Фэд, кажется, чуть расслабился. Сделал глоток. Глубокий. Выдохнул.
— Ладно, начнём. Только у меня есть ощущение, что добром это не кончится.
Я переглянулась с Курай, и обе чуть склонили головы.
"Догадливый мальчик. Только вот понятие «добра» у всех — своё."
Мы ушли переодеваться. И пусть это не был какой-то финальный акт — что-то вроде последней подготовки перед боем — но всё равно ощущалось, как будто мы с девочками настраиваемся. Не просто игра — маленький ритуал. Я чувствовала лёгкое покалывание в груди, пока натягивала чулки. Шёлк ложился на кожу будто поцелуй. "Платье, чулки, стринги, лифчик. Всё при мне. Хм. Ах да, пятёрка." Я кинула взгляд в зеркало. Всё выглядело… ровно так, как нужно. Немного вызывающе, немного игриво. И даже с расчётом. Не каждый день ты играешь в карточную стрип-правду с двумя девчонками и парнем, который мечтает о тебе уже хрен знает сколько времени.
Когда мы вернулись, я не могла не улыбнуться. Комната словно наэлектризовалась. Девочки сели по местам, и каждый — по-своему — пытался выглядеть естественно. Не у всех получалось.
Курай, как всегда, была спокойной, но с этим своим взглядом, который будто сканировал всех — спокойно, глубоко. Она была в своей рубашке, полузаправленной, юбке, что чуть оголяла бедро, бюстгальтере, и трусиках, едва видимых при движении. А на шее — её кулон. Маленький серебряный череп, холодный, как металл, и почти живой. "Это её амулет. Если она его надела — значит, сегодня она будет не только смотреть."
Нэти устроилась рядом с Фэдом, но не слишком близко. У неё всё было аккуратно, почти по-домашнему: шорты, колготки, футболка. Но если приглядеться — колготки с чуть блестящей нитью, тонкие. А под шортами что? Виднелась резинка её любимых чёрных трусиков. Футболка чуть подскакивала, обнажая живот. И да, лифчик. Это был её щит. Но и любопытство в глазах искрилось. Она хотела узнать, как это — перейти ту самую черту.
Ну а Фэд... Бедный наш мальчик. Сидел прямо, как на экзамене, руки на коленях, взгляд... метался. Джинсы. Футболка с каким-то дурацким принтом — кажется, это была лисица в очках. Ну хоть не с единорогом. Носки в полоску. Да, даже носки мы посчитали. И, скорее всего, трусы под джинсами. Не проверяли, конечно, но доверились. Хотя... это ведь только пока. "Улыбайся, Лисса, ты хищница, но ласковая."
Я положила колоду на стол, провела по её краю пальцами, как будто пробовала температуру воды перед погружением. Карты были плотные, гладкие, новые. Даже хрустящие. Приятно.
— Итак, — сказала я, перекладывая их в руки. — Ещё раз правила: Первый проигрыш — отвечаешь на вопрос. Второй — снимаешь вещь. И так по кругу. До последнего носка и последней тайны. Максимум 40 раундов, но думаю, кто-то сдастся раньше.
Я провела взглядом по кругу. Фэд чуть кашлянул, нервно. Нэти смотрела то на карты, то на меня. Курай прищурилась, и в её глазах мелькнуло что-то почти хищное.
Я чуть наклонилась вперёд, прищурилась и спросила:
— Ну что, готовы?
Курай первой хихикнула, лениво растянувшись на спинке стула:
— Как будто у нас есть выбор.
Нэти пожала плечами, но улыбнулась:
— Готова. Только предупреждаю: я играю честно, но если вы начнёте мухлевать, я это увижу.
— Увидишь? — я рассмеялась. — Ну-ну. Только не забудь, что мы тут вино пьём, а не диплом защищаем. Разрешается всё, что весело.
Фэд выдохнул и, наконец, сказал:
— Погнали. Только у меня чувство, что вы втроём меня точно разденете. Специально.
Я рассмеялась и подмигнула:
— Милый, ты думаешь, мы уже не начали?
Сдавала карты я. Мы решили так: каждый по десять раундов сдаёт, потом меняемся. Вроде справедливо, а главное — удобно. Разложив карты, я окинула всех взглядом и повернула свою: туз и десятка. Мммм… идеально. Ровно двадцать один. А вот Фэд… бедняга вытянул восьмёрку и пятёрку, неуверенно кивнул, взял ещё одну, девятка — и словил перебор. Ну вот, милый, начинается.
Он сидел будто на иголках, нервно дёрнув уголком губ и уставившись на меня. Я еле удержалась от широкой улыбки, пряча её за бокалом.
— Фэээд… — протянула я, медленно, почти лениво, но с намерением. Он дёрнулся. — Ты бы хотел снова повторить ту сцену в парке?
Он покраснел, как будто я спросила, не хочет ли он прямо сейчас раздеться и станцевать. Посмотрел на меня, потом на Курай, и лишь потом — на бокал, который судорожно прижал к губам. Несколько глотков, неловкий смешок.
— Я… ну, может быть, да. — Голос сорвался. — В общем, это было... необычно.
— Вот и хорошо. — Я потянулась за картами. — Может, ещё не вечер, мальчик.
Курай усмехнулась, а я сдала второй раунд.
На этот раз фортуна оказалась на стороне Нэти: двадцатка. У Фэда — шестнадцать. Он постучал пальцем, попросил ещё. И — бам — опять перебор. Он выругался тихо, почти шёпотом, а мы — хором заулыбались.
Нэти прищурилась, медленно потягивая вино, потом глянула на него, будто выбирая:
— Так… Футболку. Давай-ка.
Фэд вздохнул, но подчинился. Ткань пошла вверх, оголив живот, потом грудь. У него была худощавая фигура, но приятная — тонкие ключицы, узкие плечи. Он старался не встречаться взглядом с нами, особенно с моей сестрой. Точнее, именно с ней встречаться и не мог.
— Два поражения подряд, — заметила я, — ты либо самый неудачливый игрок, либо кто-то подглядывает мне в карты.
— Я честный! — протестовал он, смеясь. — Просто карты против меня!
— А может, за нас? — лениво протянула Курай, закусив губу.
Третий раунд оказался в его пользу: он вытянул ровно двадцать, а у нас были цифры ниже. Я проиграла, но это был мой первый, значит — вопрос.
— Ладно, — сказал Фэд, — теперь моя очередь. Лисса… — он наклонился чуть вперёд, глаза блестели. — Ты когда-нибудь влюблялась? По-настоящему.
— Влюблялась? — Я сделала вид, что задумалась, крутя бокал в пальцах. — Может быть и да. Один раз. В парня, который очень любил собак и всё время делал вид, что ему всё равно, хотя смотрел на нас, как будто не дышит.
Фэд улыбнулся, но быстро спрятал эту улыбку в вине. Раунд за ним.
Четвёртый — и снова его победа. На этот раз проиграла Курай. Первый проигрыш — значит, вопрос. Фэд посерьёзнел:
— А ты… когда-нибудь... думала, что влюбилась в девушку?
Курай не моргнула.
— Я не думаю. Я действую. — Она выдохнула и посмотрела прямо на него. — Так что да. И не один раз.
Пауза повисла. Потом Нэти прыснула от смеха, а я просто подмигнула сестре. Конечно, мы ведь ему не рассказали насколько близки с сестрой и Нэти. Ну еще узнает. Я это уже отчетливо понимала.
Пятый раунд. Победила Курай — и у меня опять неудача. Второй проигрыш. Ну, что ж. Я поставила бокал, и посмотрела на сестру.
— Чулок. Хочу видеть твои ножки.
Медленно скользнула руками по бедру и одним движением стянула правый чулок. Он с лёгким шелестом соскользнул по коже, и я не спеша положила его на стол.
— Один минус, четыре в наличии. — Я вскинула брови. — Осталось совсем немного.
— Жалко снимать. — Курай улыбнулась. — Но у тебя такие красивые ноги.
— Так ты их и увидишь, если продолжишь выигрывать, сестрёнка.
Шестой раунд. На этот раз проиграл Фэд. Третий раз. Значит, вопрос. Сдавала Нэти, и она, слегка покачав головой, подперла щёку рукой.
— Скажи, — сказала она, — ты когда-нибудь думал, что мы — троём — перебор?
Фэд завис. Но ненадолго.
— Иногда. — Он сделал глоток. — Но чаще — недобор.
Я прыснула со смеху. Курай закатила глаза, но улыбнулась.
Седьмой. Побеждает Курай, проигрывает Нэти. Первый проигрыш. Значит — вопрос.
— А ты, Нэти, — сказала Курай, — мастурбировала когда-нибудь, представляя кого-то из нас?
Нэти подавилась. Почти захлебнулась.
— Ч-что?.. — Глаза стали размером с блюдце.
— Это же просто вопрос. — Я пожала плечами. — Вон, правила.
— Ну… — Она всё ещё раз кашлянула. — Учитывая наши с вами отношения и что случилось в душевой - неоднократно!
Повисло молчание. Потом Фэд нервно фыркнул, а мы с Курай переглянулись и синхронно хмыкнули.
Восьмой. Сдаю. Побеждаю я. Проигрывает снова Нэти. Второй раз — значит, одежда.
— Шорты. — Я сказала, не глядя.
Она чуть помедлила, но подчинилась. Сняла аккуратно, бросила на спинку стула и поправила футболку.
— Ну вот. Осталось четыре.
— Это весело, — пробормотал Фэд. — Но и страшно.
— Привыкай. — Я усмехнулась.
Девятый. И снова Фэд. На этот раз — вещь. Я сжалилась.
— Один носок. Пока. Но больше поблажек не жди.
Он фыркнул, стянул носок, бросил его в угол. Остался в одном. Красиво.
Десятый. Проиграла Курай. Второй раз. Нэти победила, и голос у неё стал вдруг капельку тверже:
— Юбку. Хочу видеть твои бёдра.
Курай хмыкнула, но подчинилась. Сняла юбку медленно, нарочито, как будто показывала не нам, а себе. ЕЕ светлые трусики с кружевом, тонкие и мягкие будто светились в свете приглушенных ламп.
