Я бросаю взгляд сначала на Курай. Она улыбается, чуть опустив глаза. Я почти слышу, как у неё в голове прокручивается момент, когда она опустилась между моих ног. Мои шортики. Мои бёдра. Моя тёплая промежность, приоткрытая её пальцами. Я знаю этот взгляд — он остаётся у неё в уголках губ, когда она сдерживает удовольствие, мешающее сосредоточиться.
Потом смотрю на Нэти. Та колеблется. Её взгляд мечется, как если бы она стояла на краю бассейна: хочется прыгнуть, но вода пугает. Она делает вдох, глаза становятся мягче. И всё же она качает головой:
— Рада бы. Правда. Но не могу. Сегодня приезжает бабушка… — Пауза. — И… какие бы у неё с мамой отношения ни были.
Я понимаю её. Мы с Курай переглядываемся. Мы знаем, что между мамой Нэти и её бабушкой отношения были сложными. Это был настоящий роман в трёх актах с драмой, пафосом и регулярными эмоциональными всплесками.
— Я должна быть дома, — продолжает она. — И вести себя… примерно. Иначе будет хуже. Но у меня есть ещё несколько часов. И я хочу дослушать ваш рассказ. Всё. До конца.
Эти слова звучат тихо и неуверенно, но в них слышится признание и желание быть с нами здесь и сейчас, стать частью чего-то настоящего. Я чувствую, как внутри меня разливается тепло, почти сладкое. Это не просто нежность — это признание, и я люблю её за это.
Я подхожу к ней и обнимаю её. Мои руки нежно обхватывают её талию, и я прижимаю её к себе. Её тело — чуть твёрже моего, стройное и податливое. Я чувствую, как её грудь касается моей. Сквозь кружево и ткань, но всё равно — это так чувственно. Мои руки опускаются ниже, на её округлые ягодицы. Я сжимаю их, ощущая, как они пружинят в моих ладонях. Нэти вздрагивает, но не отстраняется, а мягко поддаётся моим объятиям. Я прижимаюсь к ней и почти шепчу в ухо:
— Тогда пошли. Я расскажу всё. И даже больше.
Она не отвечает сразу. Только выдыхает. Тихо и с замиранием. Как будто это… облегчение. Или согласие. Или и то, и другое.
Я тянусь губами к её губам и касаюсь их. Сначала медленно и легко, но потом чуть настойчивее. Нэти отвечает неуверенно, но жадно. Я чувствую, как её нижняя губа скользит между моих, как её язык касается моего, пробует, отступает и снова тянется. Её губы мягкие, полные и удивительно податливые, словно созданы для поцелуев. Или для того, чтобы я научилась чувствовать заново.
Я прижимаю её к себе, вжимая животом в её бёдра. Мои пальцы сжимают её ягодицы, и я ощущаю, как её грудь поднимается в такт дыханию. Я чувствую, как внизу живота снова пробегает волна.
Краем глаза я замечаю Курай. Она стоит чуть в стороне, в руках телефон. Щелчок. Щелчок. Я слышу затвор камеры, и внутри меня что-то пульсирует. Не стыд — восторг. Я знаю, что она смотрит на нас. Видит, как я целую свою подругу. Видит, как наши тела прижимаются друг к другу. Видит, как мои пальцы впиваются в бёдра Нэти, как её рука касается моей спины. Я чувствую — её взгляд жжёт меня.
"Вуайеристка и юный фотограф", — думаю я, и уголки моих губ дёргаются в улыбке. Но тут же ловлю себя: — "Нет. Как и я. Я тоже люблю наблюдать. Запоминать каждую деталь".
Поцелуй углубляется. Язык касается языка. Тепло и мягко. Поцелуй становится влажнее. Ритм учащается. Я чувствую, как грудь Нэти поднимается и опускается чаще. Как она сжимает моё запястье, удерживая. И как дрожь поднимается от живота к груди, от бёдер к горлу.
Губы Нэти становятся смелее. Она чуть наклоняет голову, ищет лучший угол. И находит. Её язык касается моего с лёгкой игрой, и я чувствую, как ноги дрожат. Она умеет и хочет. Это не просто поцелуй. Это — вход. Проникновение. Начало.
Я тону в ней. И в себе. Её запах — лёгкий, фруктовый. Её движения — жадные. Моя грудь замирает. Сердце бьётся в горле. Я дышу в её рот. Она — в мой.
Когда я отрываюсь, очень медленно, по капле, я вижу её глаза. Зрачки расширены. Взгляд немного потерян. Щёки пылают. Губы влажные. И в ней уже нет прежней застенчивости. Она в нашем ритме. Нашем дыхании. Она с нами.
Её глаза… они горят. Это не просто любопытство. Это желание. Нежное, обволакивающее, дрожащие ресницы и быстрый вдох.
Я не могу удержаться от смеха. Он выходит легко, почти по-детски. Я касаюсь её носа кончиком пальца.
— Если бы кто-нибудь это видел…
— Курай уже всё сняла, — отвечаю я не без вызова. — Так что пусть завидуют.
Я беру её за руку. В другую — Курай. Наши пальцы сплетаются. Мы идём. Шаг за шагом. Дорожка ведёт нас вглубь. Листья шелестят. Воздух плотный. Солнечные лучи — золотые, косые. Они касаются нас, скользят по волосам, по плечам. И всё, что было, остаётся позади. Только мы. Только путь.
И я расскажу ей все. Как она хочет - досамого конца.
Мы шли по едва заметной тропинке вглубь острова, которую однажды обнаружили случайно. Нас тогда привлекла белка, а меня — игра света на воде, отражающаяся в лице сестры. С тех пор это место стало нашим секретом. Теперь нас трое.
Кусты смыкались за спиной, ветки слегка щекотали запястья, а воздух наполнялся влажным теплом от воды. Шаги Курай и Нэти звучали за спиной, смешиваясь с шорохом травы. Я чувствовала их присутствие, даже не глядя на них, словно у меня было ещё одно зрение.
Когда я вышла на поляну у пруда, сердце дрогнуло. Всё осталось таким же: камень, выступающий над травой, похожий на небрежно поставленный трон; старая скамья у дерева, полускрытая кустами; широкий пруд с водорослями у берега. И — тишина. Окутывающая. Принимающая.
— Здесь, — сказала я, обернувшись.
Курай мгновенно уловила мой взгляд. Мы всегда понимали друг друга без слов. Я лишь задержала взгляд на её лице, слегка кивнула и без слов попросила: помоги ей. Помоги понять нас. Почувствовать. И Курай поняла. Ответила улыбкой, качнув ресницами, как бабочка крыльями.
Я сняла пальто и аккуратно расстелила его на камне, словно покрывало. Затем села, поправила шорты под, откинулась назад, выпрямив спину. Камень был прохладным, пальто — тёплым. Идеальное сочетание. Я вытянула ноги, согнув колени, почувствовав, как ткань шортиков слегка врезается в кожу на бёдрах. В теле зашевелилось предвкушение.
Курай тем временем подвела Нэти к скамье. Села первой, потом притянула подругу к себе, усадив её между своих ног. Юбка Нэти приподнялась, открывая её бёдра в чёрных колготках. Курай легко обняла её — одной рукой за живот, другой — обвела бедро, оставив ладонь на внутренней стороне.
И вот они — напротив. Я на камне, они на скамье. Наш треугольник. Границы которого мы сами выбрали.
Я усмехнулась.
— Ну что, — спросила я мягко, — я продолжаю?
Нэти кивнула. Её ресницы дрожали. Не от ветра. Глаза блестели. Не от света. Я знала этот взгляд. Она была готова. Она хотела знать. Не в смысле информации, а как желание узнать о прикосновении не из книги, а изнутри.
— Я остановилась на моменте, — начала я, чувствуя, как мой голос становится ниже, — когда Курай опустилась по моему телу вниз. К моим бёдрам. К самому пульсирующему центру желания.
Я замолчала на секунду, глядя прямо на Нэти. Затем — чуть ниже. На то, как ладонь Курай начала медленно двигаться, словно подтверждая мои слова.
— Я помню, — продолжила я, — как её волосы легли на мой живот. Тёплые, тяжёлые. Пряди щекотали кожу, а дыхание будто вызывало дрожь от лобка до ключиц. Я уже вся была в жару. Там, внизу, в себе, я чувствовала, как раскрываюсь. Как лепестки. Медленно. И невольно.
Моя рука легла на бедро. Вдох стал длиннее.
— Её губы касались меня так… будто она целовала не плоть, а душу. Сначала едва-едва, просто касаясь. Потом — всё глубже. Я не направляла. Не просила. Она знала. Интуитивно. Где коснуться языком, где обвести контур, где задержаться.
Нэти выдохнула. Глубоко. Я видела, как её бёдра дрогнули. А Курай… о, она знала, как вести по краю. Я видела, как её пальцы нырнули под край колготок. Нэти не остановила её. Даже наоборот — чуть раздвинула ноги.
— Я не помню слов, — прошептала я. — Но помню, как тело само поднималось ей навстречу. Как моя пещера — горячая, влажная, трепещущая — отзывалась на каждый её вздох. Её язык… — я выдохнула, — он был как заклинание. То круг, то спираль. То погружение. А пальцы… — я провела своими по себе, по поясу шортиков, — пальцы входили, как будто были частью меня. Без боли. Только жажда. И тепло.
Я не удержалась.
Подалась вперёд, подняла бёдра и стянула с себя шорты. Потом — тонкие чёрные трусики. На мгновение прохладный воздух коснулся моей самой уязвимой части. Я села обратно на мягкое пальто, и ладонь моя легла между ног. Пальцы нашли свой путь. К себе. К жару. К влажному, раскрытому бутону желания.
Передо мной была Курай. Она нежно прикасалась к Нэти, сначала через одежду, а затем под ней. Нэти затаила дыхание и прижалась спиной к груди сестры. Курай наклонила голову и начала целовать её шею. Я наблюдала за ними и чувствовала, как по телу Нэти пробегает волна наслаждения.
Я начала медленно двигаться, ощущая, как мои пальцы касаются клитора. В самом центре моего желания уже было влажно, и ответ был мгновенным. Я смотрела на них и чувствовала себя частью этого момента.
— И тогда… — прошептала я, — я поняла, что она моя. Что мы — не просто тела, мы — единое целое, где одна знает, как дышит другая.
Я начала дышать глубже, и по моей спине пробежала дрожь. Моя ладонь уже была влажной, а движения стали быстрее и резче.
Нэти застонала, и Курай взглянула на меня. Наши глаза встретились, и я поняла: она делает это не только для Нэти, но и для меня. Для нас.
