Утро вырвало их из сна резко, почти грубо.
В купе уже лился жёсткий свет — полосами через окно, дробящийся на лицах, на одеяле, на их спутанных руках. За стенкой кто-то громко собирал вещи, и стук колёс стал глуше, медленнее — поезд сбрасывал скорость.
Оля моргнула, пытаясь вспомнить события минувшего дня. И тут же вспомнила — по нежному теплу, исходящему от Виктора. Он лежал на боку, уткнувшись лицом в её волосы. От него пахло кожей и дорогим парфюмом, пропитанным отголосками ночной страсти.
— Доброе утро… — его голос был хриплым, ещё сонным.
— Доброе… — выдохнула она, и внутри всё дрогнуло, словно они всё ещё были в той ночи.
Она внезапно осознала, что впервые в жизни у нее был секс с мужчиной, с которым она познакомилась в тот же день. От этой мысли она залилась краской. Но на душе было легко. Как будто действительно — после дозы эффективного лекарства.
Но реальность нового дня уже настойчиво стучалась в дверь. Буквально. Вслед за затихающими ударами удар колёс о стык рельсов раздался голос проводницы за дверью:
— До конечной станции пять минут! Готовьтесь к выходу!
Виктор, всё ещё сонный, первым поднялся, натянул трусы и джинсы, нагнулся, чтобы найти её вещи. Оля в спешке искала бельё, проклиная себя за то, что они раскидали одежду по всему купе. Джинсы нашлись на верхней полке, бюстгальтер — под столом рядом с упавшим пластиковым бокалом, майка — в ногах, трусики — за сиденьем.
— Чёрт, мы сейчас не успеем, — пробормотал он, застёгивая молнию на джинсах.
— Да успеем… надеюсь, — она нервно засмеялась, натягивая кроссовки на босые ноги, потом поспешно вставая, чтобы заправить свитер.
Они двигались быстро, но в спешке не было хаоса — лишь тихий, почти интимный ритм, как будто даже в сборе вещей они оставались «вдвоём».
Поезд уже замедлял ход, в окно мелькали крыши и серые дома. Виктор поднял её сумку, подал ей, их пальцы встретились — и он хотел что-то сказать, но дверь уже распахнулась, там толпились пассажиры, проводница торопила:
— Проходите быстрее!
Они выскочили в тамбур, двери вагона распахнулись, холодный утренний воздух врезался в лица. Поток людей вынес их на перрон — и разъединил.
Оля ещё успела повернуть голову, увидеть его среди пассажиров — он тоже смотрел на неё, чуть прищурившись от света. Хотел, наверное, крикнуть, спросить телефон. Но поезд извергал из своего нутра все новых пассажиров, и между ними стало слишком много людей.
И вот, она еще стоит на перроне, ищет его глазами, а желанная мужская фигура уже растворялась в толпе.
Шипнув и закрыв двери, поезд медленно тронулся. От размеренного ночного стука страсти остался лишь жалобный одинокий скрежет металла. Оля смотрела ему вслед, пока последний вагон не исчез за поворотом. В груди было странное чувство — смесь лёгкой грусти и какой-то светлой, тёплой полноты. Ее окутывали радость и удовольствие.
Она улыбнулась про себя, чувствуя, что эта поездка — не просто дорога на свадьбу подруги, а начало чего-то важного, личного, возможно, самой настоящей истории.
И стук колёс — не просто звук, а музыка перемен, зов в новую жизнь.
Оля шла вперёд, пытаясь заглушить волнение и тоску, но в глубине души понимала — эта встреча оставит в её сердце тихий, но неизгладимый след.
Она ещё не знала, что совсем скоро услышит этот ритм вновь — но теперь он сольётся с грохотом музыки, смехом подруг и огнями ночного клуба, где начнётся её следующая, совсем иная история…
