– МЕД ИДЕТ! – вдруг рявкнул Винни, не в силах сдержаться. Его бедра прижались к ягодицам Пятачка в последнем, мощнейшем толчке, и медвежонок замер, весь напрягшись, как струна. Его член вздулся внутри прямой кишки Пятачка, и мощные, горячие струи спермы вырвались из Пуха, заполняя узкое пространство глубоко внутри. Пульсации были сильными, долгими, каждая сопровождалась судорожным толчком бедер и глухим стоном медведя. – Получай… Получай мой мед, Пятачок! Получай! Вжжжжжжжж!
Пятачок вскрикнул, почувствовав, как что-то очень горячее и жидкое бьет ему прямо внутрь попки. Ощущение было невероятно интимным, странным и немного приятным от осознания, что он может принять так много меда в попку. Поросенок чувствовал, как его кишка наполняется густой, теплой жидкостью.
Винни - опустошенный и счастливый - тяжело дышал, опираясь лапами о землю. Его член медленно опадал внутри Пятачка, но медведь не спешил его вынимать, наслаждаясь последними спазмами и теплом захваченного "улья".
Именно в этот момент из-за куста ревеня высунулась знакомая длинноухая морда. Кролик, в своем неизменном клетчатом жилете и с морковкой в лапе (сегодня это был особенно сочный экземпляр), уставился на сцену с выражением крайнего недоумения на морде. Его нос коротко дернулся.
– Винни-Пух? – строго спросил Кролик, прищурившись. – Что это, позвольте спросить, ты делаешь? И почему Пятачок лежит на земле и… – он сделал паузу, тщательно подбирая слова, – …и выглядит так, будто на него наехал грузовик с сеном? И почему от вас обоих… пахнет так странно? Не медом.
Винни, застигнутый врасплох, резко отдернулся, и его член с влажным, откровенным звуком вышел из ануса Пятачка. Белая, густая сперма тут же начала вытекать из растянутого, покрасневшего отверстия, стекая по внутренней стороне бедер Пятачка и капая на траву.
– Ой! – пискнул Пятачок, наконец получив возможность пошевелиться. Он попытался встать, но ножки его дрожали, а сзади было мокро и очень неловко. Поросенок прикрыл себя лапками, ярко краснея.
Пух, быстро спрятав свой опавший, но все еще влажный от смазки и спермы член под майку, вскочил на ноги. Он откашлялся, пытаясь придать себе вид невинности:
– А, Кролик! Привет! – затараторил он. – Мы? Мы ничего! Просто… эээ… я хотел набить Пятачку улей медом! Да! Вот! Набить его улей самым лучшим медом! Вжжжжж! Но видишь… – медвежонок смущенно потыкал лапой в сторону Пятачка, из ануса которого все еще сочилась белая жидкость, – …улей, кажется, протекает. Мед вытекает. Совсем не экономично!
Кролик поднял одну бровь так высоко, что она почти скрылась под шерстью на лбу. Он подошел ближе, его длинный нос все так же нервно дергался. Кролик посмотрел на растерянного и смущенного Пятачка, на вытекающую из его попки белую жидкость, затем на Винни с его виновато-счастливой физиономией, и покачал головой.
– Набить улей медом, говоришь? – проговорил Кролик медленно, с явным скепсисом. Он присел на корточки рядом с Пятачком, который сжался в комочек. – Этот "мед", Винни, выглядит… весьма необычно. И пахнет не цветами.
Кролик, движимый природным любопытством (и некоторой брезгливостью, смешанной с научным интересом), осторожно протянул длинный, тонкий палец. Он нежно прикоснулся к капельке белой жидкости, выступившей на краю покрасневшего ануса Пятачка. Поросенок взвизгнул от неожиданности.
– Кролик! Не надо! Это… это же не мед!
– Тише, Пятачок, – успокоил его Кролик с видом знатока. – Надо проверить. Для науки. И для… эээ… оценки качества работы Винни. Если он утверждает, что это мед…
Кролик поднес палец с каплей густой, белой, слегка тягучей жидкости к своему носу, понюхал. Его нос сморщился. Затем, с видом дегустатора дорогого вина, он осторожно лизнул каплю кончиком языка.
Наступила тишина. Даже Пятачок перестал охать, уставившись на Кролика широко раскрытыми глазами. Винни замер, ожидая вердикта.
Кролик медленно перекатывал "мед" во рту, его лицо выражало глубокую концентрацию. Он смотрел куда-то вдаль, явно анализируя вкус. Наконец, проглотил и вытер палец о траву с выражением крайней брезгливости.
– Ну-с, – торжественно произнес Кролик, вставая и глядя на Винни свысока. – Выводы, Винни-Пух, неутешительны. Во-первых, – он поднял длинный пальчик, – Из тебя получилась крайне плохая пчела. Совершенно неэффективная. Твоя "добыча" не соответствует стандартам лесного медового фонда ни по цвету, ни по консистенции, ни, тем более, по вкусу. И уж точно не по запаху.
Винни понуро опустил голову. "Вжжжжж..." прозвучало тихо и печально.
– Во-вторых, – продолжал Кролик, поднимая второй палец, – ты делаешь неправильный мед. Совсем неправильный. Он солоноватый. Слишком… эээ… белковый. И абсолютно не сладкий!
Кролик поморщился, как будто снова ощутив странный привкус:
– Настоятельно рекомендую тебе, Винни, впредь придерживаться традиционных методов добычи меда. Из цветов. С помощью пчел. А не из… – он многозначительно посмотрел на все еще перепуганного Пятачка, – …не из сомнительных источников и сомнительными методами. Это, как минимум, негигиенично!
Пятачок, окончательно смущенный и мокрый в самом неподходящем месте, наконец встал, старательно прикрываясь лапками.
– Я… я пойду домой, – прошептал он. – Мне надо… помыться. И… и подумать.
Винни, все еще переживающий критику Кролика, кивнул:
– Да, Пятачок, иди. И… извини. За улей. И за мед. Неудачный он получился. Вжжжжж...
Кролик, наблюдая, как маленькая розовая фигурка быстро засеменила прочь, поджав хвостик, а большой желтый медведь понуро поплелся следом, покачал головой и откусил большой кусок от своей морковки.
– Неправильный мед, – пробурчал он себе под нос, смакуя сладость овоща. – Совсем неправильный.
Солнце продолжало светить, пчелы жужжали, а запах настоящего меда все еще витал в воздухе, смешиваясь с едва уловимым, но очень специфическим ароматом "неправильного меда" и лесного приключения.
