Утро. Игорь зевнул, потянулся, взял в руку телефон. Тот сообщил, что сейчас 9:31, а день недели — суббота. Солнечный свет пробивался сквозь занавески. Воздух в квартире стоял ленивый и липковатый, всем своим естеством намекающий: «Не дёргайся, отдохни».
Он невольно вспомнил, как часто лишался выходных. Как матерился всякий раз, когда кто-нибудь заливал бегло оттестированный билд прямо на продакшен в пятницу вечером. Как ехал в субботу в офис, дабы поднять заглохший сервер и отловить очередной баг. Как кодил целыми воскресеньями напролёт, когда менеджеры согласовывали с заказчиками неадекватные сроки, а вывозить было больше некому.
Справедливости ради — за работу по выходным ему платили. Но об отдыхе можно было только мечтать. Любая попытка попросить дополнительный выходной или сходить на недельку в отпуск тут же наталкивалась на фразы: «Сейчас нельзя, сроки горят, без тебя команда не справится».
Теперь же отдых сам пришёл в руки. Вот только инструкцию с ответами на вопрос «Как отдыхать?» — никто не приложил. Было совершенно непонятно, чем заняться в СВОБОДНЫЙ день.
Он пролежал ещё минут десять, тупо пялясь в потолок, разглядывая неровности штукатурки. Потом вернулся к телефону. Полистал в Telegram пару каналов с мемами, открыл на YouTube видео про типичные ошибки при работе с нейросетями — и осознал, что ничто из этого не вызвало даже улыбки.
«Что-то я совсем обмяк. Надо бы хоть как-то расшевелиться.»
Он выбрался из-под одеяла, отложил телефон и побрёл на кухню. Поставил чайник. Принял душ — на автомате, без каких-либо мыслей в голове. Натянул шорты и футболку. Заварил чай. Отхлебнул.
«Горячий. Подожду чуток.»
Йельшас не заставил себя ждать. Появился на кухне и занял собой пространство.
— Ты подавлен? — поинтересовался он с явным любопытством.
Голова Игоря повернулась в сторону бога: «Откуда ты… А, ну да. Ты же видишь ауры».
— Есть такое, — пробубнил он. — Чёт сегодня вообще ничего делать не хочется.
— Я хочу исследовать мир, — озвучил бог. — Ты говорил мне понаблюдать за людьми.
Разум Игоря слегка оживился. Проанализировал идею. Оценил степень полезности и своё желание участвовать.
— Если сможешь… То давай без меня. Попробуй сам посмотреть на людей, послушать их мысли и понять смысл в их действиях.
— А если я не пойму?
— Ну-у… — он развёл руками. — Вечером прилетишь домой и спросишь. Что смогу — объясню.
— Хорошо, — ответил Йельшас, расправил крылья и вылетел из квартиры через окно.
Оставшись наедине с собой, Игорь невольно ухмыльнулся, сделал глоток чая и мысленно брякнул куда-то в воздух:
«Ну, удачи. Антрополог, блин.»
***
Йельшас парил над городом, скользя по потокам воздуха между домами. Он не ощущал ветра — лишь лёгкое сопротивление, как если бы пространство слегка отодвигалось в сторону, пропуская бестелесного наблюдателя. Сверху город казался живым и одновременно хаотичным. Он не имел единого центра, не пульсировал как сердце, но состоял из тысяч маленьких пульсаций: шагов, голосов, мыслей, ритмов.
Он спустился ниже, зависнув над сквером. По асфальтовой дорожке шли две девушки неизвестного возраста. Одна в чёрной юбке и футболке с надписью «ANTI SOCIAL SOCIAL CLUB», вторая — в мешковатых джинсах и ярко-жёлтом топе. Они шли вальяжно, поигрывая телефонами в руках, с явным видом людей, которые никуда не торопятся.
— Видела у Катюхи фотку с моим?
— Ну да, видела. А что?
— Да ничего. Просто… смешно. Он мне писал, что занят весь вечер, а тут — хоп, фоточка.
— Может, они просто дружат?
— Ну да, конечно. С её сиськами он дружит.
— А ты ему что-нибудь сказала?
— Нет. Пусть думает, что я дура. А потом — бах, и в игнор.
— Ты уверена, что хочешь так?
— А как ещё? Мне больно, но я не покажу.
Йельшас вслушался в речь, но гораздо сильнее его заинтересовали мысли. Слова были как дым — текучие, расплывчатые. А мысли — плотные, с оттенками эмоций. Боль. Обида. Жажда быть любимой. Подспудное сравнение себя с другой. Желание понять, кто прав. Желание быть правой.
Он улетел дальше, к автобусной остановке. Там медленно шла пожилая женщина с тяжёлой сумкой. Сгорбленная, в старом летнем платье, с редеющими серебристыми волосами. Она тихо бормотала себе под нос, а мысли её были куда громче:
«Эх, опять надо на дачу ехать. И огурцы уже ползти начали, и картошку второй раз окучить надо бы, а спина чё-то совсем не держит. Хоть бы сосед помог, а то только обещает… Упырь. Ещё ж надо землю у малины взрыхлить…»
Йельшас замер на мгновение. Эти мысли были просты — как ветер, как дождь. И всё же в них ощущалась внутренняя тяжесть, будто каждая грядка в сознании старушки оставляла глубокую борозду.
Он отлетел — на этот раз чуть выше, туда, где шёл крепкий парень в наушниках. Мысли были рваные, несвязные — фоном шли обрывки песни, перемешанные с воспоминаниями о ссоре с отцом: «если ещё раз придёшь бухой в стельку — я тебе башку проломлю, понял? понял?!» — и тут же поверх: «не, ну может, Кирюха не врёт, может реально Юля к нему полезла первой?..»
Всё это было странно. Словно бог шагал по лесу, где каждое дерево — человек, и у каждого дерева — свои трещины, свои изгибы и свои песни, которые поются про себя.
Йельшас ненадолго застыл в воздухе. Под ним плыл город, он больше не издавал ни звука. Только ритмы и мысли. Он даже забыл, зачем сюда прилетел.
И только спустя пару минут он вспомнил предложение Игоря: найти кого-нибудь молодого, кто остался дома один.
— Попробую, — произнёс он самому себе и взмыл вверх, к панельным девятиэтажкам.
***
Йельшас парил возле верхних этажей, без чёткого алгоритма поиска. Мимо виднелись балконы с высушенным бельём, грязными стёклами, спутниковыми антеннами и пластиковыми ведёрками, в которых кто-то пытался вырастить базилик. Он ощущал, случайно выбирая, куда просочиться — улавливая ауры и внутренние шумы за стенами.
В одной квартире — пусто. Только чёрная кошка, лениво лежащая на подоконнике. Йельшас ощутил, как в животном покоится простая, нечеловеческая аура — мягкая, без мыслей, как сон без сновидений.
Следующая квартира — завтрак. Родители и двое детей. За столом — яичница, творог, чай и хлеб с маслом. Отец что-то бурчит про «надо ехать в Леруа, доски смотреть», мать вяло кивает. Девочка лет десяти ловко управляется с яичницей и бросает короткие взгляды на родителей, а старшая дочь молча берёт тарелку с творогом и направляется прочь из кухни:
— Сядь с нами, — упрямо говорит мать.
— Не хочу.
Она уходит в свою комнату, унося с собой тарелку и клубок тёмно-серых эмоций, в которых плескались скука, раздражение и гулкая неприязнь.
Йельшас задержался ещё на мгновение. Он видел, как мать сдерживает вздох, как отец делает глоток и избегает её взгляда. Как будто каждый в этой квартире знает, что отношения тускнеют, но никто не хочет первым это озвучить.
Следующее окно. Маленькая квартира с захламлённой кухней и активно булькающей кастрюлей с пельменями на плите. Пожилой мужчина на табуретке перебирает чьи-то старые письма. В голове его крутится одно и то же:
«Марина бы не позволила, чтоб тут такой срач был… А куда я без неё… Как же она терпела мои глупости?..»
Бог опустил голову, будто молча склонился к невидимому алтарю памяти. Затем оттолкнулся от воздуха и полетел дальше.
И вот — короткий всплеск нужного. Уверенная, пульсирующая аура, размашистая, горячая, неуёмная. Комната на пятом этаже, обои с какими-то постерами, колонка JBL на подоконнике. Парень в шортах и носках сидит за компьютером и переписывается с друзьями:
Я: посоны
Я: родаки на дачу свалили
Я: хата на выхи свободна
Eugene: ооо четка
Mr. Wick: збсь
Я: Лёха, с тебя пивас
Mr. Wick: 3л норм?
Я: бери 4
Mr. Wick: пон
Я: Жека, тащи калич
Eugene: оки
Я: Влад, ты с нами?
Акишин Владислав: Сорян, не смогу.
Я: чё так?
Акишин Владислав: Мои меня с собой увезли. Сорняки дёргать буду.
Eugene: кек
Mr. Wick: мб в дотку?
Eugene: не, я ща киберпанк прохожу
Mr. Wick: Ром?
Я: через полчаса
Я: ща похаваю и го
Mr. Wick: найс
Парень, которого по всей видимости звали Рома, встал из-за компьютера и отправился на кухню. Йельшас полетел за ним, попутно оглядывая комнату и коридор.
Окажись Игорь рядом — он бы наверняка включил свою дедукцию и принялся делать выводы:
«Вот здесь, на полке стоит фотография со школьного выпускного в рамочке. На прикроватной тумбе я вижу баночки жижи для вейпа — видимо, от родителей он их не прячет. А в чате шли обсуждения насчёт пива и кальяна. Значит, с высокой вероятностью эти ребята уже совершеннолетние.»
