? Резвей давай! - поторопил Анну седой, довольно разглядывая ее грудь третьего размера.
Действительно, к своим 35 годам и после двух родов женщина сохранила стоячую грудь с крупными коричневыми сосками и довольно тонкую талию. Под одобрительные возгласы собравшихся она убрала руки от груди, которыми стыдливо инстинктивно прикрылась. И снова осталась в лифчике, маленьких трусиках и чулках.
- Гляньте-ка, и жопа классная! Я хочу эту жопу! Ну-ка, повернись! - взвизгнул тощий.
Заливаясь краской, Анна медленно повернулась задницей к гостям. И тут же получила шлепок по ягодице. Когда демонстрировала свои формы во всей красе взгляды собравшихся мужчин буквально пожирали ее.
- Даааа, хорошая срака! Потешимся нынче! – один из парней потной ладошкой сжал ягодицу женщины.
Анна вздрогнула от неожиданности, но тут же постаралась сохранить самообладание. Это была ее работа, и она знала, на что идет. Она выпрямилась, гордо вскинув голову, и окинула взглядом толпу. Мужчины, словно загипнотизированные, не отрывали от нее глаз. В их взглядах читалось неподдельное вожделение, и Анна не могла не ощутить легкое волнение. Выполняя приказ седого, хозяйка загородного дома медленно нагнулась и уперлась руками в табурет.
- Теперь трусы спускай и показывай, чем природа наградила! - прозвучала очередная команда.
Анна медленно спустила трусики до колен и расставила ноги, явив гостям самое сокровенное. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием дров в камине. Взгляды мужчин, словно магнитом, притягивались к открывшемуся виду. Анна чувствовала, как кровь приливает к щекам, но старалась сохранять невозмутимость, повинуясь указаниям.
Внутри все дрожало от унижения и страха, но она знала, что отступать нельзя. Анна почувствовала облегчение, хоть и понимала, что это лишь временная передышка. Она знала, что ее ждет дальше, и старалась морально подготовиться к предстоящему испытанию. Ей нужно было проявить силу воли и выдержку, чтобы не сломаться под давлением обстоятельств. Каждый вздох давался с трудом, в горле пересохло, но она молчала, повинуясь каждому указанию. В голове мелькали воспоминания о прошлой жизни, о мечтах и надеждах, которые теперь казались такими далекими и несбыточными. Как она докатилась до этого? Слушаться приказов этих отморозков!
Потом по приказу седого пальцами развела половые губы. Мужчина провел пальцем по сжавшемуся входу во влагалище. Женщина подалась вперед, вскрикнув от боли. Слезы навернулись на глаза, но она упрямо сжала губы, стараясь не издавать ни звука. Она пыталась отвернуться, уклониться от прикосновения, но хватка была неумолимой. Пальцы насильника, жесткие и костлявые, грубо раздвинули ее, причиняя невыносимую боль. Он что-то прохрипел, его дыхание обжигало ее щеку. Она не понимала слов, но смысл был ясен. Ее тело, когда-то предмет гордости, теперь было лишь инструментом в чужих руках. Инструментом, который причинял только боль и унижение.
В ее душе бушевала буря – страх, унижение, отчаяние переплетались в тугой клубок, грозя раздавить ее. Она чувствовала себя куклой, марионеткой в чужих руках, лишенной воли и права на собственное тело. Мужчина, не обращая внимания на ее страдания, продолжал свои манипуляции. Его лицо было непроницаемым, лишенным каких-либо эмоций. Казалось, он выполнял рутинную работу, не испытывая ни малейшего сочувствия к жертве. Его движения были точными и расчетливыми, словно отточенными годами практики.
- Не визжи, сучка! Будешь выебываться - я тебе туда ногу по колено суну! – седой злобно ударила жертву по заднице.
Между тем, седой натешился с ее влагалищем и начал нагло ощупывать колечко ануса, потребовав развести ягодицы. Женщина покорно растянула себя ладонями. Седой слегка надавил на узкое отверстие, которое от страха еще больше сжалось.
— Сейчас эта сучка получит то, что она хочет!
— Получит по полной, босс! Мой хуй просто дымится.
Седой ухмыльнулся, видя её покорность и страх. Он знал, что она уже сломлена, готова на всё, лишь бы избежать дальнейшей боли. Его пальцы, грубые и шершавые, с силой раздвинули ягодицы, обнажая сжавшийся анус. Он почувствовал легкий трепет её тела, когда коснулся этого сокровенного места.
- Ты в очке целка что ли?! Да нахуй! Так не бывает! - просипел тощий, приблизив лицо к бесстыдно расставленной заднице.
Анна отрицательно покачала головой. Опыт анального секса у нее, разумеется, был. Правда, не совсем удачный. В первый раз, когда ее любовник лет 20 назад пытался войти во «вторую долину», она получила травму. С тех пор она относилась к этой затее с большой опаской. Боль была нестерпимой, а ощущения – отвратительными. Тогда она поклялась себе, что больше никогда не позволит никому к себе там прикасаться. И вот, двадцать лет спустя, этот разговор, эта омерзительная и почти безвыходная ситуация и пятеро похотливых громил, готовых растерзать ее во все дырки.
– Ну, я не знаю, – пробормотала она, глядя в сторону. – У меня был не очень хороший опыт…
