Я взяла телефон у Лиссы, и она лениво ткнула пальцем в экран, разворачивая вызов на Фэда. В зубах у неё всё ещё был уголок пиццы, на лице — дерзкая улыбка. Я встала рядом, ощутив, как в воздухе повисло лёгкое напряжение — предчувствие чего-то опасного и одновременно невероятно захватывающего.
Лисса глубоко вздохнула и, не убирая крошек с губ, произнесла в трубку весело:
— Фэд… привет, это я, Лисса. Слушай внимательно: нас тут три нетрезвые возбужденные девушки, и нам очень нужен ты. Твое «не могу» не принимается — ты приедешь к нам сегодня, иначе это будет самая большая ошибка всей твоей жизни. Понял? Отлично. Ждем через полчаса.
Она повесила трубку и повернулась ко мне и Нэти:
— Вот так. Сказано — сделано.
В комнате на мгновение воцарилась тишина. Я слышала, как вода за стеной тихо капает из крана, как где-то внизу голоса соседей отдаются эхом. И вдруг Лисса серьёзно, почти тревожно, глядит нам в лица:
— Слушайте… сегодня мы реально можем перейти черту. Нужно ли нам это?
Я почувствовала, как сердце стучит сильнее, а внизу живота проснулась старая, сладкая дрожь.
Нэти, прищурившись, спросила:
— А ты что, против? Ты готова, Курай?
Я пожала плечами, отрыгнула чуть от пиццы и сказала:
— Не знаю. Я считаю, что у каждого свой момент. Я не готова. А вот что с вами — решать исключительно вам. Хотите ли вы, чтобы это был секс с парнем? Или ограничимся тем, что обычно бывает между нами.
Лисса хмыкнула:
— Это ты о минете?
Нэти поперхнулась от неожиданности:
— Минет? Вы… вы серьёзно?
— Да, — ответила Лисса. — Мы иногда их делаем. Фэду. А ещё… Марку.
Нэти расхохоталась и тут же нахмурилась, как будто испугалась самой себя:
— Марку? Какому Марку?
Я отступила от стола и села на табурет, чувствуя, что горло пересохло:
— Ой, это пока не готова рассказывать.
Лисса подмигнула мне:
— Фэд — не Марк. Марк у нас вообще свой, домашний. А Фэт… эм… Фэд — на вынос.
Мы обе рассмеялись, а Нэти многозначительно покачала головой:
— Ладно. Но потом я хочу знать все.
Я глубоко вдохнула, ощутив аромат пиццы, рома и этой тихой ночи. Мы были три сестры по духу, три зыбких тела, готовые к тому, что принесёт этот вечер. И я поняла, что наша дружба — это не просто веселье, не просто секс втроём, не просто порция адреналина.
Это было наше настоящее. И сегодня мы решим, какой формы оно примет.
Лисса.
Фэд появился, как и обещал — ровно через полчаса. Я услышала, как щёлкнул домофон, и, лениво поднявшись с дивана, потянулась, хрустнув позвоночником. М-мм... пришёл наш гость.
— Это он, — обернулась я к девчонкам, ухмыльнувшись. — Играем в вежливых хозяек?
Курай фыркнула и, не поднимаясь, отпила из кружки.
— Только не переигрывай. Это не кастинг.
— Да-да, мисс «я вся такая спокойная». — Я подмигнула ей и, обмотавшись пледом, пошла к двери.
Он стоял на лестничной клетке, такой же как всегда — чуть взъерошенный, карие глаза прячут что-то похожее на тревогу, хотя он и старался казаться невозмутимым. Худенький, почти мальчишка, на фоне нас троих он казался... хрупким. Почти игрушечным. Но в этом и был кайф.
— Привет, сладкий. — Я распахнула дверь и, не дожидаясь, чтобы он что-то ляпнул, взяла его за руку и втянула в квартиру. — Расслабься, никто тебя не съест. Ну, по крайней мере, не сразу.
Фэд хихикнул, и это сразу немного его разморозило.
На кухне его встретили Курай с дежурной, чуть насмешливой приветливостью и Нэти — с любопытной сдержанностью. Ну да, она его не знала, и явно сканировала: «А чего это за такой мальчик, которому мои подруги доверяют своё настроение и кое-что ещё...».
— Ну здравствуй, герой слухов, — произнесла она, опершись на стол.
— И вам добрый вечер, леди, — с театральным поклоном выдал Фэд, и за это я даже мысленно ему поставила плюсик. Он старался.
Поначалу разговор шёл вяло. Ну, как обычно бывает, когда все сидят и делают вид, что просто пьют сок, а не ждут, кто первым подмигнёт. Мы трещали о всякой ерунде — про кастинг, про то, как нас с Курай чуть не загримировали под новогодние ёлки. Курай даже показала Фэду пару дурацких селфи с репетиции — на одной у неё были уши зайца и пластиковый венок на шее.
— Это твоя настоящая работа теперь? — спросил он, почесав затылок.
— Скажем так: путь к славе начинается с дешёвых венков, — я пожала плечами. — А дальше — только звёзды и нижнее бельё на билбордах.
— Главное — чтобы не с моего балкона, — буркнула Курай, и мы все рассмеялись.
Вино, как всегда, делало своё дело. Потеплело в щеках, в животе разлилось что-то мягкое и приятное. Фэд уже почти не тушевался, смеялся, шутил, иногда косился на ноги Нэти, открытые под её тонкой домашней рубашкой. Я видела это. И Нэти тоже. Она слегка прикрылась пледом — но было поздно. Он уже заметил. И она — заметила, что он заметил.
И вот в этой почти дурашливой, почти беззаботной атмосфере я вдруг поняла, что мы снова в этой точке. Когда всё ещё не началось, но уже не просто болтовня. Всё, что произойдёт — всего лишь вопрос времени и взгляда. Может, одного движения.
И кто-то должен будет сделать этот шаг.
Я, например.
Но не сразу.
Сначала пусть побудем чуть-чуть «хорошими девочками».
Хотя бы до следующей рюмки.
Ну вот. Сидим. Пахнет сырной корочкой на пицце, воздух тёплый, вино греет горло, а Фэд… Фэд симпатично краснеет и, конечно, старается держать себя в руках. Молодец. Только это не спасёт. Потому что просто выпить, поболтать и потом, может быть, вяло потискаться в темноте — скучно. До ужаса.
Я сделала глоток и уставилась в бокал, думая: "Ну и что с тобой делать, наш милый мальчик? Курай – вся в своей загадочной ауре. Нэти смотрит, как будто примеряет: а подойдёт ли он мне? А я что? Я просто хочу веселья. Живого. Настоящего. Может, немного сумасшедшего."
А потом в голове щёлкнуло. Прямо вот так — клац. Почему бы и нет?
— Нэт, у тебя есть карты?
— Что?.. — Она приподняла бровь. — Вроде... где-то были.
— Тащи! — Я уже расплылась в улыбке и развернулась к Фэду. — А то просто пить даже с нашим "мальчиком" — это, извините, банально.
Фэд покраснел. Я почти почувствовала, как волна жара скатилась по его шее. Ну-ну. Ты же знал, куда шёл.
— Э-эй, вы сейчас...
— Расслабься. Пока только карты.
Курай, развалившаяся на кресле, ленивая как кошка на солнце, приподняла бровь:
— И что ты опять задумала, Лис?
— Сейчас всё объясню. Подожди чуть-чуть. — Я уже слышала, как за стенкой шаркает Нэти, роясь в шкафу.
Она вернулась с новой, даже не вскрытой колодой. Прямо-таки девственница в мире карточных игр.
— Мы с мамой покупали, когда ездили на море. Так и не играли ни разу.
— То, что надо, — я довольна кивнула. — Спасибо, киска.
— Не называй меня киской, — буркнула она, но уже улыбалась.
— Нэт, достань вино, ладно? От рома мы нажрёмся слишком быстро, а хочется, чтобы вечер растянулся... красиво.
Когда бутылка оказалась на столе, я откупорила её и разлила по бокалам. Вино тихо плеснуло, как будто тоже знало, что его ждёт.
— Итак, слушайте сюда, — я постучала по колоде. — Всё просто. Играем в "21". Кто проигрывает — снимает один предмет одежды или отвечает на откровенный вопрос. Черёд идёт по кругу. Кто проиграет дважды — может один раз передать "штраф" другому. Но только один раз за игру. Всё понятно?
Фэд кивнул, чуть напрягшись. Курай, как всегда, просто наблюдала — но глаза у неё чуть сощурились, а это значит, ей интересно. А Нэти... ну, видно было, что она не до конца уверена. Но и не против. Это важно.
— Хорошо, — сказала я, вставая. — Тогда так. Мы сейчас идём и переодеваемся. На каждом из нас должно быть ровно по пять предметов. Прямо считайте: платье, чулки, лифчик, трусики... ну и что-нибудь ещё. Я, например, так и сделаю.
Я подняла ногу, легко вытянувшись в шпагат, и продемонстрировала Фэду кружевной край чулка и аккуратную полоску стрингов. Его глаза расширились. Ну да, он не ожидал. Даже от нас.
— Насладился видом? Отлично. — Я уселась обратно, чувствуя, как под стулом вибрирует нервозность, висящая в воздухе.
— Каждый раунд: победитель, проигравший и тот, кто ходит — делают по глотку. Всё ясно, Фэд?
Он сжал губы, делая вид, что всё под контролем:
— А если я проиграю три раза подряд?
Я улыбнулась. Даже не вульгарно — скорее как охотница, заметившая, что дичь подрагивает в кустах.
— Тогда будешь и раздеваться, и отвечать. Так что готовься.
— Ты же парень, не должен бояться, да? — поддразнила Нэти, прищурившись. — Тем более слабых, беззащитных девушек.
— Я бы поспорил. Насчет слабых и беззащитных, — буркнул он, но с усмешкой. И попал прямо в точку — мы рассмеялись в три голоса.
— Ну, если что, никто тебя не заставляет, — я подмигнула. — Но, поверь, мы тут не ради того, чтобы кого-то унижать. Мы за веселье.
