Увидев ещё двух молодых солдат в каптёрке, дагестанка явно занервничала. Зимин и Кудрин поздоровались с ней, скалясь голодными улыбками. Пилипенко предложил женщине стул. Она села, выпрямив спину и закинув ногу на ногу. Это движение ногами вызвало приятное волнение в яйцах четверых молодых самцов, давно не видевших женщину так близко.
Игорь Зимин дико возбудился, глядя на крепкие ноги дагестанки, обтянутые тонким тёмным нейлоном. Ноги её были красивыми, гладкими, с мощными икрами. Ступни украшали изящные чёрные лакированные туфли на тонкой шпильке. Кавказская женщина волнительно оглядела парней.
- Чаю? – предложил каптёр Кудрин.
- Спасибо, - кивнула дагестанка и, окинув парней взглядом, характерно хмыкнула: - Это вот вы все обижаете моего сына?
- Ну понимаете… - начал Пилипенко, хитро улыбаясь. – Говоря прямо, ваш сын полный ноль. Нюня. Размазня. Он нихрена не умеет делать, только ныть и косячить. Такие, как правило, не пользуются уважением в роте.
Слушая характеристику своего сына, кавказская мамочка слегка кривилась и краснела, будто ей было стыдно. А потом вспыхнула.
- Но это не повод обижать мальчика! Вы же уже опытные солдаты, вы должны помочь ему, научить, поддержать.
- Мадина Мухамедовна, у нас полная рота таких салаг. Учить их бесполезно, научатся на горьком опыте, - ответил Пилипенко.
Кудрин поставил чашку чая перед женщиной. Пить она не спешила, взялась за ручку и принялась нервно постукивать по кружке острым ноготком со свежим красным маникюром.
- Ладно, давайте ближе к делу, мальчики. О чём вы хотели поговорить?
- Хорошо, скажу вам, как есть, - начал Пилипенко. – У вашего сына проблемы. Серьезные. Он на днях проебал штык нож.
- Не выражайся, - нахмурилась горячая дагестанка. – Какой штык нож?
- Кудрин? – махнул другу Пилипенко. Каптёр взял устав и зачитал, но добавил кое-что своё…
- За утрату личного имущества военнослужащему грозит дисциплинарная ответственность, вплоть до отправки в дисциплинарный батальон. Возможно уголовное дело, если будет доказано, что военнослужащий сознательно украл, спрятал, вынес за пределы части военное имущество (автомат, патроны, гранаты, штык ножи, бронежилет и прочее).
Кудрин ещё какое-то время читал устав, выдумывая на ходу. Пилипенко внимательно следил за реакцией дагестанки. Казалось, она не совсем поняла серьезности проблемы. Тогда сержант ей прояснил.
- Вы слышали? Вашему сыну грозит уголовное дело. Штык ножа нет в роте, никто не знает где он. Если он не будет найден, то это точно уголовка. А там и дисбат! Знаете, что это такое? Два года в аду, вот что это. Маршировать целыми днями, пока ноги не отвалятся. Ужасно тяжёлые условия.
Наконец в глазах мамочки дагестанки промелькнул ужас.
- Из-за одного ножа?!
- Это очень серьезно правонарушение! – продолжал Пилипенко. – Пока нет ножа, невозможно доказать, что он утерян. Если командир роты узнает, начнётся суд над вашим Адамом.
- Суд?!
- Суд и скорее всего дисбат.
- Боже… А где он потерял этот нож? Может я куплю такой же в военторге?
- Все ножи пронумерованы, на них высечены специальные номера. Подменить не получится.
- Почему он мне не рассказывал об этом?!
- Не знаю, - пожал плечами Пилипенко. – Боялся вас расстроить?
- И что же делать? – взволнованно вопросила дагестанка. Ужас её наконец стыл натуральным.
- Ну вот мы и подошли к сути, - едва заметно улыбнулся Пилипенко и переглянулся с парнями. Заметив их взгляды, дагестанка нахмурилась.
- Попахивает шантажом, мальчики?
- Ну мы бы не назвали это шантажом, - ответил за всех Пилипенко. – Назовём это «помощью от матери».
- Помощью от матери? – хмыкнула горячая кавказская дама, нагнувшись над столом своей тяжёлой пышной грудью.
- Смотрите, мы можем помочь вашему сыну. У нас есть старый припрятанный штык нож, нужно только смотаться в город и сделать на нём маркировку у мастера по металлу. Так, как мы не можем выйти в ближайшее время в город, нож мы отдадим вам, и вы отнесёте его в мастерскую, а затем принесёте сюда уже с маркировкой. Мы положим его в сейф, рядом с автоматом вашего сына и всё. Вопрос решён. Главное, чтоб командир не начал проверять оружейную комнату. Стрельбы у нас через четыре дня, так что время ещё есть.
- Но, если не успеть это сделать до стрельб, - добавил младший сержант Зимин. – То пропажа штык ножа обнаружится и тогда мы уже ничем не поможем вашему сыночку.
Внимательно выслушав, дагестанка участливо кивнула и сказала:
- Хорошо, я сделаю это. Давайте ваш нож.
- Что? – усмехнулся Пилипенко и оглянулся на друзей. – Вы слышали пацаны? Кажется, мамочка не поняла сути.
Молодой сержант нагло нагнулся к взрослой кавказской женщине и прошептал:
- Вы, Мадина Мухамедовна, должны кое-что сделать, чтобы получить этот нож, понимаете? С чего нам просто так помогать вашему невдалому сыночку?
Дагестанка нахмурилась:
- Ясно всё с вами… Так я и думала… И что вы от меня хотите, мерзавцы?
- На что готова мамочка, чтобы спасти своего сына? – ухмыльнулся Попков, маленький рыжеволосый конопатый ефрейтор.
Дагестанка смерила его уничтожающим взглядом, прямо кричащим: «Как ты смеешь так со мной разговаривать наглый мальчишка!». Но в слух это не прозвучало. А вместо этого женщина сказала:
- Ещё раз спрашиваю, что вам от меня нужно? Конкретно.
Парни переглянулись. Пилипенко сделал вид, что раздумывает, а потом сказал прямо:
- Ну, для начала, покажите сиськи.
В каптёрке повисла гробовая тишина. Дагестанка возмущённо открыла рот, охнула, закрыла. Она не знала, что ответить. Выглядела она взволнованной, но не казалось, что прямо-таки удивлённой.
- Хотите помочь сыну, просто сделайте это, - хмыкнул Пилипенко. – Что тут сложного. Покажите нам свои сиськи. У вас вон какие здоровые буфера. Я в жизни таких не видел!
- Я тоже! – сказал Зимин.
- И я, - вставил Кудрин.
- Мы хотим посмотреть, - закончил Попков.
Горячая черноволосая кавказка бегала взволнованными глазками с одного мальчика на другого.
- Вы же всё прекрасно понимали, - терял терпение Пилипенко. – Не ломайтесь. На кону жизнь сына. Ну ладно, не жизнь, а как минимум свобода. Если мы с вами не поможем ему, парню придётся два года страдать в дисбате. Я знаю пацанов, прошедших этот ад, хорошего там нет от слова «совсем».
- Я не могу… - опустила глаза в замешательстве зрелая кавказская женщина. Она явно лихорадочно размышляла, пытаясь найти любой способ, чтобы не делать того, что от неё требуют.
Попков не выдержал. Упёрся руками в крышку стола, нагнулся к женщине и прошипел:
- Хватит ломаться, мамаша! Покажи сиськи и всё. Мы поможем твоему сыну и даже перестанем его чмырить.
Дагестанка продолжала мяться. Тогда Пилипенко прибегнул к плану Б. Он подошёл к двери и открыл её.
- На выход, тётя. Разговор окончен.
Женщина посмотрела на открытую дверь, в глазах промелькнул страх. Она думала ещё пару секунд и наконец ответила:
- Ладно… - взяла паузу и сокрушённо добавила. – Хорошо… Я покажу, и вы поможете моему сыну. И перестанете его обижать!
- Даём слово, - ответил за всех Пилипенко и закрыл дверь.
Дагестанка тяжело вздохнула и скинула с плеч пиджак, повесив его на спинку стула. Пальцы коснулись верхней пуговицы блузки.
- Только встаньте, - велел ей мл сержант Зимин. – Вон на центр комнаты.
Она встала со стула и сделала два шага влево. Парни стояли в паре метрах от неё, через стол. Мамочка дагестанка принялась медленно расстёгивать пуговицы на блузке. Парни похотливо улыбались, наблюдая. Появился чёрный кружевной лифчик, сдерживающий вместе две огромные тяжёлые сиськи. Дагестанка вынула блузку из юбки и расстегнула последние пуговицы.
- Снимайте полностью рубашку, - велел ей Пилипенко.
Зрелая кавказская женщина очень смущалась перед четырьмя молодыми мальчишками. Она спустила блузку с плеч, и те засвистели:
- Нихуя себе!
- Ебать у вас сиськи…
- Не выражайтесь, - пробурчала краснеющая женщина, вешая блузку на спинку стула.
Сержант Пилипенко не сводил глаз с огромных, тяжёлых грудей кавказской мамаши. Даже в чёрном кружевном лифчике они выглядели невероятно сексуально. И вот дагестанка завела руки за спину и расстегнула застёжку. Придерживая чашечки на груди, она аккуратно сняла бретельки с плеч. Посмотрела на парней и пригрозила пальцем:
- Смотреть, но не трогать! Понятно вам?
Парни лихорадочно закивали. Они затаили дыхание. Всё дальнейшее происходило для них, словно в замедленном действии. Дагестанка убирает руки с лифчиком… Сначала появляется левая сиська… Сосок – большой, коричневый, размером с маленький cd-диск. В центре пухлый, с выпирающим бугорком… Затем появляется правая грудь, с таким же крупным соском. Две тяжёлые большие сиськи взрослой дагестанки во всей красе предстают пред глазами молодых солдат. Парни аж дар речи потеряли. Кавказская женщина не знает, куда деть руки. Её лицо смущённое, красное от стыда, взгляд мечется с одного мальчика на другого.
Сержант Пилипенко был в восторге. Его член болезненно набух в штанах. Он смотрел на огромные, натуральные, тяжёлые сиськи кавказской мамки, изучая их в мельчайших деталях. Это был просто шедевр природы. Сочные, естественные сиськи размера пятого или даже шестого на вид. Идеальной формы, с большими коричневатыми сосками. Одна сиська была размером со средний арбуз. Без лифчика они выглядели ещё крупнее! Пилипенко пялился на большие пухлые соски, которые будто смотрели прямо на него.
