Следующие несколько дней Лану не трогали, и как будто бы даже игнорировали – её не спрашивали на уроках и мельком проверяли домашние задания. О ней вспомнили чуть позже, когда у Ланы начались месячные. Разбуженная посреди ночи, она сообщила об этом горничной, и та очень смутилась, но всё-таки отвела Лану в комнату отдыха. Там была одна только Кошмарта.
- Я сегодня тебя буду любить в одиночку, - сказала она насмешливо. – У Екатерины Николаевны особые дни.
- У меня тоже, - осторожно сказала Лана.
Кошмарта окаменела, затем, сжав губы, подошла к девушке, задрала ночную рубашку, заглянула в трусы и досадливо ответила:
- Вы что, сговорились что ли? Эй, Роза!
Вошла горничная.
- Приведите мне другую девушку. Марину приведите!
И когда горничная вышла, Кошмарта легла на диван, распахнула халат, сдёрнула с себя трусы и сказала:
- Пока ведут твою подругу, отлижи мне.
Лана встала на колени, руками раздвинула половые губы и забегала язычком по клитору Кошмарты. Та прижала её голову к своей промежности.