Она вздохнула, чувствуя, как её щёки горят. Ей не хотелось рассказывать, но она знала, что должна. Это был её последний шанс быть честной.
— Я не знаю, как это вышло, — начала она. — После таксиста я думала, что смогу остановиться, но моё тело… оно как будто решило за меня. Я сидела в кабинете, и всё, о чём я могла думать, — это как мне хочется ещё. И когда этот Игорь зашёл, я просто… не смогла сказать нет. А потом Максим… он был последним, и я думала, что это конец, что я смогу вернуться к тебе, но…
Она замолчала, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Она хотела сказать, что любит его, что всё это было ошибкой, но слова застревали в горле.
— И как ты себе представляешь нашу дальнейшую семейную жизнь? — очнулся муж после долгих раздумий.
— Я себе представляю это как новый брак, но уже честный и со свободными отношениями. Ты не паришь мне мозг из-за других мужиков, Genie: я не лезу к тебе с твоими бабами.
— Что это будет за брак, я не пойму?
— Хороший будет брак, крепкий!
Он посмотрел на неё, и в его взгляде было что-то новое — не гнев, не обида, а усталость. «Ты правда этого хочешь?» — спросил он тихо. Она не ответила, только опустила глаза. Она не знала, чего хочет. Она знала только, что её тело её победило, последние моральные заслоны сметены изменой мужа и теперь она сама страшилась представить до какой глубины может нырнуть в омут тяжких грехов по воле собственной ненасытной утробы.
Она не знала, сможет ли она потом вернуться к своей старой жизни, роли жены, матери, начальницы. Но она знала одно: она больше не хочет лгать. Ни себе, ни ему.
***
