— Курай, как думаешь, пора шокировать друзей или подождём ещё немного?
Сестра обернулась от своего платяного шкафа, увидела, что я держу в руках, и рассмеялась:
— Ну ты даёшь, mon amour. Одевай, конечно. Но только с короткой юбочкой и только если ты будешь принадлежать только мне.
— Собственница, — протянула я, натягивая эту шелковую тряпочку на себя, а следом облегающее платье в тон. Оно было коротким, с разрезами на бёдрах и открытой спиной, подчёркивая мою фигуру с самой выгодной стороны.
Прикусив губу, я повернулась к Курай, которая уже достала из шкафа что-то более скромное — лёгкую джинсовую юбку и просторную футболку.
— Ну что, сестрёнка, как думаешь, это произведёт впечатление? — Я покрутила платье перед собой, чуть наклоняя голову, будто разглядывая произведение искусства.
Курай хмыкнула, скользнув взглядом по наряду:
— Mon amour, да на тебя весь класс будет пялиться.
— Вот именно! — Я довольно улыбнулась.
Сестра закатила глаза, но ничего не сказала, лишь натянула на себя юбку, которая хоть и была короткой, но всё же не такой вызывающей, как моё платье. Просторная футболка дополняла её образ, скрывая изгибы тела. Она даже не стала подчёркивать талию ремнём.
— Ты сегодня чересчур скромная, — заметила я, оценивающе оглядывая её.
— Просто не хочу, чтобы весь день на меня глазели, — пожала плечами Курай, собирая волосы в небрежный хвост.
— Ну-ну… — Я усмехнулась, понимая, что внимание в любом случае нам обеспечено.
Когда мы вышли из квартиры, я, взглянув в зеркало в прихожей, ещё раз полюбовалась нашим отражением. Моё платье сидело идеально, подчёркивая каждый изгиб, а чулки и отсутствие бюстгальтера только добавляли остроты образу. Курай рядом выглядела гораздо более невинно, что, по сути, только усиливало контраст между нами.
Подхватив сумочки, мы выбежали на улицу.
— На танцах сегодня будет жарко, если мы появимся в таком виде, — заметила я, постукивая ногтями по экрану телефона.
Курай усмехнулась:
— Думаешь, парни смогут удержаться?
Я хмыкнула, кокетливо поправляя подол платья:
— Mon dieu, да я уверена, что нет!
В подтверждение своих слов я резко ущипнула сестру за попку и тут же кинулась бежать, пока она не успела дать мне сдачи.
— Ах ты, негодница! — возмутилась Курай и рванула за мной, смеясь.
Как только мы добежали до школы, звонок уже успел прогреметь, и коридоры заметно опустели. Я бросила быстрый взгляд на Курай, которая чуть отдышалась и поправила лямку сумки на плече. Мы синхронно шагнули вперёд, не сбавляя темпа, направляясь к кабинету.
Когда мы открыли дверь аудитории, взгляды одноклассников тут же устремились на нас. Некоторые замерли с приоткрытыми ртами, кто-то обменивался переглядами, а учитель, подняв брови, склонил голову и посмотрел на нас поверх очков.
— Лисса и Курай, — протянул он с лёгкой иронией. — Рад видеть вас в это... неожиданное время. Проходите, занимайте места.
Я лишь хмыкнула, продолжая свой путь к заднему ряду. Шёпот и перешёптывания сопровождали нас до самой парты, но меня это ничуть не смущало. Напротив — я чувствовала, как в воздухе нарастает напряжение, как взгляды скользят по моему короткому облегающему платью, и это лишь добавляло мне уверенности.
Курай устроилась рядом, и я краем глаза заметила, как она осторожно поправляет подол юбки, словно боясь, что покажет больше, чем хотелось бы. Я усмехнулась, склонившись ближе:
— Ma chérie, видишь, как они на нас смотрят?
Она бросила на меня быстрый взгляд и едва заметно улыбнулась:
— Как будто никогда не видели настоящих женщин.
Я ухмыльнулась, откидываясь назад и лениво закидывая ногу на ногу.
Первым уроком у нас была психология, и приглашённый профессор начал лекцию о влиянии внешности на восприятие личности. Курай бросила на меня короткий взгляд, и я поняла, что наши сегодняшние наряды оказались как нельзя кстати.
Я подняла руку, дождавшись кивка преподавателя, и встала, улыбаясь уголками губ.
— Скажите, профессор, — начала я медовым голосом, — разве стиль одежды не является одним из способов самовыражения, который игнорирует стереотипы и предвзятость?
Он замешкался, будто не ожидал, что его тема обретёт столь конкретное воплощение прямо перед ним.
— В целом... да, мисс Лисса, — наконец ответил он, — одежда может быть инструментом самовыражения. Однако общество всё же накладывает определённые рамки.
Я склонила голову, изображая задумчивость.
— Но разве не в этом смысл — выходить за рамки? Может, мы сегодня решили бросить вызов этим самым нормам?
В классе послышались смешки и приглушённый шум обсуждений. Профессор сложил руки в замок и кивнул.
— Это интересный вопрос. Но стоит учитывать, что ваше самовыражение может вызвать не только восхищение, но и осуждение. Например, такой наряд, как у вас, может быть воспринят как провокация. Как вы к этому относитесь?
Курай повернула ко мне голову, будто ожидая, что я снова отвечу. Я медленно села, скрестив ноги.
— Всё зависит от того, кто делает выводы. Мы не можем контролировать чужое восприятие. Но мы можем выбирать, как реагировать на него.
Профессор удовлетворённо кивнул, разворачивая дискуссию к остальному классу. Я почувствовала, как Курай расслабилась рядом, хотя мне не ускользнуло, что слова о "провокации" её слегка задели.
После урока мы направились в кафетерий. Внимание к нам не ослабевало — кто-то открыто рассматривал, кто-то украдкой бросал взгляды. Мы сели за один из столиков, собрав вокруг себя несколько знакомых, и вскоре разговор плавно перетёк в обсуждение свободы самовыражения.
Я взяла пластиковую вилку, небрежно покрутила её в пальцах.
— Видите ли, — произнесла я, откидываясь назад, — одежда — это не просто ткань. Это язык. Мы выбираем, что сказать этим языком.
Курай улыбнулась, склонив голову на бок.
— И иногда, — добавила она, — стоит позволить себе сказать что-то громко, даже если это кого-то заденет.
Разговор продолжился, сопровождаемый смехом, лёгкими спорами и гулом школьной столовой. А я, откинув голову назад, только и думала о том, насколько же сладок этот вкус свободы.
Следующим уроком была физкультура — видимо, чтобы разогнать остатки разговоров о психологии и вернуть ученикам ощущение реальности. Но я сослалась на больное горло, а Курай всё ещё носила эластичный бинт на ноге, так что мы без труда отпросились. Вместо спортзала направились в туалет — не потому, что нам было что скрывать, а потому, что хотелось просто поговорить без чужих ушей.
Заперевшись в одной из кабинок, я села на крышку унитаза, а Курай прислонилась к двери, сцепив руки у себя на животе.
— Чёрт, как же весело было на психологии, — ухмыльнулась я. — Видела, как на нас смотрели?
— Конечно, — улыбнулась она в ответ. — Ты просто королева, когда речь заходит о самовыражении.
Я лукаво прищурилась и потянула её ближе, ловко притягивая за талию. Движение вышло спонтанным, игривым, но в этом было что-то… особенное.
— Ты знаешь, что у нас получилось? — мой голос стал чуть тише, глубже. — Мы сделали так, что все не могли оторвать от нас глаз.
Курай кивнула, и по её глазам я поняла — ей нравилось это ощущение. Чувство уверенности, свободы, внимания.
— Ты думаешь, нам не прилетит за это? — в её голосе мелькнула тень сомнения.
— Смело, но правила мы не нарушили, — я провела ладонями по её талии, ощущая её тепло. — Хотя, наверное, пора бы их нарушить.
Она вздрогнула, но не отстранилась, и я почувствовала, как между нами нарастает напряжение. Я позволила себе испытать этот момент — близость, электричество в воздухе, ощущение, что мир снаружи перестал существовать.
Курай не ответила, но её дыхание стало глубже, напряжённее. Она не отстранялась, и я почувствовала, как её тело слегка подалось ко мне. В этом движении была скрытая просьба, и я её услышала.
Медленно, почти лениво, я скользнула руками по её бёдрам, ощущая, как мышцы под кожей вздрагивают под моими ладонями. Тёплые, гладкие, они были так близко, что я не удержалась и коснулась губами её бедра, чувствуя, как подрагивает её дыхание.
— Лисса… — её голос был тихим, но в нём звенела напряжённость.
Я улыбнулась, покрывая кожу короткими, тёплыми поцелуями, чуть прикусывая мягкую плоть, оставляя едва заметные следы. Её пальцы сомкнулись у меня на плечах, словно она искала опору, но я знала, что причина была в другом — в накатывающем ощущении, которое она пыталась осмыслить.
Мои руки скользнули выше, вдоль её талии, поднимаясь к изгибам её тела, чувствуя, как её дыхание становится неровным. Когда я провела пальцами по линии её бедра, едва касаясь края ткани, Курай судорожно вдохнула, будто решая, остановить меня или… позволить продолжить.
Я подняла на неё глаза, наслаждаясь этим моментом — её полуопущенными веками, влажными губами, лёгким румянцем на щеках. Она выглядела потрясающе.
— Кто из нас теперь слишком громкая? — я шепнула, продолжая исследовать её реакцию, позволяя пальцам скользнуть по тонкой ткани на её коже.
Она судорожно сглотнула, и я поняла, что держу её полностью в своей власти.
Именно в этот момент за стеной послышались шаги, чей-то голос. Курай мгновенно замерла, её глаза расширились, а я лишь улыбнулась.
