Весеннее солнце висело над дачным посёлком, словно раскалённая монета. Каникулы, которые должны были быть наполнены беззаботным отдыхом, для старшеклассника Игоря превратились в настоящую трудовую повинность. Его тёмные волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь слиплись от пота и беспорядочными прядями падали на лоб. Высокий, под метр восемьдесят, с уже прорезавшейся мужской статью в плечах, он выглядел старше своих лет. Но при этом в его карих глазах ещё читалась юношеская неуверенность — особенно когда речь заходила о девушках. В классе многие уже хвастались своими победами, а Игорь до сих пор не решался даже подойти к одноклассницам.
Лопата с глухим стуком вонзалась в слежавшуюся за зиму землю. Игорь выпрямился, чтобы размять затекшую спину, и тут услышал лёгкий звон велосипедного звонка.
— Ну здравствуй, сосед! — раздался знакомый весёлый голос.
За калиткой, грациозно спрыгнув с старенького велосипеда, стояла тётя Света — их соседка по даче. Лет ей было немного за сорок, но выглядела она... особенной. Не такой, как мамины подруги. Её тёмные волосы с едва заметной проседью были собраны в небрежный пучок, от которого упрямо выбивались несколько завитков, прилипших к влажной шее. Широкие бёдра, подчёркнутые обтягивающими джинсовыми шортами, полная, но ещё упругая грудь под тонкой блузкой с расстегнутыми верхними пуговицами — всё в ней дышало какой-то особенной, зрелой женственностью.
— Родителей не вижу, — продолжила она, перекидывая через забор сетку с продуктами, где среди прочего виднелась бутылка вина. — Неужели оставили тебя одного хозяйничать?
Игорь почувствовал, как по его щекам разливается жар. Он поспешно вытер ладонью пот со лба, оставив грязную полосу.
— К бабушке уехали, — пробормотал он, стараясь не смотреть, как Света, нагнувшись за упавшей бутылкой, демонстрирует округлости в обтягивающих шортах. — На пару дней.
— Ох, бедолага! — Света приложила руку к груди, отчего её декольте стало ещё выразительнее. — В твои-то годы надо девчонок выгуливать, а не грядки покорять. Хотя... — она оценивающе оглядела его спортивную фигуру, — с такими-то плечами тебе любая бы рада была.
Игорь сглотнул, чувствуя, как от её слов по спине пробегают мурашки. В воздухе витал её парфюм — недорогой, но какой-то тёплый и пряный, смешанный с запахом нагретой на солнце кожи.
— Слушай, раз уж ты тут главный мужчина, — Света облокотилась на забор, и её блузка тревожаще натянулась на груди, — не поможешь соседке? У меня там огородик слегка запущен. Две тысячи рублей твои, а?
Парень замер. Две тысячи — это почти как его месячные карманные. Да и сама Света смотрела на него сейчас так, что в груди стало необычно тепло.
— Я... конечно, — наконец выдавил он, чувствуя, как учащается пульс.
— Вот и договорились! — Она звонко хлопнула в ладоши, отчего её грудь соблазнительно подпрыгнула. — Как закончишь здесь — заходи. Я тебя чайком угощу.
С этими словами Света повернулась и пошла к своему дому, будто специально чуть сильнее обычного покачивая бёдрами. Игорь проводил её взглядом, заметив, как её шорты слегка задираются сзади, открывая загорелую кожу. Лопата в его руках внезапно показалась лёгкой, а солнце — не таким уж и палящим.
Мысль о том, что скоро он окажется на её участке, заставила кровь быстрее бежать по жилам. А там ещё и две тысячи... Целое состояние.
Игорь переступил калитку соседского участка, лопата на плече отбрасывала длинную тень в вечернем солнце. Тётя Света лежала в гамаке, подвешенном между двумя яблонями, лениво покачивая босой ногой. В руке у неё бокал с тёмно-красным вином, на портативном радио тихо хрипела дачная волна.
— А, мой работничек пришёл! — она приподнялась, и гамак тревожно закачался, едва не открывая взгляду то, что скрывалось под короткими шортами. — Всё, как договаривались — шесть грядок, компостная куча и цветник у крыльца.
Парень кивнул, стараясь не пялиться на её грудь, которая под тонкой майкой без лифчика явственно обрисовывала тёмные ореолы.
— Жарко ведь, да? — Света сделала глоток вина, наблюдая, как он вонзает лопату в землю. — Ты бы футболку снял, а то совсем взмокнешь.
Игорь замялся, но, когда она продолжила смотреть на него тем пристальным, чуть хмельным взглядом, медленно стянул мокрую ткань через голову.
— О-о-ой... — протянула Света, откровенно разглядывая его торс. — Вот это спинка... и пресс... Девчонки-то в школе хоть знают, какой у них одноклассник красавец?
Парень покраснел, чувствуя, как её глаза скользят по каждому его мускулу.
— Я... не знаю...
— Да ладно тебе, — она томно потянулась, отчего гамак снова опасно накренился. — Тётя Света в твои годы уже замуж собралась. А ты... — её взгляд скользнул ниже пояса, — ещё даже не пробовал, да?
На радио запел «Ласковый май». Где-то скрипела калитка. Но в этот момент Игорь слышал только бешеный стук собственного сердца.
Сумерки опускались на дачный поселок, окрашивая небо в густые сиреневые тона. Игорь уже закончил вскапывать последнюю грядку, когда тётя Света, лениво потягиваясь в гамаке, произнесла:
— Ну что, герой, на сегодня хватит. Остальное доделаем завтра.
Она допила вино и встала, слегка пошатываясь. Гамак качнулся, открывая взгляду её загорелые бёдра в коротких шортах.
— Ты бы душ принял, — сказала она, окидывая его взглядом с ног до головы. — Весь в земле.
Игорь кивнул и уже развернулся к калитке, как вдруг она добавила:
— Хотя... стой. У меня во дворе душ есть. Иди сюда.
Парень замер, почувствовав, как в груди застучало чаще.
— Лейка только разболталась, — продолжила Света, подходя ближе. — Подтянуть надо. Ты же мужчина, справишься?
Игорь кивнул и, стараясь не смотреть на её глубокое декольте, направился к уличному душу — старенькой кабинке с жестяным баком на крыше.
Тётя Света стояла рядом, скрестив руки под грудью, и наблюдала, как он подкручивает лейку.
— Ох, какая жара... — вздохнула она и неловко двинулась, случайно опрокинув остатки вина себе на блузку. — Ой, всё испачкала! Ну вот, теперь мне точно первой мыться.
Не дожидаясь ответа, она скрылась в душевой кабинке.
Игорь сидел на скамейке под яблоней, слушая, как за тонкой перегородкой плещется вода. Его ладони вспотели, а в голове крутилась только одна мысль: «Что, если она выйдет и...»
Дверь кабинки скрипнула.
Тётя Света появилась на пороге, закутанная в полотенце. Оно было коротким — настолько, что едва прикрывало её бёдра, оставляя длинные загорелые ноги полностью обнажёнными. Вода стекала с её плеч по декольте, скрывающемуся под тканью.
Игорь резко отвел взгляд, но было поздно. Тело отреагировало само.
— Ой-ой-ой, — засмеялась Света, заметив его состояние. — Видно, работник сегодня очень перетрудился.
Парень готов был провалиться сквозь землю.
— Ладно, иди мойся, — махнула она рукой, улыбаясь. — Только полотенце не забудь. А то вдруг кто-то ещё зайдёт...
И, неспешно удаляясь к дому, нарочито медленно поправила полотенце, дав ему последний шанс разглядеть чуть больше, чем положено.
Ледяные струи душа обрушились на Игоря, заставляя его вздрогнуть. Он стоял, закрыв глаза, пока холодная вода гасила жар внизу живота. «Только бы поскорее успокоиться», — думал он, но в голове всё равно всплывали образы: мокрое полотенце, обтягивающее бёдра, капли воды на её ключицах…
Вытеревшись, он натянул шорты и футболку, всё ещё чувствуя, как дрожат пальцы.
Тропинка к домику тёти Светы была усыпана хрустящими под ногами веточками. В окне горел свет, отбрасывая тёплые прямоугольники на траву.
— Ну что, освежился? — её голос донёсся с крыльца.
Света стояла, облокотившись на косяк, в лёгком голубоватом халате, который на просвет откровенно обрисовывал силуэт её тела. Под тканью угадывались кружевные трусики и лифчик, а запах вина смешивался с ароматом какого-то цветочного геля для душа.
— Вот, держи, — она протянула деньги, но, когда он потянулся, не отпустила купюры сразу. — Ты сегодня хорошо поработал... Может, зайдёшь? Чайку попьём.
Её голос звучал хрипловато, а взгляд скользил по его мокрым волосам, груди, животу…
Парень кивнул, не доверяя собственному голосу.
— Садись, не стесняйся, — Света махнула рукой к кухонному столу, намеренно наклоняясь перед ним, чтобы достать чашки. Халат задрался, открывая светлые кружева трусиков и упругие ягодицы.
Игорь сел, уставившись в стол. В горле пересохло.
— Что, никогда тётю Свету так близко не рассматривал? — она хрипло рассмеялась, ставя перед ним парящую кружку. — Пей, согрейся…
Её пальцы, тёплые и чуть липкие от варенья, медленно провели по его запястью.
