Я открыла блистер. Пальцы немного дрожали. Не от неуверенности. От предвкушения. Мы с Курай одновременно обхватили его член — он пульсировал, подрагивал, дёргался, будто чувствовал, что надвигается нечто большее. Я развернула кольцо, прижала к головке. Курай, словно по наитию, обхватила основание, чтобы зафиксировать. И вместе, четырьмя руками — мы натянули резинку. Медленно. Почти торжественно.
Он стал наш. Одетый, защищённый — но всё ещё живой, тёплый, дрожащий. Мы поцеловали его обе. Я — в плечо Фэда, Курай — в головку, уже укрытую латексом. Это был не просто жест — это был знак: ты нужен нам, ты принят, ты здесь по-настоящему.
И тут я снова взглянула на Нэти.
Она лежала уже не так, как прежде. Она ждала. Открыто. Её ноги были разведены. Одна нога согнута, пятка упиралась в подушку, вторая — вытянута. Бёдра — чуть напряжены, как будто готовились к чему-то. Её киска блестела во влажном свете. Она не трогала себя. Не ласкала. Только ждала.
В этом было что-то… невероятно красивое. Открытое. Уязвимое. Сильное.
Нэти — обычно столь острая на язык, боевая, словно током пробитая — сейчас была доверяющей. И от этого у меня внутри что-то щёлкнуло. Я знала, что дальше всё будет иначе. Не пошло. Не формально. А… глубоко. Связано. Правильно.
Я обернулась на Фэда. Он посмотрел на меня, потом — на диван, потом снова на меня. Я кивнула.
— Иди к ней. Она ждёт.
И он пошёл.
Курай.
Кухня окутана тёплым светом, который мягко льётся из подвесных ламп, отражаясь в стеклах шкафов и на блестящей поверхности стола. Здесь, среди простых бытовых вещей — чашек, бутылок и остатка вина, разыгрывается совсем другая история, совсем не о повседневности. Мы все втроём — я, Лисса и Нэти — стояли рядом с Фэдом, который сейчас держал её за талию, и с трепетом ожидали того, что случится дальше.
Нэти впервые позволила себе эту близость, и я могла видеть в её глазах смесь волнения и чего-то глубоко запрятанного — доверия, страха, желания. Она немного нервничала, сглатывала, но я знала — это её решение, её выбор.
— Ну, как тебе мой подарок? — подшучивала Лисса, переводя камеру с телефона то на нас, то на Фэда, который уже откинулся на стол, прижимая Нэти к себе, при этом пытался найти удобный баланс между страстью и нежностью.
Я присела рядом, подставляя плечо Нэти, и чувствовала, как с каждой секундой атмосфера накаляется.
"Эти двое, как будто растворяясь друг в друге, растворяют меня в своих ощущениях, а я — их немой свидетель."
Фэд аккуратно снял последний остаток одежды с Нэти, и я увидела, как её дыхание стало глубже, плечи расслабились, а в глазах вспыхнул огонь.
— Ты готова? — спросил он тихо, и в его голосе не было ни капли сомнения — только уверенность и желание быть рядом с ней в этом моменте.
Нэти кивнула, опираясь на его плечи. Лисса, продолжая снимать, не могла удержаться и бросила:
— Фэд, не забывай, ты сейчас звезда нашего шоу, не подведи!
Мы все рассмеялись, и я заметила, как даже Нэти улыбнулась, несмотря на волнение. Фэд мягко коснулся её бедра, направляя себя, и когда проник медленно, я почувствовала, как воздух вокруг нас словно застыл. Звуки их дыхания, лёгкие стоны и шелест одежды создавали музыку, в которую мы все погружались.
Я смотрела, как Нэти слегка выгнула спину, подставляя себя полностью, словно доверяя ему без остатка. Её глаза закрылись, а губы тихо шептали слова, которые слышала только она и он.
— Так нежно… так… глубоко, — прошептала она, и я почувствовала, как внутри меня поднимается волнение — не от желания, а от чего-то более тонкого, почти священного. Этот момент был интимным не только для них, но и для нас — для нашей связки, для доверия, которое мы строили месяцами.
Лисса не унималась:
— Да, детка, держись крепче! Ты выглядишь сногсшибательно!
— Спасибо, подруга, — смеясь, отвечала Нэти, — а ты не мешай, дай мне сосредоточиться!
— Ладно-ладно, я отойду на задний план. Но камера-то всё снимает!
И правда — камера ловила каждый вздох, каждое движение, каждую каплю страсти. Это было как живой фильм — мы все вместе творили его, становясь не просто наблюдателями, а частью.
Я ощущала, как горячий поток страсти пересекает комнату, как сердца бьются в унисон, как тело Нэти то напрягается, то расслабляется, отдаваясь этим нежным, но мощным волнам. Фэд поддерживал её, словно оберегал, давая возможность не торопиться, чувствуя каждое её движение, словно отвечая на беззвучные просьбы тела. В какой-то момент их взгляды встретились, и я увидела, как Нэти пропиталась уверенностью, как в её глазах вспыхнула искра, которую я до сих пор не видела. Это был момент — её раскрытия. И тут же, едва слышно, но с такой силой, что пробрало до костей, её тело вздрогнуло, дыхание сбилось, а на губах появился первый настоящий стон — чистый, искренний, который затронул и меня, и Лиссу.
— Ох, — прошептала я, — смотрите, наша хозяйка уже знает, что такое настоящее наслаждение.
Они замерли, окутанные тишиной и теплом. Воздух казался плотным от пота, ароматов кожи и нежности, которая только что заполнила комнату. Фэд дышал рядом, и я видела, как его лицо расслабляется — даже он, кажется, немного потерялся в ощущениях после нашего утреннего безумия. Его волосы растрёпаны, губы чуть припухшие от поцелуев, а на груди легкие следы моих пальцев — почти ритуал, который мы творили вместе.
Нэти отдыхала, чуть улыбаясь, широко раскинув руки. Её глаза блестели, а грудь всё ещё вздымалась, словно она плавала в собственных ощущениях. Я же не могла оторвать взгляда от Фэда, потому что он был частью этого — и моим отражением, и одновременно загадкой.
— Ты знаешь, — заговорила Нэти, осторожно приподнявшись на локте, — кажется, мы с Фэдом получили удовольствие, а вы с Курай… нет?
Я бросила быстрый взгляд на Курай. Она сидела в соседнем кресте.
— Это не совсем так, — ответила я, играя пальцами с прядью волос. — Мы не настолько возбуждены, как вы с Фэдом. Но это не значит, что нам не нравится. Просто нам нравится наблюдать. Проживать всё это изнутри. Как будто мы — хранительницы момента.
— Да, — добавила Курай, — нам приятно быть здесь, рядом, ощущать энергию, но не терять себя. Это как смотреть спектакль, где главные герои — вы.
Я тихо засмеялась, прикрыв рот рукой, а Нэти усмехнулась:
— Вы, конечно, странные волшебницы. Но я вас обожаю за это.
Фэд пробормотал что-то в ответ, словно соглашаясь, и мы рассмеялись вместе, чувствуя, что именно это и есть — настоящий союз.
Потом, спустя минуту спокойствия, я взглянула на часы. "Уф… уже почти полдень", — сказала я и вздохнула.
— Что? — возмутилась Курай, приподнимаясь на локте. — Мы целое утро были голыми?!
— Ну да, — подтвердила Нэти, прижимая ладони к щекам, — срочно надо одеться и выйти в свет!
Я улыбнулась и предложила:
— Или хотя бы выйти из дома, проветриться. Дайте миру понять, кого он потерял.
Фэд слегка приподнялся, пытаясь накинуть на плечи куртку, но выглядел при этом уставшим.
— Главное — одетыми, — пробормотал он, и мы все расхохотались.
Наступил настоящий ритуал одевания. Вещи были разбросаны повсюду — и мы с азартом разыскивали свои потерянные трусики, лифчики, колготки и майки.
— Кто украл мои колготки? — ворчливо спросила Нэти, стоя в одних трусиках.
— Может, ты их съела во сне, — засмеялся Фэд, натягивая футболку, и мы все захихикали.
— Гений, — подмигнула Нэти, взяв подушку и швырнув её в него. — Лучше будь осторожен.
Курай ловко увернулась от подушки, накинула на грудь футболку, оставшись без лифчика.
— Вот теперь я готова, — заявила она улыбаясь, — ну, почти.
Я тоже принялась собираться, хотя мой бюстгальтер почему-то мирно отдыхал… в холодильнике. Без комментариев.
— А я что, тоже должна носить колготки? — спросила я, наблюдая, как Нэти старается натянуть свои.
— Можно не надевать носки, — предложила она. — Пол под ногами слишком приятный, чтобы это портить.
Все кивнули, и мы с лёгким смехом позволили себе ещё немного побыть босыми, наслаждаясь этим ощущением.
Наконец, почти готовые, мы переглянулись.
— Куда пойдём? — спросила Нэти.
— Куда угодно, — ответила я, — главное — вместе.
Фэд, надев куртку, улыбнулся и добавил:
— Главное — одетыми.
Сестра кинула на него игривый взгляд и сказала:
— Не торопись с выводами. Ещё можем передумать.
Мы все рассмеялись и вышли на улицу — в новый день, с ощущением, что ночь только начала с нас сниматься, а впереди — столько всего неизведанного, страстного и живого.
День выдался ясным и лёгким, как дыхание весны. Мы вышли в парк — никуда не спеша, наслаждаясь каждым моментом. Воздух был свежим, мягким, напоённым ароматами распускающейся зелени и влажной земли после недавнего дождя. Смеялись, шутки летели легко, как листья, которых порой нес ветер.
— Ну что, — поддразнила я Лиссу, — сегодня ты меня не догонишь, я обещаю!
Она фыркнула, подтянула волосы в хвост и ответила с улыбкой:
— Попробуй, только попробуй!
