Алина смотрела на меня не отрывая глаз. На её губах застыла лёгкая улыбка. Она скинула себя плед, в который укуталась ранее и улыбнулась шире. Моему взору открылись её красивые ноги в чёрных колготках. На ней была чёрная свободная юбка и тёплый белый свитер. Она отложила плед в сторону и вытянула правую ногу. С левой ноги она скинула обувь и поставила ногу на край шезлонга. Я смотрел поочерёдно на вытянутую ногу и возбуждающий изгиб другой ноги.
- Нравится - не поднимая головы спросила она.
- Очень! - уверенно ответил я.
По телу пробежали мурашки. Я почувствовал лёгкую дрожь, предвкушая прикосновение к ней.
- Почему ты решила предложить это сейчас? - спросил я.
Алина пожала плечами, не сводя с меня взгляда.
- Просто так. Вспомнила молодость. Решила, что нам обоим это может понравиться. К тому же, ты так выразительно смотрел на мои ноги весь вечер, что я не могла не предложить.
Она засмеялась тихим, мелодичным смехом, который эхом разнесся по веранде.
- Знаешь... - с грустью в голосе сказала она.
Алина сняла обувь со второй ноги и закинула её на шезлонг. Немного согнув ноги в коленях, она села ко мне полу боком, так что её ступни смотрели на меня. Я не отрывал глаз от её ног и внимательно слушал.
- После той ночи, после того лета - с такой же грустью продолжала она, - я постоянно думала об этом. Не смотря на то что ты мой любимый младший братик, ты доставлял мне такое удовольствие, которого я не получала больше никогда. Мне безумно нравится, когда ласкают мои ноги. Я получаю от этого самое сильное наслаждение. Но не бывший муж, ни любой другой мужчина, никогда не уделял этому внимания. А ты, совсем еще подросток, делал меня счастливой в эти мгновения. К тому же я видела, какими глазами ты смотришь на мои ножки в колготках. Этот взгляд, твоё возбуждение, особо будоражило меня. Но тогда я понимала, что надо остановиться, надо перестать это делать с тобой. Я была взрослой девушкой, которая совращала своего не опытного младшего братика. И прекратив наши тайные игры, я больше никогда не испытывала такого наслаждение как с тобой.
Алина замолчала и тяжело вздохнула. Видимо она давно хотела это сказать и сейчас ей как будто бы стало легче. Я смотрел ей в глаза и молчал.
- Скажешь, что ни будь? - тихо спросила она.
Слова Алёны эхом отдавались в моей голове. Воспоминания нахлынули с новой силой, живо воскрешая те летние вечера, когда мы, укрывшись от посторонних глаз, предавались нашим маленьким секретам. Тогда, в юношеском порыве, я не осознавал всей глубины происходящего, но чувствовал, что между нами существует особая связь, интимная и волнующая. Сейчас, слушая откровения Алины, я понимал, что это было взаимно, что мои прикосновения дарили ей не меньшее удовольствие, чем и мне.
- Я испытывал тоже самое всё это время, - признался я, чувствуя, как краска приливает к лицу. Очень хорошо помню то лето, помню твои ноги в колготках, помню каждое прикосновение. Но я никогда не думал, что это было так важно для тебя.
Я замолчал, пытаясь подобрать слова.
- Говори, говори, " - воскликнула Алина, - говори всё как есть, ничего не бойся и не стесняйся. Я всё пойму!
- После той ночи и после того лета, - тяжело произнёс я, - я навсегда влюбился в женские ноги и колготки, особенно чёрные, которые всегда были на тебе. Я схожу с ума от чулок, гетр поверх колготок и других аксессуаров на женских ногах. Но к сожалению, в моей жизни ещё не было девушки, которая бы разделяла мою страсть и понимала это.
Я поднялся с шезлонга и сел на колени у её ног.
- Ах я дура! - вскрикнула она, - совратила своего младшего братика и исчезла. Она взяла мою руку и поднесла ее к своей ноге.
- Почувствуй, - прошептала она, глядя мне прямо в глаза. Почувствуй это тепло, эту нежность. Почувствуй, как это было тогда, и как это может быть сейчас.
Мое сердце забилось сильнее, кровь забурлила в венах. Я осторожно провел пальцами по ее ноге, ощущая гладкость колготок, тепло ее кожи. И в этот момент я понял, что прошлое никуда не ушло, что оно живет в нас, готовое вспыхнуть с новой силой. Я прижался щекой к ее ноге, вдыхая тонкий аромат ее кожи, смешанный с легким запахом дорогого парфюма. Это был запах ее, запах тайны и запретного удовольствия. Закрыв глаза, я погрузился в воспоминания, в те летние вечера, когда мы, казалось, были одни во всем мире, когда наши тайные игры были единственной реальностью. Она приподняла мое лицо, заставляя посмотреть ей в глаза.
- Милый мой, это было самое яркое воспоминание моей молодости. Самое запретное и самое сладкое.
Она улыбнулась, и эта улыбка стерла все годы между нами, вернув нас в то далекое лето.
- Но теперь у нас есть шанс все исправить, наверстать упущенное. Нужно найти укромное местечко, не будем же мы делать это прямо здесь.
Я встал и взял Алину за руку:
- Пошли в подвал.
Под всем домом находился большой подвал. Раньше тут хранились разнообразные товары, которые продавал отец. Сейчас же отец занимался другим делом и подвал в основном пустовал, не считая урожая, собранного с огорода. На протяжении всего лета в подвале было прохладно. И вот в одном из уголков, отец оборудовал маленькую комнатку, для того что бы прятаться от летнего зноя. В эту самую комнатку мы и пошли.
Войдя в комнату, я закрыл дверь и включил свет. Алина оглядывала маленькую комнатушку, она её ещё никогда не видела. Размером комната походила как раз на ту, в которой мы и играли десять лет назад. Ее взгляд задержался на небольшой одноместной кровати, покрытой выцветшим пледом. Я обошёл кровать и оказался, как и тем летом, с той же стороны. Алина сбросила обувь и забралась на кровать. Подложив под поясницу подушку, она откинулась на изголовье и вытянула ноги.
Я смотрел на нее, словно завороженный. В полумраке подвала, в этой скромной комнатке, она казалась еще более прекрасной и желанной. Десять лет словно испарились, оставив лишь ту молодую, чувственную девушку, которая когда-то открыла для меня новый мир ощущений.
- Ну что, будешь стоять и смотреть? – улыбаясь спросила Алина.
Ничего не ответив, я подошёл ближе и провёл пальцем от колена до щиколотки. По телу пробежала волна возбуждения. Колготки, как вторая кожа, обтягивали ее ногу, подчеркивая каждый изгиб. Я опустился на колени перед ней, и, не отрывая взгляда от ее лица, медленно поцеловал в щиколотку. Алина прикрыла глаза и слегка запрокинула голову. Я перешел к колену, оставляя короткие, нежные поцелуи. Я чувствовал, как она дрожит всем телом, и это заводило меня еще больше. Поднявшись выше по бедру, я задрал юбку, чтобы ничто не мешало мне наслаждаться. Алина приоткрыла глаза и, глядя на меня с обожанием, прошептала:
- Как же я этого хотела…
Я нежно погладил внутреннюю поверхность ее бедра, вызвав у Алины тихий стон. Не убирая рук, я накрыл её бёдра волной поцелуев. Нежная ткань колготок пленила меня. Прикосновения становились смелее, увереннее. Я чувствовал, как тепло её тела проникает сквозь тонкий нейлон, как дрожит каждая клеточка её кожи.
Я начал спускаться ниже и дошёл до щиколоток. Я медленно опустился ниже, целуя каждый сантиметр её ступни, начиная от свода и заканчивая пальчиками, которые слегка изгибались под моими губами. Колготки были такими тонкими, что я чувствовал вкус её кожи сквозь них — солоноватый, с лёгким ароматом лосьона, который она всегда использовала. Алина издала тихий вздох, её пальцы ноги напряглись, а потом расслабились, позволяя мне полностью овладеть этим моментом. Я взял её ступню в руки, массируя большим пальцем подошву, и это вызвало у неё новую волну дрожи.
- Да… вот так, — прошептала она, её голос был хриплым от возбуждения. Воспоминания о том лете нахлынули снова: тогда я делал то же самое, робко и неумело, а она направляла меня, шепотом подсказывая, где сильнее, где нежнее. Теперь всё было иначе — я знал, чего хочу, и видел, как она тает под моими прикосновениями.
Я забрался на кровать и обхватив руками обе голени, поставил её ступни себе на грудь. Чуть-чуть раздвинув ноги, я массировал её икры. Алина смотрела на меня сверху вниз, её глаза блестели в тусклом свете лампочки, висевшей под потолком. Её ноги, прижатые к моей груди, были тёплыми и упругими, колготки слегка шуршали под моими пальцами, когда я проводил ими по икрам. Я чувствовал, как её мышцы напрягаются и расслабляются под моим прикосновением, и это ощущение возвращало меня в те далёкие дни, когда всё было ново и запретно.
- Ты стал таким уверенным, — прошептала она, её голос дрожал от удовольствия.
Я улыбнулся, не отрывая рук от её ног, и начал медленно массировать выше, к бедрам, чувствуя, как её тело отзывается на каждое движение. Она приподняла одну ступню и провела ею по моей щеке, заставив меня закрыть глаза от наслаждения. Этот простой жест был полон нежности и желания, и я поймал её пальцы губами, целуя их сквозь тонкую ткань.
Обхватив обе ноги за щиколотки, я поднял их и провёл ладонью по одной ноге от ступни до бедра. Достигнув верхней части бедра, я хлестко шлепнул Алину по ягодице. Лёгкий шлепок эхом отозвался в маленькой комнатке, и Алина вздрогнула, издав протяжный стон.
- Ох, милый… - прошептала она, прикрыв глаза.
Не отпуская ног, языком я принялся ласкать заднюю часть колена. Я почувствовал, как ее тело напряглось, и понял, что попал в самую точку. Я продолжил ласкать ее языком, уделяя внимание каждому миллиметру кожи. Тепло и влажность моего языка, в сочетании с легким покалыванием колготок, вызывали у Алины явное удовольствие. Ее дыхание участилось, а пальцы судорожно вцепились в мои волосы. Я жадно вылизывал эти складочки, смакую каждый миллиметр её кожи.
Закончив с ямками под коленями, я перешёл к ступням. Держа Алину за щиколотки, я обхватывал и целовал пальцы ног. Затем, не отрываясь, переходил к своду стопы, чувствуя, как её кожа слегка пружинит под моими губами. Я нежно покусывал её пятки, ощущая лёгкий привкус пота и дорогого лосьона. Алина стонала всё громче, её тело выгибалось в такт моим движениям. Я чувствовал, как внизу живота разгорается пожар. Алина не могла не видеть набухший бугорок. Я посмотрел ей в глаза, ее взгляд был направлен именно туда.
