Дождь барабанит по подоконнику, как будто кто-то осторожно стучится извне — не всерьёз, а на пробу. За шторами — полумрак, в комнате горит только экран телефона, прижатый к лицу Лизы. Он мерцает, отражаясь в её зрачках, подсвечивая скулы, губы, слегка приоткрытые от улыбки. Ей восемнадцать. Совершеннолетие она отметила три дня назад, и теперь каждый жест, каждое слово она старается делать по-взрослому. Но сейчас она просто лежит на кровати, как в детстве и держит телефон над головой.
На экране — глупое видео: кот падает с дивана, кувыркается и тут же делает вид, что ничего не было. Она смеётся — громко, без стеснения, выгибается, откидывая спину дугой, так что топ задирается, обнажая полоску кожи чуть выше пояса шорт. Одна нога согнута в колене, бедро упирается в матрас. Другая — свешивается, босая ступня болтается в воздухе, пальцы время от времени подрагивают от ритма музыки, доносящейся из наушников. Она не знает, что его глаз уже двадцать минут прижаты к щели в двери. Щель узкая, едва ли в палец шириной.