Анна уперлась ладонями в растрескавшийся подоконник, грациозно выгнула спину.
– Презервативы в сумочке. Я жду…
Кто-то подошел сзади; шершавая ладонь коснулась спины, прошлась по бедру, завернула меж ягодиц. Она расставила пошире ноги, и вдруг учуяла запах жесточайшего перегара.
Девушка в ужасе оглянулась. Перед ней стоял Майер.
– Ты это, девонька, не бойся – я безобидный, – теребил он спутавшуюся бороду.
– Я разве что потрогать с превеликой осторожность.
От возмущения у нее потемнело в глазах.
– Пожалуйста, отойдите и больше ко мне не прикасайтесь, – отчеканила она.
Гневная тирада отняла последние силы. В висках застучало; потолок, стены, окна и топчан куда-то поплыли. Потеряв сознание, она рухнула на пол.
«Le petite mort», – сказали бы ее коллеги-медики. «Маленькая смерть».
Часть третья
Рыжий
Очнулась Анна на топчане и некоторое время лежала неподвижно, прислушиваясь к дыханию, к ритму сердца. Давление и пульс восстановились, однако голова соображала плохо, а тело сковала слабость. Возле кухонного стола снова спорили; мужские голоса долетали издалека – будто с улицы или из подъезда.
Внезапно рядом нарисовался Крокодил в одном белом свитере, из-под которого торчал тонкий член. По-свойски устроив ладонь на ее груди, он поинтересовался:
– Ну чо, мамзель, очухалась?
– Вернулась в сознание, – поправила она. И поторопила: – Давай покончим с этой затеей, Крокодил. Трахни меня и разбежимся.
– Ты это… сейчас пососешь или позже?
Розовая головка члена коснулась ее лица.
– Не мечтай, – прошипела Анна, потянувшись к сумочке.
Крокодил перебрался на другую сторону топчана, раздвинул ее ножки. Мальчишеские пальцы скользнули по лобку и промежности, коснулись ануса.
– Уговор помнишь, – хитро подмигнул он. – Если отсосешь сама – шпилю в жопу.
Она протянула презерватив.
– Не отвлекайся.
Пока Крокодил разбирался с резинкой, сбоку подошел старик Майер. Он был хмур как лермонтовский Демон и с бесконечной завистью смотрел на приготовления молодого парня…
Тонкий член болтался в презервативе подобно анаконде в тоннеле Московского метрополитена, но Крокодила это не смущало. Навалившись сверху, он издал победный стон.
Ощутив в себе «не повзрослевший» член, она подумала: «Вот и славно. Смотри, Демидов – я сотворила эту мерзость. Смотри и наслаждайся…»
Ритмично покачиваясь на жестком топчане, Анна с трудом фокусировала зрение на «хирургическом инструменте». На шее с острым мальчишеским кадыком, на кривых зубах, на прыщавом подбородке. И с ледяным равнодушием ждала финальной точки в почти законченном сценарии.
Она и не заметила, как сбоку проплыла тень, как на край топчана кто-то осторожно примостился.
– Привет, – сказал кто-то, и это был точно не Майер.
Прищурившись, она… узнала официанта. Те же брюки, та же темно-бордовая рубашка, та же заученная неживая улыбка.
– Сергей? Почему вы здесь? – в голосе не прозвучало ни удивления, ни паники. Девушка не схватила одежду, не прикрыла грудь, не оттолкнула Крокодила. Это не поддавалось объяснению, но наличие в комнате посторонних уже не смущало.
– Мимо проходил, – подпалил тот огоньком зажигалки свежую папиросу.
Одну затяжку он делал сам, другую предлагал ей. Затем положил ладонь на колыхавшуюся женскую грудь, нагнулся и хотел поцеловать в губы. Анна отстранилась, и поцелуй вышел коротким, смазанным.
– Ты не представляешь, сколько раз я мысленно тебя трахал, – тихо признался он, покручивая между пальцев набухший сосок. – Надеюсь, сегодня это произойдет в реале.
Она качнула головой.
– Этого не будет.
– Почему?
– Потому что я этого не хочу.
Однако в теле и в сознании уже не оставалось ни сил, ни решительности. Были только слабость и сонливость, заторможенность и желание поскорее завершить сценарий происходящего ужаса.
Криво усмехнувшись, рыжий официант затянулся и снова поднес к ее губам папиросу…
* * *
Крокодил так отчаянно буравил ее тонким «дружком», что вспотел и дышал как безнадежно отставший марафонец. Анна повернула голову набок и безучастно рассматривала бомжеватого старика Майера, подпиравшего стену рядом с топчаном. Она не планировала, да и не могла получить удовольствия от происходящего. До сегодняшнего дня она выбирала своих мужчин с тщательностью кадровика отряда космонавтов. Потому их и было в ее жизни – начнешь считать и тут же закончишь. Первая любовь, продлившаяся с третьего курса медицинского института по интернатуру. Заведующий терапевтическим отделением Вадим Николаевич. Муж, с которым прожила неполных три года. Еще один тип, вспоминать коего не хотелось. И, наконец, Демидов.
Майер успел вылезти из необъятных штанов и остался в одной футболке с надписью «Bad boy». Из-под футболки торчало округлое пузо, насаженное на худые шишкастые ноги. Меж ног под пузом топорщился спутанный клубок седых лобковых волос, из которого почти до колен свисала морщинистая мошонка с огромными яйцами. Выше из того же пучка застенчиво выглядывала потемневшая от невостребованности головка маленького члена. Майер жадно наблюдал за происходящим и усердно надрачивал короткий член. Только проку от этого не было.
Сергей сидел рядом и смолил травку. Когда косяк оказывался у Анны, он поглаживал обтянутую черным капроном ножку или теребил соски на ее груди.
Ей было решительно наплевать на трагедию Майера, на нахальные прикосновения рыжего официанта, на бестолково сновавший в ее вагине тонкий «неповзрослевший» член. Анна лишь морщилась от пахнущего потом Крокодила и ждала… Еще несколько минут, и она покончит с отвратительным занятием. Оденется, спустится к машине. Убравшись подальше от проклятого заброшенного дома, приведет себя в порядок, выпьет где-нибудь пару чашек крепкого кофе, подышит свежим воздухом и помчится в областной город. Дома она прямиком направится в ванную, подольше постоит под горячим душем, тщательно отмоется от всей этой грязи. Потом напишет заявление об увольнении и больше никогда не появится в убогом Белокаменске. Забудет сегодняшний кошмар, сотрет его из памяти без остатка.
После очередной затяжки ее конечности стали наливаться свинцом. Решив приблизить финал, она начала двигать тазом навстречу члену, и это возымело действие – Крокодил застонал, трижды дернулся и отвалился.
Девушка хотела подняться, но перед ней материализовался Сергей, на котором из одежды оставалась лишь бордовая рубашка. Меж ее расстегнутых пол отсвечивало алебастровой белизной тело; редкие рыжие волосы на лобке венчал торчащий член. Сам член был тонок и немного кривоват, но его головка была невероятных размеров и к тому же имела странный светлый цвет, из-за чего «хозяйство» официанта напоминало бледную поганку.
– Нет, Сергей. Прошу вас, не надо, – глухо отрезала Анна и потянулась к своей одежде.
Но тот силой уложил ее на прежнее место и бесцеремонно закинул на свои плечи ровные ножки в темных чулках.
– Мы договаривались только с Крокодилом, – со слезами в голосе запротестовала девушка. И позвала: – Геннадий!
Крокодил курил в трех шагах под окном.
– Гена, пожалуйста, скажи ему!
– Ха, сучий финт – даже имя вспомнила! – оскалил тот кривые желтые зубы. –
Ты ж сама хотела потрахаться, мамзель!
– Да, но только с тобой!
– Не ссы – не обидим. Каждый кончит по паре раз и отпустим…
«Никогда не нарушай правил, не имея запасного плана», – всплыла в памяти фраза Демидова, пока Сергей с нарочитой небрежностью шлепал тяжелой «шляпкой» по ее клитору. Анна быстро прикрылась ладонями, но молодой мужчина решительно отбросил их, и тогда слезы покатились по ее щекам.
Перестав сопротивляться, она попросила:
– Мальчики, только пожалуйста, с презервативами. Они в сумочке…
Скривившись, будто делая великое одолжение, рыжий официант все же натянул на член резинку. Однако «шляпка» у «бледной поганки» оказалась настолько огромной, что Анна вскрикнула от боли:
– Сережа, не так резко!
Максимально разведя бедра, она растянула пальчиками вход в вагину. «Шляпка» уверенно раздвинула своими буграми нежную плоть и после небольшого усилия проскользнула внутрь…
Она понимала, что становится легкой добычей для всех обитателей брошенной квартиры, однако поделать ничего не могла – подступила тошнота, по телу прокатывались холодные волны, лоб покрыла густая испарина.
Член Сергея нельзя было не заметить или проигнорировать, как «карандаш» Крокодила. «Шляпка» величиной с приличное утиное яйцо сновала по всей длине вагины подобно механическому поршню. Вначале это непривычное ощущение доставляло дискомфорт, но вскоре Анна застонала, а ее ладони сжались в кулаки, собрав складки на грубой материи матраца…
Сергей бурно закончил; тяжело дыша, поднялся. Сдернув резинку, вытер салфеткой член. Она с минуту лежала, успокаивая сердцебиение и удивляясь самой себе: он фактически взял ее силой, но она только что словила космический оргазм. Затем остатки сознания охватил панический страх – рядом с топчаном околачивался бомжеватый Майер. Значит, настал его черед.
