Тёплый свет софитов мягко заливал помещение студии, оформленной в спокойных тонах, с приглушёнными вставками красного и бордового, для придания обстановке налёта интимности. В центре, напротив камер, стоял круглый столик из тёмного дерева. На нём — прозрачный кувшин с янтарным соком, стаканы и несколько бутылок с водой.
В одном из кресел, смотря в камеру, сидел ведущий. Средних лет мужчина, с лёгкой улыбкой, в костюме и в галстуке. Он поправил лист с заметками, взмахнул руками и обратился к аудитории:
— Добрый вечер всем тем, кто включил наш канал в этот, столь поздний, час! Сегодня мы начинаем цикл наших новых программ, в которых постараемся приоткрыть для вас мир эротического кино и порноиндустрии в целом! Здесь мы будем не только обсуждать, как устроен этот мир изнутри, но и говорить о сексуальных приключениях гостей — актёров и актрис, которых мы обязательно пригласим в нашу студию. Я буду вашим ведущим, а рядом со мной — человек, которого представлять, пожалуй, излишне…
Он слегка повернулся к женщине, приглашающе протянув руку в её сторону.
— В качестве моей соведущей сегодня выступает гостья, которая согласилась разделить с нами этот эксперимент. Не так давно она заявила о своем завершении в съемках недетского, хе-хе, кино, чем, кстати, расстроила многих мужчин, а может и не только мужчин! Ну вы понимаете о чем я. — Он улыбнулся к камеру многозначительно подняв брови. — Итак, встречайте, несравненная Дориана!
Женщина, уверенная и спокойная, вошла в кадр. На вид ей было лет сорок с небольшим, но она держалась так, что время словно скользило мимо неё, не оставляя заметных следов. Её фигура всё ещё сохраняла привлекательные очертания зрелой женщины, а во взгляде чувствовалась особая сила — смесь опыта, иронии и спокойного принятия себя. Она подошла к креслу и села, скрестив ноги и положив ладони на подлокотники.
Женщина улыбнулась, чуть наклонилась вперёд и спокойно, но с лёгкой игривостью сказала:
— Добрый вечер. Меня зовут Дориана. Многие из вас могут помнить меня по фильмам, которые я снимала несколько лет назад. Да, я уже завершила карьеру актрисы жанра для взрослых. И, признаться честно, когда мне предложили стать соведущей этой программы и рассказать мою историю, сначала это показалось неожиданным.
Она слегка пожала плечами, улыбнувшись уже шире, и добавила:
— Но, подумав, я решила, что это будет не только интересно, но и забавно. Так что я здесь — и готова делиться воспоминаниями и откровениями.
Камеры чуть приблизились к её лицу, фиксируя живое выражение глаз. Она выглядела расслабленной, но при этом в её манере говорить чувствовалось, что за плечами у неё — богатый опыт и свои тайны, которые зрителям только предстояло услышать.
Женщина сидела в кресле с таким спокойным достоинством, что на мгновение казалось, будто она вовсе не в студии, а в своей гостиной, где ей привычно вести задушевные разговоры. Свет софитов мягко ложился на её длинные, густые чёрные волосы, спадавшие до груди тяжёлыми волнами. Лицо — тонкое, с чёткими и изящными чертами, в которых легко читалась естественность: ни хирургического вмешательства, ни искусственного блеска. И всё же её возраст выдавали лёгкие тени у глаз, мягкость линий щёк и зрелая женственность.
Фигура была чуть полноватой, что лишь подчёркивало её зрелую привлекательность. Длинные ноги, стройные и соблазнительные, невольно приковывали взгляд, особенно когда она меняла позу. На ней было короткое открытое платье, под тонкой тканью которого отчётливо виднелся край красного кружевного бюстгальтера. Когда она закидывала ногу на ногу, угол ткани подолгу играл с вниманием зрителей, позволяя заметить такие же красные трусики, подобранные в тон. Всё это выглядело не вульгарно, а скорее вызовом — как у женщины, которая знает себе цену и не собирается прятать себя.
Ведущий слегка улыбнулся, осматривая собеседницу, и взял в руки свой лист с заметками.
— Давайте начнём с самого простого. Откуда вы родом и как оказались в мире кино для взрослых?
Дориана, слегка наклонившись вперёд, откинула одну прядь волос за спину и рассмеялась мягко, с хрипотцой:
— Как и многие… через постель. Через секс. — Она слегка приподняла брови и добавила с игривой усмешкой: — Думаю, для нашей индустрии это довольно распространённый путь.
— То есть всё началось естественно? — уточнил он.
— Естественно, да. — Она откинулась на спинку кресла, поудобнее закинув ногу на ногу, и на миг позволила платью чуть приподняться. — Хотя в какой-то момент это превратилось в профессию, а потом и в мою жизнь на многие годы.
Ведущий, будто предугадывая любопытство зрителей, задал следующий вопрос:
— Откуда вы родом?
— Из одной из стран бывшего СССР. Но точнее я говорить не буду. Не обижайтесь, это просто… ни к чему.
— Согласен, — кивнул мужчина, снова опуская взгляд в свои заметки. — Такая информация действительно ничего не изменит.
Он перевернул страницу сценария и, задержав паузу, поднял голову:
— Зато у меня есть другая интересная цифра. По нашим данным, вы снялись более чем в трёхстах фильмах. Причём начали карьеру буквально сразу после совершеннолетия.
Дориана снова рассмеялась, но на этот раз громче, даже отклонив голову назад. Её грудь — крупная, явно искусственно увеличенная, но сохранившая привлекательные формы — заметно приподнялась под платьем.
— Ох, трёхсот? — она качнула головой. — Вы, похоже, сильно недооценили или вам дали неполноценную информацию. На самом деле этих фильмов должно быть раз в пять больше. И это я ещё не говорю о коротких, домашних, роликах, которых снято столько, что, думаю, и я сама не смогу сказать вам точную цифру.
— То есть тысячи? — уточнил ведущий с лёгкой усмешкой.
— Да, тысячи, — подтвердила она спокойно. — И каждая съёмка была своей маленькой историей.
Ведущий сделал паузу, посмотрел на неё поверх листа, будто прикидывая, как аудитория воспримет следующий шаг.
— Хорошо, тогда позвольте задать другой вопрос… Во сколько лет вы впервые начали заниматься сексом?
Женщина чуть прищурилась, услышав вопрос. Её взгляд на мгновение стал задумчивым, словно она взвешивала, стоит ли отвечать прямо. Её губы медленно изогнулись в лёгкую усмешку, когда она наконец заговорила, выбирая каждое слово тщательно:
— Знаете, — начала она, слегка наклонившись вперёд, — это всё же телепередача, и некоторые вопросы, а точнее ответы на них, прямо противоречат нормам этики, морали и цензуры. Как нашей страны, так и общепринятой. А в стране, откуда я родом, подобные вещи ещё и уголовно наказуемы. — Она сделала паузу, чтобы ведущий успел осознать серьёзность её слов, и продолжила с едва заметной улыбкой: — Поэтому я отвечу иносказательно… или, точнее, не отвечу сама, а задам вам вопрос. Простой. Какой возраст сексуального согласия в нашей стране?
Ведущий на мгновение замер. Он явно не ожидал такого хода, и в его глазах промелькнуло замешательство. Он коснулся наушника в своем ухе, где суфлер похоже подсказал ему правильный ответ, и ведущий повторил услышанное слово уверенным голосом:
— Пятнадцать.
Дориана мягко улыбнулась и кивнула удовлетворённо.
— Всё верно, — сказала она, чуть покачав головой. — И именно с этого возраста я и начала.
Ведущий снова ощутимо приободрился. Он наклонился вперёд, стараясь выглядеть естественно и дружелюбно:
— Интересно… а как же это произошло? Расскажите подробнее.
Дориана снова тихо рассмеялась, лёгкая хрипотца придавала смеху особую бархатистость.
— Ах, этот вопрос тоже с подвохом… — проговорила она с едва заметным оттенком иронии. — Но тут уже дело не только в возрасте. Есть такое понятие, которое многие не любят обсуждать вслух, — родственная связь. Мой первый мужчина… был сводным братом. — Она на мгновение замолчала, позволив фразе осесть в воздухе, затем продолжила: — То есть человек, хоть и не ровесник биологически, наши матери и отцы были разными, но с которым я выросла с юных лет и которого с момента осознания привыкла считать братом. А началось всё совершенно случайно. Ничего не предвещало такого исхода, как я тогда думала.
Её взгляд на секунду потерялся в пустоте, словно возвращаясь мыслями в прошлое, а затем снова сфокусировался на ведущем, готовая продолжать повествование, оставляя в воздухе напряжение, лёгкое волнение и интригу.
Она приняла более удобную позу в кресле, её длинные ноги вытянулись чуть вперёд, а руки легли на подлокотники. Устроившись, Дориана заговорила мягким, чуть застенчивым голосом, будто делилась личной тайной:
— Не знаю, допустимо ли это рассказывать, но тогда, готовясь ко сну, я переоделась, чтобы лечь в кровать… — она на мгновение замолчала, закрывая глаза, словно вновь погружаясь в воспоминания, — ушла в свою комнату, сняла с себя всё, кроме трусиков. Они были простые, детские, из лёгкой ткани, которые никогда не предназначались для соблазнения, просто удобные и привычные для повседневности и сна. Всё остальное осталось висеть на вешалке или свалено на кресле.
Ведущий, наклонившись к ней с искренним интересом, прервал:
— А разве у вас тогда не было сексуального белья или стрингов?
— Были, конечно! — сказала она. — Но скажите мне, зачем ложиться спать в дорогом сексуальном белье или стрингах? Особенно молодой и неопытной девушке, которая, на тот момент, про секс знает лишь то, что услышала от подружек или же прочитала в учебнике биологии. Которая даже нормальный член ни разу не видела вживую, не говоря уже о прикосновениях…
