— Маричко, не молчи... Скажи что-нибудь... Ты приехала, и это самое главное, — говорит она, и я слышу, как ее пальцы нервно перебирают складки платья. — Я знаю, ты говорила, что у тебя будет неожиданный образ... Платье... Я чувствую, что ты в платье, хотя... согласись, это странно, учитывая, как ты любишь... эмм... другие развлечения.
Какие, нахуй, другие развлечения?!?!? Что эта курва ей там наплела?!?!?
— Я так ждала нашей встречи, — продолжает она, а я все стою как столб. — Ты писала... помнишь, ты писала, что нет ничего прекраснее ощущения, когда... когда что-то большое и упругое растягивает твой анус до края... Ты говорила, что это как открытие портала в другое измерение...
Я чуть не поперхнулась воздухом. ПОРТАЛА В ДРУГОЕ, БЛЯДЬ, ИЗМЕРЕНИЕ??!?!! Эта мала охуенна!!!! Маричка, или кто там, наверное, та еще пиздоболка, но эта девочка, эта... Ариадна? Ариандра? Какое-то имя такое, будто из фэнтези... Эта Ариадна верит каждому ее слову. И смотрит в никуда своими прекрасными незрячими глазами, ожидая, что я сейчас подтвержу, что да, блядь, растянутый анус — это моя жизненная философия! Жалко ее стало до слез, честное слово. Захотелось найти ту Маричку, засунуть ей анальную пробку как можно глубже и прокрутить три раза.
— Эмм... да, — выдаю из себя я, пытаясь говорить тише и нежнее, чем обычно. — Я тут... Приехала... Просто немного устала... знаешь... дорога... и... этот... анус немного стянулся от напряжения...
О Боже, что я, блядь, несу!?!? Она немного склонила голову набок, ее счастливая улыбка немного угасла, уступив место чему-то похожему на сочувствие.
— Бедняжка... — прошептала она. — Не волнуйся. У нас впереди целый вечер... Все расслабим, все растянем... Ой, а это что? — она повела носом. — Пахнет... сыром... "Четыре сыра"? Это же моя любимая пицца, Маричко! Я так и знала, что ты вспомнишь! Проходи, скорее, тут прохладно...
Я, как завороженная, переступаю порог ее квартиры. Мое дурацкое красное платье больше не кажется таким уже неуместным. Хотя бы потому, что эта милая, слепая девочка по имени Ариадна думает, что это все часть хитромудрой игры, устроенной ее любимой интернет-извращенкой. И, блядь, я решила. Пусть так и будет. На сегодня я стану той Маричкой. Тем более, если надо будет что-то "растянуть"... то Роксолана, в принципе, тоже не против. Но сначала - пицца. И выяснить, что за лабиринт устроила эта невидимая сука Маричка.
А квартира у нее... ну, не дворец БДСМ-пенсионеров, конечно. Простая, сука, бетонная коробка на крыше другой коробки, но просторная. И с охуенным видом на ночной город, надо признать. Из одного огромного окна на всю стену видно все эти огни, рекламы, фары... выглядит, как какой-то ебучий "Киберпанк", только бюджетный, украинский вариант, с вырванными "с мясом" рекламными баннерами и ямами на дорогах, которые видно даже отсюда.
Мы сидим на полу на каких-то мягких подушках, потому что стола у нее, похоже, нет. Ну и похуй, так даже романтичнее, или что. Ариандра ест пиццу так аккуратно, так, блядь, изысканно, откусывая малюсенькие кусочки, словно это не "Четыре сыра" из ближайшей забегаловки, а какая-то амброзия, блядь.
— Ты такая внимательная, Маричко, — шепчет она, и ее щеки чуть розовеют в тусклом свете единственной лампы. — Я один раз сказала, что люблю эту пиццу, а ты запомнила...
Ага, блядь, внимательная как понос. Эта пицца должна была лететь какому-то хую с интернет-форума, который хотел, чтобы я приехала в вечернем платье, а не тебе, но об этом мы скромно промолчим. Вместо этого я делаю максимально заинтересованное лицо и говорю:
— Конечно, киска. Я же помню все, что связано... с твоими дырочками.
Господи, я гений дипломатии!!!! Она аж зашлась сильнее, но явно довольна. Говорю же, Маричка ее добряче промариновала своими рассказами про анальные порталы!!!!
— А ты, — тихо спрашивает она, — ты сегодня... растягивалась? Перед тем, как ехать? Ты говорила, это помогает тебе сосредоточиться...
БЛЯЯЯЯЯЯТЬ!!!! Я как раз запихивала в рот огромный кусок пиццы, тяня за собой нить горячей моцареллы, и чуть не подавилась!!!! Растягивалась?!?!? Ну разве что мозг растягивала, чтобы придумать, как не спалиться!!!! Начинаю судорожно жевать, чтобы выиграть время, и именно в этот момент, глядя в окно, я вижу.
Такая, знаете, тоненькая оранжевая полоска, что летит откуда-то с горизонта. Быстро-быстро. И я даже не успеваю подумать: "Что за хуйня?", как понимаю, что это за хуйня. А, ну да. Обычное дело. Среда, девять вечера. Самое время для кацапского огонька.
СУКАБЛЯДЬНАХУЙПИДАРАСЫ!!!!!!
Еще до того, как звук долетает до нас, я вижу яркий, белый вспышку где-то в районе промышленной зоны. Лампа над головой моргает раз, второй, и гаснет нахуй. Все огни за окном – РРРАЗ!!! – и исчезают. Полная, абсолютная, египетская, блядь, тьма!!! А через секунду – густой, тяжелый, низкий звук "БУУУУУУХХХХХ!!!!!", от которого стекла в ее гигантском окне начинают мелко-мелко дрожать.
— Ааа!!! — Ариандра резко вскрикивает и дергается, хватая меня за руку. Ее пальцы холодные как лед.
Я сижу неподвижно. Я, бляха, даже пиццу не выпустила из рук. Ну вот что за хуесосы, а? Ну вот что за рукожопые хромосомные выродки?!!?!? По подстанции вьебали, сто процентов!!! Вот им что, нормально не живется?!!!?!? Нельзя просто так взять и сдохнуть всем вместе где-то у себя в болотах, не мешая нормальным людям есть пиццу и прикидываться анальными гуру?!?!?
— Маричко, что это? — ее голос дрожит, она вцепилась в мою руку так, будто я – ее последний спасательный круг. — Что это за звук?
Ей, конечно, похуй, что свет исчез. Она и так живет в темноте. Но этот звук... этот звук знаком всем. Я чувствую, как во мне борются два желания: первое – вылезти на подоконник и орать проклятия в сторону россии, пока не сорву голос, и второе – как-то успокоить эту бедолагу.
— Да не сцы, киска, — говорю я максимально спокойным, но полным ненависти голосом. — То просто русня. Салют неудачный запустили. Они всегда так хуево фейерверки делают, что вся электрика в городе ложится. Обычные криворукие долбоёбы. Не бойся.
Она не отпускает моей руки, но дышать начинает немного ровнее.
— Света... нет?
— Нет, блядь, — констатирую я факт, вглядываясь в темноту, в которой не видно абсолютно, сука, ни-че-го. — Теперь мы с тобой, солнышко, в одинаковых условиях. Только у тебя, в отличие от меня, еще и пицца осталась. Потому что я свою от неожиданности, кажется, на пол уронила.
И тут я понимаю всю глубину пиздеца. Я, блядь, в ловушке. В полной темноте, на последнем этаже, в пентхаусе со слепой девочкой, которая считает меня своей интернет-любимой со специфическими хобби. И единственный ориентир в этом грёбанном черном лабиринте — это ее холодная рука на моем запястье и еле слышный запах сыра "Дорблю" из коробки. Это будет длинная ночка. Пиздец, как длинно.
Вот сижу я, как та дуреха, в полной, сука, сраке света!!!! Не просто темнота, а будто кто-то вылил ведро смолы тебе прямо в глазные яблоки!!! Абсолютный, курва, вакуум!!!! И тишина... ооооо, тишина – это отдельный вид пиздеца!!!! Сначала даже не замечаешь. Ну, взрыв стих, стекла перестали дрожать. Но потом... потом ты понимаешь, что не слышишь ни-че-го!!! Вообще, блядь!!!! Нет привычного гудения города за окном, нет соседей, которые ругаются за стенкой, нет, сука, даже гула холодильника, потому что он тоже решил, что с него хватит на сегодня!!!! Только мое дыхание – нервное, прерывистое, как у загнанной кобылы, и ее – тише, но такое же перепуганное. И еще стук... ту-дум, ту-дум, ту-дум... Бляха-муха, это что, сердца?!!?!? Я слышу, как бьется ее сердце!!!! И свое тоже!!!! Это же какой-то сюр, сука, кино Дэвида Линча с бюджетом в цену одной пиццы!!!!!
Ее пальцы все еще сжимают мое запястье с силой гидравлического пресса. Я чувствую каждый ее нервный пульс.
— Маричко... — шепчет она в эту бархатную черноту, и ее шепот кажется оглушительным, как выстрел. — Мне... мне страшно. Тут так... тихо.
А мне, блядь, не страшно?!!?!? Мне тоже страшно!!!! Мне страшно, что эта тишина вдруг закончится и в дверь начнет скрестись какая-то неизвестная хуйня!!!! Или что сейчас Ариандра поймет, что моя рука – не нежная ручка фетишистки Марички, а грубая, рабочая лапа курьера, которая двадцать раз в день крутит ручку газа на раздолбанном скутере!!!!!
— Это... это из-за давления, — выдаю я очередную гениальную чушь, потому что что еще я могу сказать?!! — Когда происходит... э-э-э... электрическая аномалия, то меняется атмосферное давление! И все звуковые волны... они... ну, короче, они временно перестают колебаться! Это норма, так всегда после руснявых фейерверков бывает!!!! Научный факт!
Я сама в ахуе от своей лжи. Какой, в сраку, научный факт? Я в школе по физике еле "тройку" имела, потому что показывала физику сиськи, а он потом всю ночь накручивал себе баллы, ставя мне их. Но, кажется, это работает! Ее пальцы немного расслабляются.
— Правда?.. — она звучит как ребенок, которому рассказали, что бабайки не существует.
— Конечно! — я начинаю входить в раж. — Даже... даже сердца стучат громче, потому что вакуум! В вакууме же звук лучше распространяется! Точнее, вибрация!!! Вот мы и слышим вибрацию сердечных мышц!
Кого я пытаюсь наебать? Саму себя? Вокруг такая чернота, что я начинаю видеть какие-то цветные пятна перед глазами. Какие-то фиолетовые круги, зеленые вспышки... это что, глюки начинаются?!!!? Или это русня в ту ракету еще и ЛСД, блядь, напихала для усиления эффекта?!?!?!
