Мужчины терпеливо дождались, пока я докурю, а затем умоюсь. Но когда я собиралась присесть над унитазом, чтоб вынуть пробку и выпустить сперму из своей дырочки – вдруг заторопились. Не то, чтобы я её (сперму) там ощущала, скорее меня давил тот факт, что она всё еще там. Как будто меня пометили.
- Нет, нет, нам некогда. Дома подмоешься и всё остальное. Сейчас получи одежду и экипировку, и мы тебя выведем из здания.
Конечно, социки не бродили по городу голыми. Не всем гражданам это бы понравилось, да и маленькие дети могли увидеть, нехорошо это. Всё-таки для служения социуму были отведены специальные места. Такие, например, как этот туалет. Бывало, конечно, иногда что социк оказывался обнажённым на людях, но это был из ряда вон выходящий случай Когда одежду украли или она пришла в полную негодность. Такие вещи тщательно расследовались, и редко кто намеренно наносил непоправимый вред одежде. Она ведь тоже была государственной собственностью, как и мы. У социков была форменная одежда, по которой безошибочно можно было понять социальный статус. Сейчас на дворе царило лето, и поэтому одежда была очень лёгкой. Белый, но тем не менее не прозрачный (пока сухой) короткий сарафан чуть выше чем до колена. Когда я наклонялась, бочка подпрыгивала, оголяя мои ягодицы. Ну и если затвердеют соски, как сейчас – они всем сразу станут видны. В качестве обуви мне выдали ярко красные туфельки на шпильке, а к ним белые прозрачные, как тюлевая занавеска, носочки. Голову украсила красная легкомысленная кепочка с логотипом социальной службы. Все это я быстро надела. Появилось ощущение, что я уже не обнажённая, а значит, лучше защищена. Хотя на самом деле это была иллюзия. Прав у меня было теперь немного, и помощь я могла вызвать, только если кто-то совсем уж терял берега, сам нарушая закон. При этом у любого гражданина было множество способов легально выебать меня, или сотворить какое-нибудь другое непотребство.
Ещё одним атрибутом социка был широкий блестящий лакированный пояс. К этому поясу крепилась специальная сумочка под влажные салфетки, которые теперь лучше всегда носить с собой, такой же подсумочек под лубрикант. (У нас всё это время был лубрикант? Сволочи!). Ну и напоследок широкая стропа с надписью. Стропа одним концом крепилась к поясу на специальный карабин, а другим…
Один из приставов наклонил меня, заставил раздвинуть ягодицы, и второй конец стропы прикрепил специально защёлкой к анальной пробке . Конечно, при этом он не преминул проверить, надёжно ли сидит пробочка, и мне пришлось изо всех сил сжать сфинктер, чтобы она не выскочила из моей разъебаной жопки. Чувствительный, натёртый хуем сфинктер отозвался на это зудом и лёгкой болью, напоминая о том, что только что произошло в этом туалете. Стропа теперь тянулась от моего пояса – под юбку, привлекая дополнительное На стропе была яркая, хорошо заметная надпись «Кончил – заткни, чтоб не вытекало». Даже такие детали буднично подчёркивала мой статус, говоря всем «Эту девушку можно спокойно ебать во все дыры». Это было не просто дополнительное унижение, оно имело беспощадный функционал. Когда анальная пробка на этой ленте просто заткнута за пояс – всем понятно, что у социка чистая попка. А если лента уходит под сарафан, значит социка недавно туда выебали, и жопка заткнута. Если кто хочет – вынимайте на свой страх и риск. Сейчас по моему виду все встречные легко поймут, каким именно способом мною только что воспользовались. Мне в руки вручили небольшую брошюру, и сказали следовать за ними.
Когда мы подошли к дверям, первый пристав сильно шлёпнул меня по попке, отчего пробка причинила острую боль, и уведомил:
- Тебе нужно как можно скорее добраться до общаги. Адрес в брошюре. Не задерживайся.
После этого двери суда закрылись за моей спиной.
На улице было солнечно, пели птички, ехали машины, шли люди. Все жили своей обычной жизнь. Все, кроме меня. Мимо прошла влюблённая парочка, держась за ручки. Романтика. Романтика теперь тоже не для меня. Для меня теперь похоть, грязь, разврат. От этих мыслей я снова возбудилась. Блядь, да что со мной происходит? Господи за что это все мне? Ладно, ладно, знаю за что, но всё равно, не слишком ли круто. Бедный Женька! Ему ещё только предстоит узнать, что произошло с его возлюбленной! Как он это воспримет? Как изменится его отношение ко мне? Мы ведь учимся с ним в параллельных классах. Стыд и позор! Кажется, теперь эти два слова стали для меня не просто присказкой. Кажется, я поняла, что они означают на самом деле.
Почти забыв о пробочке, я плюхнулась на лавочку, и тут же подскочила. Устройство впилось глубоко, вызвав боль и жжение. Нет уж, спасибо, я лучше постою. Прислонилась к фонарному столбу, и стала читать брошюру. Ветерок приятно гулял под сарафаном, нежно обдувая мою киску. И чего я раньше не ходила без белья? Хотя я много раньше не делала. Например, я не очень интересовалась подробностями жизни социков. Знала только что можно, а что нельзя с ними делать, и где именно можно и нельзя. Теперь мне предстояло погрузиться в этот мир глубже, и прожить в нём целый год.
Из брошюры я многое узнала, но всё равно у меня оставались вопросы. Например, узнала, что отныне моя жизнь будет проходить по расписанию, которое будет до меня доводиться отдельно. И опоздания приведут к штрафным санкциям в различном виде. Как при этом я должна узнавать точное время – не говорилось. Или вот запрет на передвижение в личном транспорте, только на общественном. Непонятно такси, например, относится к общественному транспорту? А хотя, чёрт, как я вызову такси без часов? И как расплачусь без денег. Вопрос отпал. Тут я вспомнила, что у меня, вроде как, ограничено время на то, чтоб добраться до моего общежития. Адрес его был указан в брошюре, район города, где оно находится, я примерно представляла. Осталось туда доехать.
Автобус или метро? Вот в чём вопрос. В метро есть отдельные вагоны для социков. Но там творится «Содом и Гоморра», причём в прямом смысле. Как и в отдельных социальных автобусах. Хотя, в общем-то прилично выглядящим социкам не было запрещено ездить и в любом общественном транспорте. Что прилично, а что неприлично? Ну, например я пока выгляжу вполне пристойно. А вот со спермой на лице и стекающей по ногам, в рваной или загаженной одежде, или вообще с голой жопой – это уже неприлично. Тут придётся пользоваться специальным транспортом. Ну что ж, пока я имею такую возможность, пожалуй, поеду в автобусе. Там давка меньше.
По дороге к автобусной обстановке, мне попался торговый центр. В нём точно должен был быть туалет, где я спокойно смогу избавиться от спермы, а значит и вынуть ставшую уже досаждать пробку. Я зашла в торговый центр, и направилась к туалетным комнатам. Машинально зашла в женский, и чуть не упала. Едва я переступила порог, как меня, пусть и не сильно, ударило током. Причём сразу два раза. Первый разряд я получила прямо в анус (действовала пробка), второй, укол (послабее)через пару секунд я получила в шею. От неожиданности, ножки мои подкосились, и я едва удержалась на ногах, ухватившись за стену. Пробка в попе стала вибрировать, напоминая, что сейчас последует удар посильнее, и я пулей выскочила из женского туалета. Зашла, называется, вынуть пробку. Отдышавшись, я стала глазами искать туалет для социков, но в этом торговом центре его не оказалось. Похоже, придётся терпеть до дома. Нормальные у них способы сказать «тебе сюда нельзя». Я побрела к автобусной остановке. В обычной жизни я редко ходила на каблуках, да ещё с посторонним предметом в попе, поэтому идти было тяжело. Похоже, мне придётся учиться теперь и первому и второму. Стиснув зубы, я шагала по аллее в парке. Пройти до остановки нужно было около километра. Каждый раз, когда ты думаешь что хуже уже быть не может, вселенная дарит тебе возможность убедиться в обратном. Пока я шагала, я ощутила, что сперма, которая была использована вместо смазки – высохла. И основание пробки стало больно натирать и так воспалённый сфинктер. Через пару минут, когда жжение стало совсем невыносимым, я остановилась. Оглянувшись по сторонам, увидела прогуливающихся людей, игравших детей, какого-то велосипедиста. Здесь предпринимать меры, чтоб облегчить свою ситуацию было неприемлемо. Зато вон там, за поляной виднелись кусты, которые выглядели вполне густыми для моих нужд.
Составив план, я даже не пошла, я практически побежала туда. Заскочив в кустики, я убедилась что ни с какой из аллей меня не видно, присела, раздвинув ножки, и с огромным удовольствием потянула пробочку наружу. Попка отозвалась ноющей болью, но пробка отказывалась выходить. Пришлось взять лубрикант, смазать основание и потужиться, стараясь пальчиком запихнуть хотя бы часть внутрь. Через некоторое время, я достигла успеха. Пробка выпала из многострадального ануса, следом потекла сперма. Какое же облегчений! Когда я вытирала попку салфетками, ощупала анус. Вместо него зияла просто огромная дыра. Сфинктер была мягким, податливым и очень чувствительным. Попка отзывалась лёгкой болью на каждое проникновения, а если её не трогать – просто зудела, напоминая о недавнем вторжении. Ну и разворотили же меня. Вытерев начисто попку, я хотела приступить к киске (она после всех моих приключений была перепачкана моей смазкой и выделениями), но меня прервали.
Как медведь из леса – из кустов вывалился мужик. Бородатый, с пузом, с залысинами. Отвратительный тип. Он был потный и запыхавшийся. Видимо увидел уходящего в кусты социка и побежал за мной. Ну, насколько ему позволял его лишний вес. А потом, возможно подглядывал, как я освобождалась от спермы. Мои щёки снова вспыхнули, когда я поняла это.
- Давай быстренько рачком вставай, вот на дерево оборись – показал он на росший рядом с нами тополь.
Что делать? Звать на помощь? Так он вроде ничего пока не нарушает. Верне нарушаем то мы вместе. Он приставая ко мне в общественном месте, а я – облегчающаяся и подтирающаяся тут. Вон пятно спермы на земле, салфетки. А это залёт. Что же делать? Похоже, придётся ему дать.
