«Встань лицом к стене, раздвинь ноги и руки за спину», — раздался хриплый, командный голос мужчины.
Нора тяжело дышала, ощущая, как ноги подкашиваются, руки дрожат от усталости и страха. Она не верила, что это происходит наяву. Она смотрела то на женщину, то на мужчину, глаза бегали, сердце колотилось, а разум пытался искать выход, хоть какой-то шанс. Женщина медленно убрала пистолет, словно поняла, что перед ней — ребёнок, маленькая девчонка, которая едва держится на ногах. Опасность, которой Нора могла бы быть для них, была смехотворной.
От страха каждое движение давалось Норе с трудом: тело дрожало, дыхание сбивалось, конечности словно не слушались. В этот момент подошёл тот самый мужчина, который получил от Норы удал ногой по лицу. Резко схватив ее за волосы и протащив мимо женщины, он толкнул ее в стену. Коленом он раздвинул ее ноги и шепнул на ухо: «Ты у меня хорошенько получишь, сучка.»
Нора, когда ее рванули за волосы, жалобно заскулила и схватила мужчину за руку, пытаясь хоть как-то уменьшить боль, но все ее попытки были смешны. Он легко протащил ее через проход к стене. Грубо вдавив ее в стену, он начал ощупывать ее тело, сильно сжимая сначала руки, затем грудь и талию. Мужские руки схватили Нору за грудь, нащупывая соски и с силой их сжимая. Нора дернулась от боли и вскрикнула.
«Стой смирно, дрянь» - сказал ей мужчина и грубо просунул колено ей между ног, доставляя ей боль. Нора застонала, снова попытавшись вырваться. Громила продолжал досмотр, вытащив из ее кармана фонарик, складной нож и шоколадку, которую Нора хотела съесть по дороге домой. Он засмеялся, спускаясь к ее бедрам и щипая за их внутреннюю часть. Медленно он прошелся по ее ягодицам, пока его друзья наблюдали за досмотром. Второй мужчина смотрел с нескрываемым удовольствием и одобрением, а женщина наблюдала без эмоций, привыкнув к выходкам своего напарника.
Когда досмотр окончился, он резко схватил Нору за плечо, поворачивая ее лицом к себе. Нора со стыдливым румянцем на щеках и мокрыми глазами, чуть не плача, бегала глазами, ища сострадания на лицах этих людей. Но сострадания не было, лица мужчин озаряла нахальная улыбка. Только лицо женщины не выражало никаких эмоций.
Все трое были очень высокие, даже на фоне Норы, рост которой был чуть меньше 170 см. Женщина латиноамериканка была высокая — около 180 см — и весь ее вид сразу давало понять: она не просто красива, а опасно сильна. Длинные прямые чёрные волосы собраны в тугой хвост, который слегка покачивался при каждом её движении. Лицо привлекательное, с аккуратными чертами, но в глазах — сталь и холод, взгляд, который не прощает слабости. Её тело выглядело подтянуто и спортивно: широкие плечи, сильные руки, стройные, но мощные ноги. Плотные штаны и чёрная футболка облегали фигуру, показывая каждую мышцу, каждое движение было точным и выверенным. Бронежилет лишь подчёркивал её боевую подготовку — ощущалось, что она способна справиться с любым противником.
Мужчины были выше 190 см, их размеры внушали страх. Один из них — с широкими плечами и длинными руками, лицо покрыто глубокими шрамами, нос слегка перекошен, а глаза холодны и пусты. Его кожа грубая, руки испещрены сеткой старых рубцов и татуировок, многие из которых едва различимы. В нём чувствовалась привычка к насилию и власть, которая приходит только с годами, проведёнными в тюрьме. Второй мужчина, чуть худее, имел лицо с выгоревшими морщинами, глаза тусклые, но внимательные, как у хищника. На шее — следы старых ожогов или шрамов, волосы тёмные и редкие, по коже и ладоням — старые порезы. Вместе они создавали впечатление неизбежной угрозы. Высокие, закалённые, опытные и безжалостные — их присутствие буквально сжимало воздух, делая Нору маленькой и почти незаметной.
Нора прижалась к стене, пытаясь оценить шансы на бегство. Но всё было напрасно — они окружили её. Она выглядела совсем крошечной на фоне троих гигантов. Симпатичная, темно-русая с голубыми глазами, с румянцем на щеках. Мешковатая толстовка на пару размеров больше, прямые джинсы и потрепанные кеды делали её образ скорее мальчишеским, чем женственным. Кудрявые волосы падали волнами на лицо, спутанные и растрепанные от бегства. Собрав остатки сил, она откинула прядь с лица и дрожащим голосом сказала: — Простите… я ничего не возьму и всё оставлю. Только отпустите меня, пожалуйста…
Внутри Норы бурлило одновременно несколько эмоций: страх, бессилие и отчаянная надежда, что кто-то из них проявит хоть каплю человечности. Каждое слово давалось с трудом, ладони были липкими от пота, а сердце колотилось как безумное.
«Конечно, ты всё оставишь, малышка. Это наша территория, и всё, что здесь — наше. Воровать нехорошо, ты же знаешь», — сказал мужчина с ехидной улыбкой, слегка наклонившись к Норе.
— Извините… я не знала, — пробормотала она, дрожа. — Я уйду и больше не вернусь.
Он рассмеялся, подбирая её рюкзак с пола. — Давай-ка посмотрим, что ты хотела у нас стащить, — сказал он, расстегивая молнию.
Первое, что попалось ему на глаза, — пять пачек прокладок. Мужчина поморщился, вытаскивая их по одной и бросая на пол перед своими друзьями:
— Ну ничего себе… зачем тебе столько?
Второй мужчина усмехнулся, тогда как женщина продолжала холодно наблюдать за Норой, не сводя с неё взгляда.
Когда мужчина заглянул глубже, на самом дне рюкзака он заметил пару баночек детского питания, которые не поместились в сумки. Лицо его сразу стало серьёзным, скривилось в полу-смесях удивления и недовольства: — Ага… значит, у девочки есть дети. Когда это ты успела?
Нора резко опустила взгляд, пытаясь скрыть панику. Сердце сжалось, ей совсем не хотелось, чтобы они узнали про ее брата с сестрой.
Её голос дрожал, но она собралась с силами: — Нет… нет, у меня нет детей. Я взяла для себя… Это тоже еда. Пожалуйста, отпустите меня.
«Поедешь с нами», — резко буркнула женщина и пошла к выходу.
«Упакуйте её», — крикнула она своим напарникам.
«Слышала, что сказала, Габриэла? Составишь нам компанию, крошка», — добавил худощавый мужчина с едкой усмешкой.
Глаза Норы расширились от страха. Она рванулась в сторону выхода, но мужчина, легко схватил её за живот одной рукой, словно она была лёгкой куклой, приподнял и потащил к машине. Сопротивление было тщетным — её крики и попытки вырваться лишь усиливали его смех и силу с которой он сжимал ее живот. Он вынес девчонку на улицу и без усилий закинул на заднее сиденье машины. Дрожь пробежала по её телу. Нора понимала, что она влипла, но не понимала, насколько.
Габриэла, сидя на переднем сиденье, повернулась и холодно сказала: — Марко, садись с девчонкой сзади, последишь за ней. А Диего — за руль.
Нора, прижавшись к заблокированной двери, отчаянно искала способ убежать, но чувствовала, что сейчас её возможности свелись к нулю. Каждый взгляд на этих людей усиливал страх: высокий, худощавый Марко с тюремной аурой, строгая, уверенная Габриэла и молчаливый водитель Диего — они контролировали всё. Нора сжалась на заднем сиденье, пытаясь раствориться в тёмной обшивке автомобиля. Она не смела смотреть в зеркало, где отражались глаза Марко и Диего, прожигающие её взглядом, и тем более на самого Марко рядом. Она отвела взгляд и уставилась в окно, пытаясь запомнить дорогу, каждый поворот, каждое здание — но страх блокировал разум. Двадцать минут дороги тянулись вечностью. Мозг отказывался воспринимать окружающее, а паника росла с каждой секундой. Вдруг к Норе пришло ужасное осознание: она не знает, как вернуться к своей машине и к дому, где голодные Сэм и Кейти ждут её. Этот страх, холодный и острый, пробрался под кожу, заставляя руки дрожать ещё сильнее.
Машина остановилась. Перед ней возвышалось большое безликое бетонное здание. Забор с колючей проволокой опоясывал его со всех сторон, создавая чувство неприступной крепости. В этот момент предчувствие чего-то нехорошего стало почти физическим — холод пробежал по позвоночнику. Нора осмотрела троих: их взгляд, их поведение, привычка к силе и контролю — всё вдруг стало ясным. Эти люди не просто угрожают — они живут в этом месте, как в своей крепости. Их прошлое, годы, проведённые за решёткой, оставили отпечаток на каждом движении, каждой линии лица. Они словно стали частью тюрьмы, её духом и её законами. И Нора поняла, с ужасом и безысходностью, что она серьезно влипла. Эти люди не отпустят её просто так. Каждый звук, каждый шорох внутри машины казался ей предвестием будущих испытаний. Она глубоко вздохнула, но дыхание дрожало, тело было напряжено, а взгляд бессильно метался между ними, между забором и серыми стенами тюрьмы. Габриэла тихо наблюдала за Норой через зеркало заднего вида. Её непроницаемый, оценивающий взгляд, словно сканировал каждое движение, каждую эмоцию девочки. И Габриэла видела: Нора осознаёт всю серьезность положения, в котором оказалась. Нора поймала этот взгляд — ледяной, без жалости, полный власти и контроля — и мгновенно опустила глаза, словно тонкая нить между страхом и надеждой обрывалась. В глубине души Нора тайно цеплялась за мысль, что Габриэла проявит хоть каплю сочувствия — ведь она тоже женщина.
Мысль о маленькой Кейти и Сэме не отпускала ни на секунду. Нора представляла, как они сидят дома с одной лишь пачкой крекеров. В голове Норы вертелась тревожная мысль: «Если я не вернусь… если что-то случится… кто накормит их? Кто защитит?» Она старалась выглядеть спокойной, но внутри всё кипело: страх, отчаяние и бессилие переплетались так плотно, что казалось, будто грудь вот-вот лопнет. И единственное, о чём могла думать Нора — это о том, как выжить и как вернуться домой к своим маленьким брату и сестре.
