Глава 1.
Пыль забивала горло и слепила глаза. Саша с грохотом рухнул на каменный пол, больно ударившись локтём. Воздух вырвался из лёгких со свистом. Юноша едва сдержался, чтобы не выругаться вслух.
Подняв голову, он понял, что провалился в ловушку — ржавые, сломанные копья в стене, похоже, не сработали как задумано, что спасло жизнь целителю. Люк, через который он упал, был метрах в четырёх над ним, и Саша не решился звать товарищей, опасаясь привлечь врагов, находящихся поблизости. Коридор, в котором он оказался, вёл в разные стороны, но ни в одном из направлений не было видно ни лестницы, ни хоть какого-нибудь подъёма, ведущего назад, к группе.
Звуки боя над ним стихли, ознаменовав окончание сражения, о результатах которого можно было лишь догадываться. Юноша остался совсем один, отрезанный от своей разношёрстной группы, где-то в подземелье вражеской крепости. Сердце бешено колотилось в груди. Он прижался спиной к холодной стене, пытаясь слиться с тенями. Его оружием была белая магия поддержки, а не острый клинок. Один на один с врагом целитель был обречён.
Когда пыль окончательно осела, он смог разглядеть себя. Его тонкие руки дрожали. Юноша стряхнул со своей белой накидки грязь, оставшуюся после падения. Тёмно-русые волосы, спадавшие мягкими волнами до плеч, слиплись от пота. Он провёл ладонью по лицу, стирая грязь и ощущая под пальцами аккуратный нос с округлым кончиком, который вместе с большими карими глазами придавал лицу мальчишеское выражение, хотя Саше уже перевалило за двадцать. Скудный свет, пробивавшийся сквозь решётку вентиляционного хода высоко в стене, освещал его хрупкую, почти девичью фигуру — стройную, с объёмными, мягкими бедрами.
Сунув руку в свою походную сумку, юноша вытащил целебную мазь и дрожащей рукой нанёс её на ушибленный локоть. Боль отступила, но тремор остался — его причины нельзя было вылечить ни одним из зелий, что были в его распоряжении.
Сжав свой магический посох, целитель сотворил заклинание света, и коридор озарился ярким сиянием. Ни одна из сторон не казалась ему достаточно безопасной, чтобы смело выбрать направление. Сияние, исходящее из посоха, исчезло — сейчас Саша не мог позволить себе смело освещать путь, предпочтя тени. Наконец, решившись, юноша двинулся, как ему показалось, в менее тёмную сторону, надеясь, что она выведет к товарищам, а не к чешуйчатым обитателям крепости.
Его надежды рухнули, когда впереди послышался скрежет когтей по каменным плитам пола и злобное шипение. Осмотревшись, Саша нырнул в затенённую нишу, затаив дыхание. Мимо вперевалку прошёл ящеролюд. Его тёмная, грязно-зелёная чешуя отражала тусклый свет, а на вытянутой морде были обнажены острые зубы, от вида которых по спине целителя пробежала дрожь. Рептилия была человеческого роста и сжимала в лапе зазубренный клинок, а грубый нагрудник существа был сшит из множества отвратительных шкур. Открытое противостояние такому противнику без помощи друзей было верной смертью.
Прождав в нише, казалось, вечность, боясь, что ящер вернётся или появится ещё один, юный белый маг сделал глубокий вдох и двинулся дальше. Коридор сменился большим залом с рядами зарешечённых камер. Темница. Воздух был густым и спёртым, пахнущим плесенью, мочой и смертью. Игнорируя стоявшие в центре орудия пыток, целитель заглянул в одну из камер и наткнулся взглядом на истлевшие останки какого-то несчастного. В лохмотьях, прислонившись к стене, сидел скелет. Саша сглотнул ком в горле. Перспектива умереть так же, в заточении, от голода и отчаяния, была ещё менее привлекательна, чем смерть в бою.
Внезапно из глубины коридора донёсся громкий лязг железа. Сердце ушло в пятки. Юноша бросился к ближайшей камере с сорванной дверью и замер в её глубине, вжимаясь в тёмный угол.
Тишина.
Ничего не происходило, и Саша осторожно выглянул из своего укрытия. Не видя угрозы, быстро, и в то же время насколько он мог бесшумно, целитель двинулся дальше.
В одной из камер он увидел ещё одно мёртвое тело, на этот раз не человеческое. Исхудавшее, измождённое тело огра было приковано цепями к стене. Серая кожа обтягивала кости, а глаза существа закатились. От него веяло недавней смертью.
Сделав несколько шагов, юноша замер перед следующей камерой. За решёткой сидел ещё один огр. Поначалу Саша подумал, что и этот мёртв — его смуглое тело было покрыто ужасными, воспалёнными ранами, синяками и ссадинами. Но потом он уловил едва заметное движение мощной груди. Существо дышало.
Целитель стоял в нерешительности, раздираемый страхом и осознанием открывшейся ему перспективы. Если я помогу ему, не сожрёт ли он меня первым делом? — пронеслось в голове. Но, с другой стороны... он явно не друг ящерам. А такой союзник... Минуты тянулись, юноша медлил… Саша огляделся, увидел связку ключей на стене и наконец решился. Сострадание и трезвый расчёт перевесили возможную опасность.
— Эй, — тихо позвал юноша.
Его голос прозвучал хрипло и неуверенно. Фигура огра не шелохнулась.
— Эй! — позвал он громче, постучав костяшками пальцев по прутьям.
Медленно, преодолевая усталость и, должно быть, невероятную боль, узник поднял свою лысую голову, отчего загремели сковывающие его тяжёлые цепи. Маленькие, тёмные, глубоко посаженные глаза уставились на юношу без всякого выражения.
— Ты меня понимаешь? Я хочу помочь тебе...
Непропорционально крупная челюсть в сравнении с остальной частью лица, шелохнулась, но огр издал лишь тихий, хриплый стон.
— Не ешь меня, пожалуйста, — совсем уже шёпотом добавил Саша себе под нос, решив, что существо просто не понимает человеческую речь.
Юноша просунул руку сквозь прутья решётки. Ладонь его озарилась мягким, тёплым золотистым сиянием целительной магии. Свет коснулся окровавленных ссадин, и раны стали затягиваться, а тёмные синяки — пропадать. Целитель внимательно следил за лицом великана, ожидая агрессии, но видел лишь молчаливое любопытство.
Ободрённый, Саша снял связку ключей со стены и принялся перебирать их в поисках нужного. Замок на решётке поддался не сразу, но настойчивость победила, и дверь со скрипом открылась.
— Всё в порядке, я не причиню тебе вреда, — сказал юноша, входя в камеру и стараясь, чтобы в голосе звучали только мир и доброжелательность.
Он достал целебный бальзам и стал наносить его на раны огра, что было куда эффективнее, чем расходовать все силы на заклинания лечения. Вблизи тот казался ещё больше. Грубая набедренная повязка не скрывала его мощное, мускулистое тело. Руки великана были толщиной с молодые стволы деревьев, а бугры мышц напоминали каменные глыбы. Саша невольно засмотрелся на эту грубую, первобытную мощь и почувствовал, как по щекам разливается краска. Хватит пялиться, — смутился он.
Закончив с ранами, целитель взялся за массивный замок на цепях, сковывавших конечности огра. Юноша пыхтел, перебирая ключи уже по третьему кругу — проржавевший замок не поддавался.
Вдруг из коридора донеслись отчётливые шаги и отрывистое, шипящее бормотание. Ящеры!
Паника ударила в виски. Саша, молясь, чтобы решётка не заскрипела, прикрыл дверь камеры и окинул взглядом тесное пространство. Его взгляд упал на грязное, рваное одеяло у ног пленника. Недолго думая, юноша схватил его и повалился к огромным ногам исполина, сидевшего на полу. Накрывшись с головой, Саша надеялся, что ящеры не заметят открытую камеру и пропажу ключей.
Юный целитель замер, затаив дыхание и прислушиваясь к приближающимся шагам. Они были совсем близко. Сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно за решёткой. И тут он осознал, к чему прижался щекой. Через ткань набедренной повязки узника он чувствовал огромный член существа, покоившийся под ней.
Шаги замерли где-то совсем рядом, и послышалось негромкое шипение. Саша перестал дышать, боясь пошевелиться. На миг ему показалось, что тёплая плоть под его щекой шевельнулась.
Звуки шагов начали удаляться.
Юноша осторожно отодвинулся, но всё ещё не решался вылезти из-под одеяла, вдруг почувствовав ужасное смущение от происходящего и страх встретиться с огром взглядом.
— Ушли, — низкий, хриплый, подобный подземному гулу голос прозвучал над ним.
.
.
Саша сбросил с головы грязную ткань и в изумлении уставился на великана. Тот смотрел на юношу своими тёмными, теперь уже ясными глазами.
— Ты... ты понимаешь меня? — выдохнул целитель, не веря своим ушам. — Ты можешь говорить?
— Дорк не съест. Освободи.
Саша вздрогнул, по-прежнему пытаясь переварить то, что этот гигант не только понимает его, но и говорит. Юноша вновь взялся за тяжёлый замок. Дрожа чуть меньше, он старался давить на каждый ключ изо всей силы, надеясь, что прошлые неудачи — результат заевшего механизма, а не неверной связки ключей.
— Дорк — это твоё имя? — спросил белый маг, вставляя очередной ключ.
Заключённый кивнул, и цепи звякнули от его движения.
— Меня зовут Саша... Приятно познакомиться, — представился он и тут же почувствовал смущение от сказанного. Какая идиотская, неуместная фраза в нынешних обстоятельствах, – мысленно отругал себя юноша. Соберись.
Наконец раздался сокрушительно громкий в тишине темницы щелчок. Замок поддался. Огр мгновенно сбросил оковы с рук, и цепи с грохотом упали на каменный пол.
Он поднялся во весь свой исполинский рост, и Саше вдруг стало ясно, что ему пришлось бы поднять руки вверх, просто чтобы дотянуться до плеч гиганта. Снова поймав себя на том, что заворожённо разглядывает мощный торс, юноша поспешно отвёл глаза.
